Даниэла Стил - Игра в свидания

– Что будешь с ними делать? – спросил Бикс, кивнув на цветы.

В ответ Пэрис пожала плечами и улыбнулась:

– Сожгу, наверное.

– Напрасно. Между прочим, я рассчитываю, что ты еще встретишься с Эндрю. Он сказал, что у него в Сан-Франциско двое клиентов и он довольно часто здесь бывает. Ты должна его куда-нибудь сводить.

– Куда? Ты меня нещадно эксплуатируешь! Нет у меня времени еще и гостей куда-то водить.

«Или желания нет», – мысленно добавила она. Он, конечно, симпатичный, этот Эндрю, но симпатичных полно. Никто ей не нужен. Хватит с нее мужчин, это решено – и баста!

– Если ты в ближайшие дни ничего не предпримешь, я попрошу Сидни устроить тебе очередное свидание с незнакомцем. Нельзя же запираться на замок до конца дней!

Бикс не шутил. Уже полгода, как уехал Жан-Пьер, а Пэрис все укреплялась в своей решимости остаться одной. Бикс считал это бездарной тратой времени.

– Я не запираюсь. Мне и так хорошо, – объявила Пэрис.

– Именно это меня и беспокоит. Неужели ты не чувствуешь одиночества?

– Бывает. Но это меня не огорчает. Иногда надо и одной побыть. – Пэрис вздохнула, вспомнив, что только что выдала замуж дочь. – Конечно, я хотела бы быть замужней женщиной. Но начинать все это заново я не хочу. Наверное, я просто обожглась. Пока сообразишь, что ничего у тебя не выйдет, ты уже увяз по уши и спасения нет. Пойми, Бикс, еще раз я этого не переживу. Слишком высоки ставки. А в моем возрасте шансы на успех почти равны нулю. Даже в лотерее они выше.

– Так… Пожалуй, ты созрела для очередного свидания, – задумчиво изрек Бикс.

– Не нужно мне никакое свидание! Впрочем, это может оказаться и занятным, особенно если ты доверишь это Сидни.

Пэрис не могла отделаться от воспоминаний об отвратительном скульпторе из Санта-Фе. Бикс тоже частенько ей о нем напоминал.

– Нельзя оставаться одной до конца дней, – печально констатировал Бикс. – Ты красивая женщина, хороший человек… Это дорогого стоит!

Ему была невыносима мысль, что Пэрис может остаться одна навсегда, но изменить положение дел было нелегко. И она явно не собиралась ему в этом помогать.

– Меня восхищает твоя детская вера в то, что можно найти иголку в стоге сена, – ответила Пэрис. – Только вот с годами этот стог все растет, а иголка делается все тоньше… Да и глаза у меня уже не те. Проще поставить крест.

– Ага. А потом сплясать с закрытыми глазами и получить занозу в пятку, – философски заметил Бикс.

– Тот тип из Санта-Фе был занозой длиной в три метра. Она рассмеялась, Бикс улыбнулся, и тут как раз Стивен подогнал машину.

Дома Пэрис поставила букет в воду. Она была тронута этим поступком Мэг. И надеялась, что примета окажется безобидной. Да и вообще, она же его не поймала в буквальном смысле. Просто букет в нее попал, а это не считается. Так что можно не волноваться.

Но букет был очаровательный.

Как и было решено, в первый же рабочий день после свадьбы дочери Пэрис начала осуществлять задуманное. Она взяла на работу визитки с телефонами и принялась звонить.

По первому номеру ответили, что интересующий ее человек в отъезде и вернется только в середине октября. Второй человек перезвонил в обед, как раз когда Пэрис расправлялась с йогуртом и яблоком. Это была женщина-адвокат, Элис Харпер, голос у нее оказался молодой и полный энтузиазма. Пэрис сообщила о цели своего звонка, и они договорились встретиться в пятницу утром.

Контора Элис Харпер располагалась в тихом жилом районе, персонал состоял из секретарши и молодого адвоката. Обладательнице молодого голоса, к удивлению Пэрис, оказалось за шестьдесят. Она была юристом, специализировалась на усыновлении и тепло поприветствовала Пэрис. Секретарша тут же принесла посетительнице чай.

– Начнем по порядку, – предложила Элис с любезной улыбкой.

У нее было милое лицо без всякой косметики, короткие курчавые волосы и живые проницательные глаза. Ее работа предполагала постоянную оценку людей – как матерей, желающих отдать своего ребенка, так и приемных родителей. Успех целиком зависел от внимания и наблюдательности – ведь надо было отсечь людей с психическими отклонениями и таких, кто только думал, что им нужен ребенок, а на самом деле совсем не был к этому готов. Кроме того, у женщин бывали ложные мотивы – вроде попытки склеить разваливающийся брак. Не менее внимательно она присматривалась и к матерям, дабы исключить ситуацию, когда девушка в последний момент решает все-таки оставить малыша.

Элис отключила телефон и повернулась к Пэрис.

– Так почему вы решили усыновить ребенка?

– По целому ряду причин, – осторожно начала Пэрис.

Ей хотелось быть честной. Она тяжело шла к этому решению, но сейчас была практически уверена, что это то, что ей нужно. Именно в этом желала убедиться и Элис Харпер.

– Видите ли, мне кажется, что материнство – это то, что у меня получается лучше всего. Я больше всего горжусь своими детьми. Они у меня замечательные. Не думайте, будто я считаю, что это моя заслуга, просто они у меня такие. Но для меня всегда было самым большим счастьем ощущать свою причастность к ним, и сейчас, когда они уже самостоятельные, мне очень тяжело.

– Вы замужем?

Элис Харпер уже видела, что никакого мужа на горизонте не наблюдается, и все-таки задала этот вопрос. Надо было убедиться в том, что муж отсутствует не потому, что решил не участвовать в этой затее. В таком деле требовалась причастность обоих партнеров, если их действительно было двое.

– Нет, я одна, – ответила Пэрис. – Была замужем в течение двадцати четырех лет. Теперь разведена. Я уже два с половиной года одна. Муж меня бросил. – Ей было нелегко говорить об этом, но она решила ничего не скрывать. – Ушел к другой. Они поженились, сейчас у них уже ребенок.

– И это отчасти повлияло на ваше решение?

– Возможно. Но не могу сказать, что это сыграло решающую роль. Думаю, главным было то, что я сама хочу ребенка. Выходить замуж я не собираюсь, а остаться одной до конца дней, тоже не хочу. Если честно, я надеюсь, что это позволит мне еще лет восемнадцать-двадцать стоять у плиты, возить кого-то на секции и кружки – то есть делать то, что я обожаю. Я двадцать с лишним лет этим занималась и была счастлива. Мне этого действительно не хватает.

– А почему вы не хотите снова выйти замуж? – осторожно спросила Элис. – Вы же не можете знать наперед, что этого никогда не случится.

– Мне кажется, я это знаю точно, – твердо сказала Пэрис. – По моим наблюдениям, вероятность того, что я найду себе достойного человека, близка к нулю. Но это и неважно.

Это была почти правда, но все же не совсем, и Пэрис сама это знала. Она была бы рада выйти замуж, но убедила себя в том, что это нереально.

– А откуда такая уверенность? – Адвокат была заинтригована и хотела удостовериться, что у Пэрис устойчивая психика и она не в депрессии. – Вы красивая женщина. По-моему, вы могли бы привлечь любого мужчину, какого захотите.

– Привлечь – может быть. Но завязывать серьезные отношения… Это слишком трудно, – Пэрис.

– Но и с ребенком нелегко, – возразила Элис, и Пэрис рассмеялась.

– С ребенком, по крайней мере, не нужно знакомиться неизвестно с кем. Ребенок не станет изменять, он не боится привязанности, не страдает оригинальными сексуальными привычками, не станет грубить – по крайней мере лет до тринадцати. Чтобы завести ребенка, мне не нужно играть в теннис или гольф, ходить на кулинарные курсы, и он не напьется на первом же свидании. Уж лучше я еще два или три года буду менять памперсы, но заманить меня на свидание вслепую больше никому не удастся. Если честно, я готова лет десять отсидеть в тюрьме, или пусть у меня ногти сдерут с пальцев, лишь бы не это!

Элис посмеялась и сочувственно покачала головой.

– Что ж, возможно, вы и правы. Я уже стала забывать, как это бывает. Вы мне немного освежили память. Я уже шестнадцать лет в повторном браке. Может быть, вас утешит, что я познакомилась со вторым мужем примерно в вашем возрасте. Я упала с лестницы и очутилась в травматологии со сломанной рукой, а у него был сломан палец на ноге. И с тех пор мы вместе. Но я помню, что отношение к свиданиям с незнакомыми мужчинами у меня было точно таким же. А кстати, сколько вам лет?

– Сорок восемь. В мае исполнится сорок девять. А что, это может нам помешать? Я не слишком стара?