Марина Снежная - Игра с огнем

– Сложный вопрос… Уж точно не собираюсь всю жизнь проработать няней, – я улыбнулась. – Но тут хорошо платят. Поднакоплю денег и попробую устроиться в какую-нибудь крупную компанию. Начну с низов. Ясное дело, что поначалу там мне будут платить так мало, что на жизнь едва хватит. Поэтому мне и нужна эта подработка.

– Вы не сомневаетесь, что добьетесь успеха?

– Конечно, не сомневаюсь! – Я с вызовом вскинула подбородок. – Я умная, целеустремленная, работать умею.

– Это я уже заметил, – усмехнулся он. – Даже фокус с маскировкой говорит в вашу пользу. Видно, что вы очень хотели получить эту работу. Что ж, желаю вам успеха, Клаудия. Вы его заслуживаете. Хорошо, что вы не собираетесь уходить от нас прямо сейчас… – Он помедлил. – Дети к вам очень привязались.

– Да, я к ним тоже. – Я изобразила искреннюю улыбку.

– Что ж, не буду вас больше задерживать. Вас дети ждут.

Попрощавшись, я вышла из кабинета, спиной ощущая его пристальный взгляд.

Следующую неделю Геннадий Всеволодович продолжал проявлять ко мне интерес. Пока об этом говорили, в основном, взгляды и разговоры. Он стал больше бывать с детьми и со мной. На работе даже меньше задерживался. Его женушка ничего не подозревала, уверенная, что на такое пугало, как я, вряд ли кто позарится. Ой, напрасно! Скоро локти себе кусать будет.

А сегодня в доме Костромских устраивался званый ужин. По дому сновали разряженные гости, наслаждающиеся изысканными блюдами и напитками. Детям в честь такого случая разрешили не ложиться подольше. Я, естественно, должна была подпирать стену и следить, чтобы они вели себя подобающе. В своем скромном бесформенном наряде ощущала себя еще большим пугалом, чем обычно. Остальные женщины щеголяли в вечерних платьях и украшениях. Наклеив на лицо легкую улыбку, я думала о том, что могла бы утереть им всем нос. Всего лишь надеть одно из тех дорогущих платьев, которые покупал мне Демьян, и явиться сюда в нем. Но это был бы мой последний день в этом доме. Хозяйка тут же вышвырнула бы меня за дверь.

Хотелось, чтобы прием поскорее закончился. Не то чтобы меня бесили презрительные взгляды гостей, но просто стоять и наблюдать за всеобщим весельем – редкостная скукотень. Минута – и я пожалела о том, что эта скука не продолжилась и дальше. В комнату вошел опоздавший гость – высокий светловолосый парень, отлично сложенный. Лицо отстраненно холодное, взгляд какой-то отсутствующий. Словно явился не развлекаться, а уже заранее знал, что будет с тоской ждать окончания вечера.

Я постаралась посильнее вжаться в стену, молясь, чтобы он меня не заметил. К гостю тут же поспешили хозяин с хозяйкой. До меня донеслись голоса, слегка приглушенные струнной музыкой.

– Артур, рад, что ты пришел. Дорогая, познакомься, это Артур Самсонов, наш новый деловой партнер. Его отец открывает филиал в нашем городе и хочет заключить с нами договор. Артур, это Дарья Григорьевна, моя жена.

Послышались дежурные отклики: «Очень приятно», затем Геннадий Всеволодович повел знакомить гостя с другими приглашенными. Я стояли ни жива ни мертва. Надо же было уезжать из Москвы, чтобы теперь прошлое, от которого убегала, настигло и здесь. Оставалось надеяться, что Артур не будет задерживаться в Питере и не станет частым гостем в доме Костромских.

Не прошло и десяти минут, как на моем бывшем женихе повисла разряженная девица со стильной ассиметричной стрижкой. Она что-то ему рассказывала, а он делал вид, что его это интересует. По блуждающему взгляду Артура я понимала, что он желает лишь одного – отделаться от назойливой хищницы.

Произошло то, чего я боялась. Наши с Артуром взгляды встретились. Разумеется, он не узнал меня. Сразу.

Его глаза без всякого интереса скользнули по мне и двинулись дальше в путешествие по залу. Вдруг вернулись и с минуту смотрели в упор. Артур мотнул головой, будто отгоняя наваждение. Потом, извинившись перед собеседницей, двинулся прямо ко мне. Я тут же бросилась прочь, понимая, что вблизи он меня сто процентов узнает.

В ушах стоял гул, музыка и голоса гостей сливались в одно неразборчивое мычание. Я успела взбежать на две ступеньки по лестнице, ведущей в спасительную комнату, когда горячие руки схватили меня за локоть и удержали.

– Извините… Возможно, я обознался, но…

Я замерла, молясь о том, чтобы он просто ушел сейчас. Не заставлял поворачиваться к нему. Артур сам поднялся на те же ступеньки и оказался передо мной. Приподнял мое лицо и снял очки. Я утратила способность сопротивляться, чувствуя, как накатывает гнев. Ну зачем он приперся сюда? Что ему опять от меня нужно? Я хочу одного – никогда больше не видеть ни его, ни всего остального, что связано с Демьяном.

– Клаудия… Значит, мне не показалось… – его голос звучал прерывисто, так, будто ему не хватает воздуха. – Почему ты в таком виде?

Я, наконец, поборола оцепенение и стряхнула его руку.

– Не думаю, что это тебя касается!

Словно не чувствуя моей враждебности, он с горячностью заговорил:

– Я искал тебя… Снова приходил к твоей тете, но она ни за что не хотела говорить, где ты. Не представляешь, как я страдал… Клаудия, наконец-то я нашел тебя.

– Артур, я уже сказала тебе, что у нас ничего не будет. Перестань меня преследовать. Просто забудь!

– Думаешь, не сделал бы этого, если бы мог? – с горечью воскликнул он и сжал мою талию. – Как же я скучал по тебе!

Он изо всех сил прижал меня к себе, зарылся пальцами в волосы, рванул уродливый пучок, освобождая их наружу. Я тщетно пыталась вырваться, на этот раз он не собирался отпускать меня так легко. Артур зарылся лицом в мои волосы, как одержимый, целовал их, шептал:

– Как же я скучал… По твоему запаху, по вкусу твоей кожи… Я так люблю тебя…

Его губы накрыли мои, впиваясь в них жадным жаждущим поцелуем. Я могла лишь бессильно трепыхаться в его руках, сознавая, что все мое будущее висит на волоске. Если кто-то увидит нас сейчас, это будет крах. Крах всем моим планам по охмурению Геннадия Всеволодовича и лучшей жизни. Может, Артур того и добивается? Загоняет меня в угол, чтобы не осталось иного выхода, кроме как быть с ним. Тут же осадила себя. Вряд ли. Он просто одержимый мною идиот. Сейчас ему на все плевать.

– Что здесь происходит? – послышался холодный голос.

Артур с неохотой отстранился от меня. Мы оба уставились на стоящего внизу лестницы хозяина дома. В его глазах сверкали льдинки. Я тут же вырвалась из объятий Артура и бросилась к Геннадию Всеволодовичу.

– Пожалуйста, помогите мне… Пусть он оставит меня в покое…

Брови хозяина взметнулись.

– Хорошо, но потом вы мне все объясните, Клаудия. – Он посмотрел на дрожащего от волнения Артура, утратившего всю свою отстраненность, с которой явился на прием. – Молодой человек, я прошу вас покинуть этот дом. Сейчас не Средневековье, чтобы вы могли набрасываться на женщин, работающих в доме, куда вас пригласили.

– Вы не понимаете… Она… Мы знакомы…

– Даже если так. Девушка ясно дала понять, что не желает продолжения знакомства. Артур, – сказал он уже мягче. – Вы не в себе. Вам и правда лучше уйти сейчас. Поговорим обо всем завтра.

– Д-да, простите, – смешался парень и напоследок бросил на меня жалобный взгляд. – Клаудия, пожалуйста…

– Уходи… – прошипела я.

Его лицо исказилось, но он послушался. Опрометью бросился ко входной двери. Она со стуком захлопнулась за ним.

Только тогда я осмелилась поднять глаза на Геннадия Всеволодовича. Он смотрел на меня со странным выражением, от которого в дрожь бросало.

Ждать Геннадия Всеволодовича пришлось долго. Я успела переодеться в футболку и джинсы, как можно соблазнительнее нанести макияж и причесаться. От нечего делать сидела в кресле и читала книгу на смартфоне. Наконец, гости разъехались, и посторонние звуки в доме смолкли. Детей, вероятно, распорядились уложить без меня, что вполне устраивало. Хлопнула дверь в комнату хозяйки, и я поняла, что Дарья Григорьевна тоже отправилась спать.

Отложив смартфон, я подобралась, ожидая ночного гостя. Что-то мне подсказывало, что сегодня тот самый решающий переломный момент. Пора приступать к активным действиям. Выпитое Геннадием Всеволодовичем спиртное тоже поспособствует моим планам. Спустя минут пять раздался осторожный стук в дверь. Я разрешила войти, и на пороге появился хозяин дома. Выглядел он гораздо трезвее, чем я полагала. Но ничего, когда я боялась трудностей?