Варвара Оболенская - Игра началась

– Но откуда вы взяли вертолёт? Ведь ни у кого его нет.

– Даже два. Наш друг с Захаром помог, – тут же отозвался Назар. 

– Что ещё за друг? – уставилась на Назара. – Хотя это не важно. Не сейчас, – тут же проговорила я.

– Остальное ты уже знаешь… 

– Я во всем виновата, – тихо прошептала им и закрыла лицо ладонями.

– Нет! Так сложились обстоятельства! – чётко сказала Мира, обнимая меня за плечи. Но я никогда не смогу себя простить… 

– Кира! Дочка! – врывается в помещение отец, а за ним спешит Льдов старший. Много раз видела его на фотографиях. 

Папа подбегает ко мне и заключает в крепкие объятия, в которых даже дышать становиться трудно. 

– Папа, со мной всё в порядке, – спокойно глажу его по спине. На Льдова даже смотреть страшно… Ведь из–за меня его сын сейчас под скальпелем… 

– Он выкарабкается. Он же мой сын, – как бы говорил всем, но его взгляд был устремлён только на меня. Да и лицо было такое решительное, что он будто экстрасенс и видит будущее. Но если приглядеться к его взгляду, заглянуть поглубже, то можно увидеть страх. Именно такой страх я видела в глазах Марата в тот момент, когда всё произошло… 

– По–другому и быть не может, – отвечает Мира. 

– Егорка где? – спрашивает Николай льдов у неё.

– С дедушкой, – коротко отвечает ему она.

– А Захар где? – задала вслух вопрос. Ведь его одного не было здесь. 

– Решает вопросы, – коротко ответил Назар. 

И наступила тишина. Каждый думал о своём. 

Если судить по тому, как у меня затекло всё тело, которое я облокотила на Назара – то много. Когда показался врач в белом халате, я подскочила к нему. Точнее чуть ли не упала на него, ноги не очень хорошо слушались после долгой одинаковой позы. Я узнала его сразу. Именно он не пустил меня в операционную.

– Как Марат, – прохрипела я, хватаясь за его руки. 

– Пулю извлекли, но его состояние… Нужно ждать.

Если бы в ответ меня не держал врач, то упала бы снова. Ждать… чего ждать?! Неужели нельзя сказать, что всё хорошо? Зачем забирать надежду, обрекая на мучения ожидания? Но я готова прождать столько, сколько потребуется. 

– Я хочу к нему! – посмотрела на врача. 

– Хорошо, но только вас одну, – одним быстрым взглядом прошёлся по стоящим позади людям. 

Я открыла глаза, когда почувствовала, что меня кто–то погладил по голове. Это была Мира, которая выглядела не лучше меня: бледная, осунувшаяся, уставшая. Она мягко улыбнулась мне, я постаралась выдавить что–то наподобие улыбки… Только ничего не вышло. 

– Я принесла тебе завтрак, – она поставила на тумбочку поднос.

Еда у меня вызывала отвращение. 

– Спасибо, но я не хочу.

– Когда ты ела в последний раз?

– Не помню. Вчера утром, кажется. 

– Вот именно! Так что ешь! Что скажет Марат, когда проснётся, а перед ним сидит скелет? Ему это явно не понравится! 

Девушка была так настойчива, что даже я испугалась её напора.

– Как прошла ночь? – спрашивает у меня девушка, пока я пытаюсь прожевать кусок яичницы.

– Нормально.

– Ты хоть спала? 

– Не знаю. Кажется, отключалась ненадолго.

В палату врач вчера пустил только меня. Из всех остались только Назар, Эмира и охрана по всему периметру больницы. Остальные уехали, а куда гадать особо не пришлось... 

Эмира гладила по руке Марата и что–то ему шептала, пока я пыталась проглотить завтрак. Глядя на эту картину, слёзы, которые как я думала уже выплакала, опять начинали подступать. 

– Я пойду… Егорка маму требует. Он не привык оставаться с няней на ночь…

Я понимала, что не стоит лезть в чужие семьи, но не смогла удержаться от вопроса:

– А как же бабушка и дедушка? 

Мира криво усмехнулась.

– Не повезло, – коротко ответила Мира и вышла из палаты. 

За Эмирой следом зашёл Лев. 

– Ты как? – услышала голос мужчины, после того как он поздоровался с Маратом. Лев просто пожал его руку…

Я думала, что это он так спрашивает у Марата, но вопрос был адресован мне.  

– Жду.

– Мы все ждём. Но я спрашиваю, как ты чувствуешь себя?

Было чувство, что Лев где–то внутри обвиняет меня в случившимся.

– Я виновата и прекрасно это осознаю! – не удержалась и вспылила.

Я сжала кулаки с такой силы, что ногти вонзились в ладони, оставляя кровавые отпечатки. 

– Полегче, – сказал Лев, показывая недовольство. – Сначала я собственноручно хотел тебя придушить, но потом оставил это дело на Марата. И то, что ты осознаешь, как ты накосячила тоже играет важную роль. Все мы совершаем ошибки. Но думай, блять, ГОЛОВОЙ, КИРА! Твоя следующая ошибка может стать фатальной… Научись думать о других, – не произнося больше ни слова, он вышел, оставляя меня одну.  

И так было плохо, так он ещё со своими нравоучениями… Да всё я прекрасно понимаю и знаю! Но его слова ещё сильнее добивают меня. Глотая слёзы, сажусь на кресло, на котором просидела всю ночь и беру руку Марата. Целую её и прижимаю к своей щеке. 

– Марат, я не смогу без тебя. Никто не сможет. Твой папа приходил… Ему плохо. Мне плохо. Да нам всем плохо. Давай возвращайся, прошу тебя. Ты так быстро ворвался в мою жизнь, заполняя её, что просто не имеешь права так быстро уходить. Ты же ребёнка хочешь… а вдруг я… у нас…получилось… 

Мой голос дрогнул. Я положила его руку на кровать, чтобы вытереть слёзы, как Марат схватил мою ладонь. От неожиданности я вскрикнула и взглянула на его серое лицо, на котором так отчетливо горели чёрные глаза. Он смотрел на меня. 

Я даже не могу описать то, что я почувствовала в этот момент. 

– Нужно позвать врача, – прошептала ему, вставая. Марат на это ещё сильнее сжал мою ладонь. 

– Моя райская птичка… – еле–еле прошептал Марат, да ещё ко всему попытался улыбнуться. – Всегда моя… 

Слёзы текли из моих глаз, но я положила его ладонь под свою руку и тихо всхлипывала. Жив… Мой Марат жив… 

Неожиданно в палату забежал врач и попросил меня выйти. Марат был категорически против. 

– Нет, – уже более чётко ответил Марат, хотя я видела, с каким трудом даётся ему это слово. Даже здесь, при враче, он не хочет показывать свою слабость. 

– Марат, – мягко позвала его. – Мне самой нужно выйти... - я только сейчас поняла, как у меня тянул низ живота... Может стресс сыграл важную роль на то, что критические дни наступают раньше планируемой даты?

В его глазах застыл вопрос.

– Все в порядке, правда. Мне нужно сказать Назару, что ты очнулся, чтобы он передал всем остальным. 

На то, как вытянулось его лицо от удивления, я просто улыбнулась одними уголками губ и вышла из палаты.

Шесть месяцев спустя. 

«Ты как?» – раздается звук уведомления в ватцапе от Маши.

«Что с тобой?» – тут же подхватывает Алия.

«Кира, это уже не смешно!» – прилетает гневное сообщение от Эмиры с кучей гневных смайликов.

«Девочки, всё в порядке! Просто меня затошнило на тренировке! Это виноват вчерашний ужин: жирная селедка и хлеб» – тут же отвечаю им. 

Маша: «Ты же ненавидишь селедку!»

Ну в этом она права. Никогда её не ела. Даже от одного вида мутило, а тут резко захотелось… 

Алия: «И это уже не в первый раз… Ты последнюю неделю никакущая ходишь…»

Эмира: «Когда у тебя были последний раз месячные???» – О да, Мира особо не церемонится. 

И ведь правда… Три месяца уже как нет. Это как же так я пропустила? А хотя не удивительно, как я ещё себя то не забыла, с такой то загруженностью”)…

После покушения на Марата, мы приняли общее решение, что с появлением ребенка в нашей жизни стоит повременить. Все–таки ещё слишком рано, не смотря на то, что мы уверены друг в друге. Живём вместе, налаживаем бизнес вместе, с помощью ребят. Даже отец обещал в ближайшее время уйти, но я сама пока не готова его отпустить. Хотя Марат говорил, что всё в порядке и на третий день уже бежать собирался из больницы, но шиш ему на постном масле. С боем, но мне удалось оставить его в больнице, на неделю. Но, этот умник умудрился подговорить ребят и работал из своей палаты с помощью ноутбука. И все последующие месяцы я старалась хоть немного обуздать его своенравный нрав. Получалось ли? Немного, но да…