И ждала.
И опять ждала.
Черт побери, эти бумажки были уже настолько тщательно разобраны.
— Послушайте, — сказала я, когда уже была не в состоянии выдержать эту пытку (у меня было чувство будто я участвую в ужасном телесериале, связанным с моим арестом), — в чем дело? Если это касается пролитого кофе на Дэна из Бухгалтерии? Ведь прежде всего, это была случайность, а во-вторых, он приставал ко мне, поэтому это заслужил…
Сара прерывает меня взмахом руки, хмыкнув, и наконец, начала говорить:
— Ты знаешь, что мы постоянно мониторим пользование Интернетом нашими сотрудниками…
— Что? — пораженно выпалила я. — Я не знала этого!
Сара вздохнула, и поудобнее уселась в кресле, выглядя более расслабленной. Ах, знакомая давнишняя поза, в которой она кое-что хочет объяснить мне.
— Это было в твоем трудовом договоре.
— Ох. Правда? — Хочешь, подай на меня в суд, я не читала свой трудовой договор. Да, да, я знаю, что это совершенно не умно с моей стороны, но дай мне передохнуть, контракт был толщиной в семь Библий и в нем не было и половины, чтобы могло заинтересовать обычного человека. Я полагала, что смогу справиться с большей частью его, поэтому продолжала двигаться дальше, и оказалась права.
— Как я уже сказала, мы проводим мониторинг использования Интернета. Не легко сказать это, но придется, — Сара сделала глубокий вдох, словно собиралась погрузиться в глубокий, бурлящий океан. — Кейт, — произнесла она невыносимым тоном мистических пророков, которые бывают в отвратительных фильмах с ужасной компьютерной графикой, — мы знаем. — Она еще раз глубоко вздохнула. — Мы знаем о порно.
Что?
— Ну хорошо, — ядовито сказала я, — мне несколько неудобно из-за сексуальной темы, и поверьте это не совсем тот разговор, который стоит вести со своим боссом, — потом она что-то пробубнила по поводу своего предыдущего предложения, что я даже толком не расслышала.
Сара сказала очень сдержанно:
— Я имела в виду конкретно порнографию, а точнее несколько конкретных сайтов, которые ты просматривала на компьютере.
— Что? — воскликнула я возмущенно. — Я никогда не смотрела порно в своей жизни!
— Нет? — вопросительно спросила Сара, явно мастурбируя одним кусочком бумаги перед собой.
— Нет, мэм, — ответила я. — Провалиться мне на этом месте. Я читаю порно с шикарными персонажами.
— Ну, я боюсь, что улики говорят об обратном, — ответила Сара. Она передала мне несколько листков. — Как ты объяснишь это?
— Э-э, я назвала бы это «исследованиями», — произнесла я. — Для моей компании по нижнему белью. Я занимаюсь ею вне работы.
Это действительно было так. Вероятно, мониторинг для Сары был сделан, когда я работала над линией — размер плюс, и фотографии, которые я видела, показывали мне всевозможных полных женщин, всех рас, с разными фигурами, одетых в спортивное, экстравагантное или сексуальное нижнее белье. Мужчина, глядя на все это возвращался обратно, на предыдущие страницы. Теперь я смогла увидеть, где допустила свою ошибку — я пыталась использовать нижнее белье, чтобы передать стройность, в то время, как для такого диапазона женщин, нужно подчеркивать их изгибы. Ох, мужчины, как только я выйду с этого совещания, я засяду за новый дизайн…
Ох, хорошо, это совещание, на котором мне нужно убедить свое начальство, что даже если я тратила время компании, я не смотрела порно. И вероятнее всего я не смогу пользоваться Инетом снова, по крайней мере, не так, чтобы они опять поймали меня.
— Я сожалею, но я наслаждаюсь этим, — сказала я, пытаясь отшутиться. — Потому что нет ничего сексуального, если вам подобран не правильный размер.
— Они полуголые, — в шоке прошипела Сара тоном, которым большинство людей говорят, когда находятся в оргии поклонения дьяволу, слушая CD Nickelback.
— Да, полураздетые леди, — сказала я. — Ну я лучше бы представила парней на этих фотографиях?
Сара открыла было рот, чтобы что-то ответить, закрыла и кинула взгляд на молчавших сзади големов, ища поддержки, а затем попробовала еще раз:
— Девлин Медиа Корпорация гордится своими доступными, удобными и толерантными рабочими местами. Мы не допускаем дискриминации по признаку расы, класса, пола, или... другим вещам. Тем не менее, мы не можем мириться с использованием рабочего времени и ресурсов компании для собственного возбуждения. Это не имеет ничего общего с твоими... наклонностями, или предпочтениями, но…
И все в том же духе.
И я естественно начала заводиться.
— У вас аллергия на слово лесбиянка? — спросила я.
Сара поперхнулась, словно неработающий фонтан с водой.
— Я не говорила… уверяю тебя… не понимаю, о чем ты говоришь…
— Лесбиянка, — произнесла я медленно, на всякий случай, если она не поняла меня в первый раз. — Вы ведь слышали о таких, правда?
У Сары лицо стало просто пунцовым, и даже кадровые головорезы смотрели куда угодно, только не на меня.
— Я действительно должна протестовать против причастности на то, что я намекаю…
— Это не намеки. Это притеснение, — идея пришла мне в голову, если быть откровенной, то не совсем честная, но она по крайней мере могла бы спасти мою задницу. — Вы знаете, это незаконно дискриминировать работника…
— Это не дискриминация! — Сара выглядела так, словно не могла выбрать что лучше — сердечный приступ или инсульт. — Все в рамках политики компании, которую ты нарушила неоднократно. Мы не заинтересованы в твоей…
Маленький луч надежды, который хоть как-то еще теплился во мне, умер, и я уже слышала похоронный марш, поэтому встала в оборону.
— Тебя не заинтересовало ничего из того, что я сказала, верно? Ты выглядишь именно той, кто платит огромные деньги, чтобы смотреть такие порно. Что не так. Вы что получаете прибавку к зарплате каждый раз, когда ловите кого-то?
Сара водрузила себя в вертикальное положение, облокотившись на одну руку, и видно чувствуя молчаливую поддержку других двоих по бокам.
— Это не та причина! — с глубоким вдохом сказала она. — Кейт, ты сознательно уводишь разговор в другую сторону. Независимо от того, что мы обсуждаем под пристальным наблюдением моих коллег, мы не будем подавать на тебя иск, за то, что ты использовала рабочий компьютер и время корпорации для поиска неподходящих материалов.
И у меня тут же возникла мысль. Я имею в виду, что действительно совершенно неуместно выглядела модель на третьей фотографии слева, потому что, кому пришла идея делать бюстгальтер из полиэстра, его явно нужно сжечь на костре. Желательно во время ношения этого самого бюстгальтера из полиэстра.
— Вы правы, — сказала я. — Я неправильно использовала ресурсы компании, и мне очень жаль. Я подпишу любые бумаги об этих вещах и готова понести соответствующее наказание…
— В этом нет необходимости, — перебила меня Сара и в ее взгляде появился тяжелый ненавистный отблеск. Я начала сожалеть о том, что во время разговора вела себя не совсем профессионально, используя ряд слов, которые явно не следовало бы вставлять. Чем бы не было это наказание, скорее всего оно явно было чем-то очень серьезным, наверное, вычеты из зарплаты или, может быть, даже понижение…
— Ты уволена.
— Но…, — и все аргументы просто присохли к моему языку. Но что? Но моя лучшая подруга работает в этой компании, да как вы смеете увольнять меня? Но я натравлю Гранта Девлина на твой зад, если ты думаешь, что можешь обращаться со мной таким образом? Я была бы последней сволочью из того множества задниц, если бы попробовала выплюнуть им в лицо что-то подобное.
4.
Они избавились, уволив меня в течение одной недели. Так что в принципе я была способна, сотню раз ударить битой, правда?
Не говори никому, но я на самом деле не понимаю бейсбол.
(А, кто понимает, я права? Как эти носки сидят на икрах игроков, я понимаю все, что мне необходимо. Дорогой Санта: пожалуйста, пришли мне Дерека Джитера (Дерек Джитер — американский бейсболист, шорт-стоп, отыгравший 20 сезонов в Главной лиге бейсбола за «Нью-Йорк Янкиз». С 2003 года и до завершения карьеры в 2014 году Джитер был капитаном команды.), и ложку, чтобы я могла его съесть.)