Марина Снежная - Игра с огнем

И вот я уже сижу в безвкусно обставленной гостиной с претензией на роскошь и смотрю в глаза холеной крашеной блондинки. Ей уже под сорок, но изо всех сил силится выглядеть молодухой. Еще и, судя по шее и пухлым плечам, склонна к полноте. Наверняка усиленно борется с лишним весом. Короткие деревенские пальцы не спасает даже изысканный маникюр. Я поневоле глянула на свои тонкие длинные пальцы, смотрящиеся особенно выигрышно в таком соседстве. Женщина представилась Дарьей Григорьевной Костромской. После прелюдии – допроса с пристрастием по поводу моих знаний и опыта – она рассказала о фронте работ. По-видимому, очную ставку я прошла и показалась ей достаточно безобидной. Я мысленно похвалила себя за фокус с костюмом и очками.

Потом меня повели знакомиться с детьми, играющими на заднем дворе дома. Я ожидала, что они окажутся малолетними копиями Артура и Ленки – капризными и самоуверенными. Но дети приятно удивили. Очень воспитанные, даже скромные. Они ничем не дали понять, что я для них – всего лишь прислуга. Встретили тепло, охотно отвечали на вопросы. Меня даже грызнула совесть за то, что собиралась сделать. Но я заставила ее умолкнуть.

Мне отвели комнату в доме. Дарья Григорьевна сказала, что я могу привезти к ним вещи уже сегодня. За еду и проживание денег никто из моей зарплаты высчитывать не будет. Само же вознаграждение более чем приличное. Так что условия завидные. Наверное, какая-нибудь лохушка-выпускница пришла бы в восторг. Я же воспринимала все это как промежуточный пункт. Меня интересовала определенная цель – хозяин дома, и с ним я должна была познакомиться сегодня вечером.

Геннадий Всеволодович Костромской оказался мужчиной немногим старше пятидесяти, грузным и, как принято говорить, солидным. Почти седые волосы делали его старше на вид и рядом с молодящейся женой он значительно проигрывал. Но когда для мужчины имела значение внешность? Геннадий Всеволодович обладал массой других достоинств, главным из которых были банковский счет и положение. Как я успела разузнать из бесед с детьми, у него была своя компания, занимающаяся рекламным бизнесом. Притом компания процветала. Сопоставив все за и против, я сделала вывод – надо брать!

В том, что смогу заполучить его, стоит только пальцем щелкнуть, я не сомневалась. Но для начала следовало занять прочное положение в семейном укладе. Я сделала все, чтобы заслужить любовь и уважение детей. Мне это не составило труда. Детьми манипулировать еще проще, чем взрослыми. Главное знать, на какие кнопки нажимать. Девочка-подросток с кучей комплексов и мальчик, которому отчаянно не хватало друзей. Найти подход к ним оказалось просто. Вскоре дети уже не могли без меня жить и ходили за мной хвостиком. В довершение всего, у меня и правда проклюнулись таланты к преподаванию. Дети легко усваивали английский и поражали родителей успехами. Через два месяца мне даже зарплату повысили.

И вот тогда я решила начать приводить в исполнение свой план. Геннадий Всеволодович имел обыкновение перед сном сидеть в кабинете и изучать деловые бумаги. В это время его супруга уже находилась в своей комнате и занималась собой: наносила дорогие средства, лосьоны, готовилась ко сну. Детям полагалось уже ложиться в постель. Зная об этом, я именно в этот промежуток времени вышла из комнаты. На этот раз без привычной маскировки. В кокетливом шелковом халате, не скрывающем ни очертания груди, ни длинных ног, с распущенными по плечам волосами, я продвигалась к месту назначения.

Дверь кабинета была приоткрыта, оттуда виднелась полоска света. Я на цыпочках приблизилась к ней и специально бухнулась на пол. Издала болезненный стон, который хозяин кабинета не мог не услышать. Сама же сидела на полу и делала вид, что пытаюсь подняться. Послышались тяжелые шаги, дверь распахнулась, выпуская удивленного Геннадия Всеволодовича.

Словно в замедленной съемке челюсть его отвисла. Он тупо смотрел на меня и, по всей видимости, пытался понять: кто я вообще такая. Я жалобно пискнула:

– Геннадий Всеволодович, простите, пожалуйста. Мне захотелось воды, и я пошла на кухню. И тут ногу подвернула.

Звуки моего голоса, видимо, помогли ему решить логическую задачу.

– Клавдия Витальевна?!

Полы моего халата как бы невзначай распахнулись сильнее, открывая кусочек кружевных трусиков. Он тяжело сглотнул и хрипловатым голосом произнес:

– Позвольте, я помогу.

Он подал мне руку и легко поставил на ноги. Руки его обжигали. Чуть дольше, чем следовало, он задержал их на моей талии, затем отпустил. Я тут же сделала вид, что покачнулась, и он опять поддержал.

– Похоже, я не могу даже встать на ногу, – чуть не плача произнесла я и закусила губу, словно сдерживая слезы.

– Не беда… Я могу… хм… могу отнести вас в вашу комнату. А утром вызовем врача, он посмотрит вашу ногу.

– Буду вам очень благодарна…

Геннадий Всеволодович подхватил меня на руки и понес наверх. Даже не морщился от натуги. Видно, сильный старикан. Это мне понравилось. Дойдя до моей комнаты, он внес меня внутрь и бережно опустил на кровать. Его взгляд упал на мои ноги, смотрящиеся сейчас особенно выигрышно.

– Спасибо вам, Геннадий Всеволодович, – бархатным голосом произнесла я. – Вы меня просто спасли.

– Да что вы, – смутился он.

Я ожидала, что он сейчас поспешно ретируется, лишь бы не показывать истинных эмоций. Но он медлил. Стоял и пытливо смотрел на меня. Похоже, уже справился с неловкостью. Его губы тронула улыбка.

– Скажите, зачем понадобился этот маскарад?

– Вы о чем? Какой маскарад? – Я прекрасно поняла, о чем он, но изо всех сил изображала воплощенную невинность.

– Зачем вам понадобилось скрывать свою привлекательность? Даже очки, судя по тому, что вы их не надели, только маскировка.

Я вздохнула и виновато потупилась.

– Что ж, скажу вам правду. Мне очень нужна была работа, а клиенты агентства брать не хотели. Знаете, почему? Из-за моей, как вы говорите, привлекательности. Так что я не желала ничего плохого. Просто получить работу. Только вот сегодня прокололась. Решила, что быстро проскочу на кухню и никто меня не увидит…

Когда я подняла глаза, он пожирал меня жадным взглядом. Но тут же изобразил бесстрастность.

– Да, я понимаю вас. Но можете быть спокойны, вашу тайну никому не раскрою.

– Я вам очень благодарна…

– Ну что же, спокойной ночи, Клавдия Витальевна.

Он неохотно сделал шаг к двери.

– Прошу вас, называйте меня Клаудия. Ненавижу свое имя.

– Да, этот вариант вам больше подходит, – бросив на меня пронзительный взгляд, заметил он.

– Спокойной ночи, Геннадий Всеволодович. – Я улыбнулась завораживающей улыбкой, глядя на него из-под полуопущенных ресниц.

Его лицо слегка дернулось, он кивнул и вышел.

За завтраком, где мне разрешалось есть вместе со всеми, я то и дело ловила на себе взгляд хозяина. Он делал вид, что читает газету, но судя по тому, как надолго задержался на одной странице, вряд ли так было на самом деле. Похоже, рыбка заглотила наживку. Я даже разочаровалась, что все оказалось так просто. Еще немного, и он будет мой со всеми потрохами. Когда я вслед за детьми поднялась из-за стола и вышла из столовой, Геннадий Всеволодович нагнал меня. Велел детям идти в комнату для занятий, а меня задержал.

– Пройдемте в мой кабинет, – сказал громко, чтобы слышала жена. – Нужно кое-что обсудить по поводу вашего жалованья.

Я не возражала. Только когда за нами закрылась дверь кабинета, он сменил холодный официальный тон на человеческий:

– Как ваша нога?

– Уже почти не болит, – улыбнулась я.

– Поразительно, – не удержался он.

– Что именно?

– Сейчас вы в этих нелепых очках, но даже сквозь них… Странно, что я не замечал этого раньше.

– Прислугу вообще мало замечают, – с деланной горечью сказала я.

– Почему вы пошли работать по найму? – напрямик спросил он. – С вашей внешностью вы бы могли найти себе другое применение.

– Какое же? – прищурилась я. – Я не настолько глупа, чтобы верить, что смогу своими силами пробиться в актрисы или тому подобное. А искать себе покровителя тоже не хочу.

– Вот как? – протянул он. – Вы все сильнее удивляете меня… Чего же вы ждете от жизни? Куда бы хотели прийти?