Марина Снежная - Игра с огнем

Он сам отпустил меня и прислонил лоб к моему лбу.

– Послушай, я боюсь того, что чувствую к тебе. Мне нельзя настолько терять голову. Ты многого не знаешь обо мне. И не нужно, чтобы узнала. Тем, кого люблю, я причиняю боль.

Люблю? Он сказал именно это? Мне не послышалось? Может ли такое быть, что буквально после нескольких дней знакомства он… Хуже всего, что я испытывала то же самое. Это казалось наваждением, одержимостью. Я даже не предполагала, что со мной – расчетливой беспринципной стервой – может произойти такое. И тем не менее я уже жить не могла без этого чувства. Без этого мужчины. Я могла бы убить за него, за возможность остаться рядом с ним. Или я принимаю желаемое за действительное и он имел в виду лишь такой оборот речи.

Демьян отпустил меня и вернулся к мольберту, оставив совершенно раздавленной. Я пыталась разобраться в своих мыслях, но они упорно разбегались, словно стадо баранов. Что он имел в виду под болью? Моральную или физическую? В любом случае, плевать. Я готова вытерпеть любую боль лишь бы быть с ним рядом.

Я даже не заметила, как в мастерскую вернулся Артур. Только когда его рука обвила мои плечи, вздрогнула.

– Что с тобой? – тут же услышала встревоженный голос.

– Все нормально. Соринка в глаз попала.

Артур бросил бешеный взгляд на художника, с безошибочным чутьем влюбленного разгадав, откуда ветер дует. Я напряглась, готовая тут же остановить его, вздумай он решиться на какую-нибудь глупость. Но, к счастью, Артур взял себя в руки. Все-таки кишка тонка у него оказалась тягаться с Демьяном. Чувствовалось в нем нечто глубинно-опасное, звериное. Видимо, Артур тоже это ощутил.

Эту ночь я провела без сна. Ворочалась с боку на бок, пыталась разобраться в себе и своих желаниях. Готова ли я отказаться от всего ради того, чтобы быть с любимым человеком? Раньше я, не задумываясь, ответила бы: «Нет, одной любовью сыт не будешь. Любовь для дурачков». Сейчас понимала, что кто-то на небесах решил наказать меня за самонадеянность. Да, я была готова бросить все и бежать к Демьяну. Вот только ему это не нужно. Он ясно дал понять, что не примет меня. Даже несмотря на то, что чувствует то же, что и я. Хватит ли моей любви, чтобы заставить его передумать? Хватит ли у меня решимости, чтобы дойти до крайности – унижаться, просить? Все же в глубине души оставались еще крупицы гордости. Я слабодушно дала себе еще время на принятие решения. Завтра после третьего и последнего сеанса пойму все сама. Если понадобится, скажу об этом Демьяну при Артуре. И плевать, что будет дальше.

Демьян словно предчувствовал то, что я собираюсь сделать… Он отменил сеанс. Артур с довольным видом объявил мне об этом за завтраком.

– Он сказал, что у него дела неотложные. Обещал по памяти доработать портрет. Как раз будет готов к свадьбе. Всего два дня, милая. Я уже жду – не дождусь этого.

Я с трудом сохранила на лице невозмутимость, хотя все внутри кричало от бессилия. Ну почему? Почему он не дал мне шанса? Нам обоим?

В день перед свадьбой, как и обещал, Елецкий прислал портрет. Он был завернут в подарочную упаковку, издевательски перевязан ленточкой. Я тупо смотрела на картину, прислоненную к стене моей спальни, и не могла решиться распаковать. Артур, принесший подарок, с недоумением смотрел на меня. Видимо, не такой реакции ожидал. Понимая, что если и дальше буду вести себя, как идиотка, придется объяснять свое поведение, я все-таки встала с кровати.

Осторожно, будто боясь обжечься, стала развязывать ленту и разрывать упаковочную бумагу. На свет миллиметр за миллиметром показывалось творение моего любимого художника. В ярких фиолетово-лиловых красках, насыщенное невысказанной болью. Когда вся картина обнажилась передо мной, я застыла. До боли закусила губу, чувствуя, как толчками внутри поднимается целая тонна эмоций.

Сколько же в ней жизни! В этой женщине на портрете. Она прекрасна. Такой я бы желала видеть себя всегда. Огромные зеленые глаза полны страсти и сумасшедшей жажды жизни. Роскошные черные волосы клубятся вокруг матово-бледного лица, словно змеи. От этой женщины одновременно исходят угроза и безумное притяжение. Пухлые губы слегка приоткрыты и словно молят о поцелуе. У меня заныло внизу живота, когда я осознала, что именно такой запомнил меня Демьян. Такой он видел меня.

Словно из тумана до меня донесся прерывистый голос Артура:

– Он и правда мастер! Я понимаю, почему ты хотела, чтобы именно он рисовал твой портрет. Ты тут просто волшебная!

Артур разрушил волшебство. Та невидимая мистическая связь, установившаяся между мной и человеком, сотворившим это чудо, развеялась. Чувствуя невыносимое омерзение к будущему мужу, я подняла на него глаза. Он с нескрываемой страстью смотрел на мой портрет, и мне казалось, что он пятнает его, заливает грязью этим взглядом.

– Повесим его в нашей спальне, – подытожил Артур свои дифирамбы. – На самом видном месте.

Меня передернуло. Представить себе эту картину в том месте, где меня будут касаться руки другого мужчины, казалось кощунственным. Я не узнавала саму себя. С каким пор стала настолько… даже не могу подобрать верного слова. Правильной, что ли. Плевать. Знаю одно: сейчас, когда я узнала, что значит любить и находиться в объятиях любимого человека, я не смогу терпеть чужие ласки. Мне захотелось завыть в голос, когда Артур коснулся моего плеча и провел по нему. Захотелось сбросить его руку, словно мерзкого таракана. Он будто почувствовал мое настроение и убрал ее.

– Ладно, я пойду. Сегодня ведь у меня мальчишник. Друзья обещали устроить что-то грандиозное… Надеюсь, ты не против? – запоздало обеспокоился он.

Против? Да мне плевать!

– Все в порядке. Иди веселись, – выдавила я жалкое подобие улыбки и с облегчением увидела, как он выходит из комнаты.

Мальчишник. Каждый раз при этом слове в памяти возникали жуткие образы из прошлого. Обдолбанные мажоры, решившие устроить кровавый пир. О, они тогда отлично повеселились. Хуже всего, что никому из них за это ничего не было. По крайней мере, никакой шумихи не поднялось. Как они договаривались с Марго и ее крышей, я так и не узнала. Вполне возможно, что и Артур сегодня вечером будет делать то же самое. Трахать очередную идиотку, жаждущую легких денег. А потом сразу после нее захочет трахнуть меня. Зачем себя обманывать? Я все еще шлюха. Такая же, как они. Просто более выгодно продающая себя. А как иначе назвать женщину, которая из-за денег выходит замуж за полное ничтожество? Без любви и малейшей симпатии. Даже без уважения.

Почему-то в памяти возник образ отца. Когда-то мы с ним разговаривали о судьбе и любви. Он сказал, что многое в нашей жизни зависит от того, какой выбор мы делаем. И нужно всегда четко понимать, что и зачем ты делаешь. Вот только в любви все не так просто. Иногда любовь причиняет боль, она способна сломать жизнь и повести совсем другим путем. Не тем, который мы себе так тщательно распланировали. Но без нее весь этот путь становится бессмысленным. И понимаешь это только тогда, когда потеряешь.

Я сцепила пальцы, продолжая смотреть на картину. Мучительно думала и решала, как поступить. Рискнуть всем ради призрачного счастья или предать мою любовь. Перешагнуть через нее. Забыть.

Забыть?.. Тут же из горла вырвались рыдания. Я не смогу его забыть. Никогда не смогу. Я думаю о нем постоянно, он так глубоко залез в мою душу, что вытеснил там все.

До самого вечера я просидела перед полотном, с которого на меня смотрели собственные глаза. Именно такой я буду с ним – живой, страстной, полной энергии и сил. Потом я переводила взгляд в большое зеркало на стене. Оттуда на меня смотрела бледная копия той женщины. Осунувшаяся, несчастная, даже затравленная. В глазах читается неутоленная жажда. Жажда чего? Счастья, любви? Уж точно не того, что я получу, оставшись в этом доме. Я почти ненавидела тот день, когда впервые увидела Демьяна. Если бы не он, все в моей жизни было бы так просто. И в то же время понимала, что без него я бы так никогда и не поняла, что значит жить на самом деле. Только в его объятиях я ощутила себя по-настоящему наполненной. Только с ним я становлюсь собой. Не той стервой, какой хочу казаться всем и себе самой. А той, кто я есть. Глубоко несчастной, неудовлетворенной, не знающей, чего хочу на самом деле. Той, кого боюсь открывать кому-либо. А с ним не боюсь. С ним знаю, чего хочу. Быть рядом. Просто быть рядом.