Хозяин торжества, рослый парень лет двадцати трех, с выпученными, как у рыбы, глазами нетвердой походкой двинулся к нам.
– О, девочки приехали! Какие красотки!
Он тут же сграбастал Афродиту и потащил за собой.
– Хочу стриптиз!
Он и еще один парень подняли девчонку на стол и заставили танцевать. Мы с Мадлен переминались с ноги на ногу, не зная, что делать. Но замешательство длилось недолго. Лысый качок схватил сразу обеих и подтолкнул в центр комнаты.
– Чего как не родные? Сейчас я вам по коктейльчику налью. Проходите, чувствуйте себя, как дома.
Вскоре мы уже полностью вписались в веселую компанию. Нас пичкали алкоголем и закусками, тискали и развлекали скабрезными анекдотами. Парням было все веселее, кто-то вытащил белый порошок и предложил усилить ощущения. Нас тоже насильно заставили нюхнуть. Почти сразу голова поплыла, я уже плохо представляла, что происходит вокруг. Казалась самой себе мешком, брошенным на диван и потерявшим способность двигаться. Афродита визгливо хохотала, Мадлен затянула мотив попсовой песенки. Я пыталась подтягивать.
А потом почувствовала на груди жадные руки, лезущие под платье. С трудом сфокусировав взгляд, увидела хозяина вечера. Угадать его намерения было легко.
– Повеселимся, красотка?
Я заставила себя улыбнуться и кивнуть. В конце концов, именно за этим меня сюда и позвали. Правда, если он думает, что я сейчас способна на большее, чем изображать бревно, то ошибается. Парень потащил меня за собой к лестнице. Увидев, что я даже ноги не могу передвигать, перекинул через плечо и понес. Вслед послышался гогот оставшихся приятелей. Подняв голову, я увидела, как рядом с Афродитой пристроились двое парней, Мадлен, полностью голая, танцевала на столе, а несколько мужиков подбадривали ее веселыми возгласами. Парень, предложивший порошок, вытащил какие-то таблетки. До меня донесся его возбужденный возглас:
– А от этого, говорят, вообще крышу сносит!S! Кто хочет попробовать.
К нему потянулись жадные руки. Потом моя голова показалась такой тяжелой, что я опустила ее и видела только расплывающиеся ступеньки.
Парень сбросил меня кулем на роскошную постель, даже больше той, что стояла в комнате для свиданий. Свалился рядом и начал целовать, но уже через пару минут я поняла, что уснул прямо на мне. Фыркнув, я отодвинула его и уставилась на подвесной потолок с роскошными люстрами. И что теперь делать? Притвориться спящей и отлынивать от выполнения работы? А что? Не напрашиваться же. Пусть девчонки там отдуваются.
Решив так, я без малейшего угрызения совести повернулась набок и закрыла глаза. Уже почти погрузившись в дрему, услышала истошный вопль. Сон как рукой сняло. Я села в постели, прислушиваясь. Женишок рядом со мной продолжал храпеть. Может, если бы не количество выпитого и наркотики, которые меня заставили принять, я бы благоразумно осталась сидеть здесь. Но мозг затуманился, и мне жизненно необходимо показалось узнать, что там происходит.
Я, пошатываясь, вышла из комнаты, прошла по коридору и застыла на верху лестницы. Внизу развернулась самая настоящая оргия. Мужики будто озверели. Не знаю, что они там приняли, но крышу у них и правда снесло. Мадлен и Афродита были распростерты на полу, от платьев остались жалкие ошметки. Их насиловали грубо и жестко. Когда отходил один, тут же на его место становился второй. Девчонки вырывались, плакали, но их наотмашь били по лицу, заставляя заткнуться. Рядом с Мадлен я увидела окровавленную бутылку. Вскоре поняла, отчего она визжала. Теперь то же самое проделывали с Афродитой. Словно им недостаточно было самим надругаться. Один из парней засовывал бутылку от шампанского прямо ей внутрь.
Придурки гоготали и делали ставки: влезет или нет. Афродита орала, кусалась, но на них это действовало, словно сопротивление котенка. Когда бутылка оказалась внутри, оставив только донышко снаружи, а девушка могла уже только скулить от боли, предмет, наконец, извлекли. Афродиту перевернули на живот, и один из парней стал трахать ее сзади. Грубо, жестко, совершенно не беспокоясь о том, что она при этом чувствует.
Не знаю, сколько я стояла так, превратившись в столб. Потом сквозь затуманенное сознание дошло: стоит кому-то из них заметить меня, и то же самое проделают со мной. Я развернулась и бросилась обратно в спальню виновника торжества. Спрятавшись под кровать, дрожала там, как заяц. Наверное, даже начавшийся конец света не заставил бы меня вылезти оттуда. Запоздало вспомнила о сумочке, оставшейся в гостиной. Там мобильник, можно было бы позвонить и позвать на помощь. Но возвращаться в гостиную я бы не стала ни за какие коврижки.
А может, у этого идиота телефон при себе? Превозмогая страх, я заставила себя вылезти. Быстро зашарила по его карманам. Он что-то пробормотала во сне, я замерла, чувствуя, как сердце едва не выпрыгивает из груди. Парень перевернулся на другой бок, из карманов брюк выкатился телефон. Я схватила его обеими руками и юркнула обратно под кровать. Лихорадочно пыталась вспомнить хоть какой-нибудь номер, но как назло из головы все вылетело напрочь.
Заставила себя успокоиться и унять дрожь в пальцах. Так, спокойно. Вспоминай. Если этого не сделаешь, скоро кто-то из этих подонков вспомнит, что была и третья шлюха. Захочет и на ней проверить, насколько разработано местечко между ног. Механически набирала цифры, пытаясь вспомнить, откуда я знаю этот номер. Неуверенно нажала кнопку, вызывая неизвестного собеседника. Когда на другом конце провода послышался недовольный голос, едва не расплакалась от облегчения. Зашептала в трубку, боясь говорить громко:
– Бонька! Бонечка, родной!
После непродолжительного молчания раздался прерывистый голос фотографа:
– Клаудия, что случилось?
– Бонечка, забери меня отсюда, пожалуйста! Тут… тут… они…
– Ты где? – с беспокойством спросил он. – Где ты? Адрес знаешь?
– Мы тут с девчонками на выезде. Дача за городом… Они… они просто озверели… Бонечка, мне страшно!
– Адрес назови!
– Я не знаю адреса, – всхлипнула я. – Нас везли на машине…
– Марго должна знать, где вы! Не переживай, я заберу тебя… Спрячься где-то и не высовывайся, поняла?
– Да.
Услышав в трубке короткие гудки, я вжала голову в плечи и стала ждать. Ничего другого не оставалось.
Время тянулось томительно медленно. Не знаю, сколько прошло: полчаса, час, два. Тело затекло от лежания в неудобной позе. Каждой его клеточкой я чувствовала, как тверды доски пола. Даже пошевелиться не решалась, боясь разбудить спящего или привлечь внимание его дружков.
Когда за дверью послышались шаги и пьяный хохот, я мигом забыла о неудобствах. Постаралась еще сильнее вжаться в пол, словно это могло как-то помочь. Хоть и не была религиозной, в этот момент молилась, чтобы шаги проследовали дальше. Видимо, мой ангел-хранитель сегодня взял отпуск. Шаги остановились рядом с дверью. Послышался звук проворачиваемой ручки, дохнуло запахом спиртного и сигарет. Компания пьяных придурков ввалилась в спальню.
На этот раз шум разбудил спящего красавца, лежащего надо мной. Слышала его непонимающие возгласы, которым вторил гогот.
– Ты такое веселье пропустил! Но еще можно наверстать. Те шлюхи уже в кусок мяса превратились. Надо бы обновить! Где-то тут была еще одна, – сказал кто-то. Я узнала голос лысого качка, предложившего нам чувствовать себя, как дома. Ирония ситуации вызывала желание засмеяться и заплакать одновременно.
– Она, видно, в прятки решила поиграть, – хохотнул кто-то еще. – Поиграем! Кто первый найдет, тот первым ее трахает!
Послышались звуки удаляющихся шагов. Наверное, решили, что я спряталась где-то в доме. К моему ужасу, качок с виновником торжества остались в спальне. Последний продолжал валяться на кровати. Видимо, он совершенно обессилел и принимать участие в общем веселье был не в состоянии. Передвижения качка я могла наблюдать по его ногам. Даже дыхание затаила, боясь, что оно меня выдаст. Лысый заглянул в шкаф, за штору, даже в тумбочку, что вызвало у него самого приступ хохота. Когда я уже думала, что пронесет, нагнулся. Его лоснящаяся от пота морда оказалась напротив моего лица.
– Черт! – вырвалось у меня.
Я быстро заработала локтями, отодвигаясь назад, пока не уперлась в стену.
Если рассчитывала, что это поможет, то моей наивности можно посочувствовать. Нет, он не полез за мной. Он просто столкнул дружка с кровати и они вдвоем стали ее двигать. Вскоре я оказалась совершенно беспомощной, зажатой у стены. Все пути к отступлению были отрезаны.