Ирина Успенская - Имеет свойство яда

Тут же громко замяукал кот, грохнула сковородка, и полилось шипение.

— Семочка, ах ты ж сукин сын, это ж была твоя рыбка.

Губы растянулись в улыбке еще сильнее. Показалось, что даже повеяло солнцем, солью, запахом винограда и старой штукатурки, которая методично осыпалась на кухне. Все попытки ремонта тетя Сара пресекала на корню, мотивируя, что ей попортят все и сразу, а столько денег на починить то, что вы тут наремонтируете, у нее нет и вряд ли будет.

— Вот не надо преувеличивать? — хмыкнул Олег. — Я не беру трубку, если только сплю, дорогая тетушка.

— Сема, поди вон, шоб глаза мои тебя не видели, — продолжила она и тут же добавила: — Тогда скажу тебе, Олежек, что ты что-то очень много спишь и, наверно, имеешь вид непозволительно здоровый.

Он встал и подошел к стоявшему на тумбочке чайнику, щелкнул кнопкой. Уже скоро время к обеду, надо бы и честь знать. Вообще, так работать, конечно, выгодно. Очень экономишь на кофе и еде. Однако Олег не относился к тем, кто считает, что лучше ходить стройным, но с больным желудком. Впрочем, зеркало показывало, что даже при усиленном питании, полнота ему не грозила. Нервная работа и постоянное движение не давали потерять вид. К тому же гены. Тетя Сара вечно ворчала, что как не корми, а толку никакого.

— И томный, — добавил он.

— Томный, это когда ты провел ночь и получил за это удовольствие. — И тут же задумчиво добавила. — А, возможно, и деньги.

— Какая ты меркантильная, — рассмеялся Олег.

Из трубки донеслось уязвленное молчание, правда, какое-то не очень расстроенное. Деньги тетя Сара любила. И чем старше становилась, тем сильнее крепла любовь.

— Мужчины — это что? — повторяла она. — Раз — и нету. Немного удовольствия и много проблем. Другое дело, когда у тебя приятно на банковском счету и ты никому за это не должна.

— Ты таки такой злой, потому что голодный? — вдруг совершенно миролюбивым тоном поинтересовалась она.

Ну, не то, чтобы правда. Но и не так далеко от истины.

— Вот я знала, — не дождавшись его ответа, объявила она. — Когда приедешь из своей Москвы, я же тебя не найду. Одни глаза… да и на те будет больно смотреть.

Возмущения и продолжались бы, но Олег услышал, что по второй линии кто-то ему звонит. Быстро отнял трубку от уха — незнакомый номер. Увы, даже с тетушкой спокойно не поговоришь.

— Тетя Сара, я…

Вторая линия разъединилась. Тетка вдруг резко умолкла, а потом спокойно спросила:

— Как там Лелечка?

Внутри резко появилась пустота. Голодная, злая, безвыходная. Олег быстро загнал это чувство подальше и попытался как можно ровнее ответить:

— Потихоньку. Смотрим, что можно сделать.

— Хорошо. Если что — звони.

— Конечно.

И даже когда она положила трубку, пустота никуда не делать. Эмоции — зло, особенно, когда знаешь, что они тебе ничем не помогут и только сделают хуже.

Кофе в этот раз не радовал. Что-то перемудрил с дозой, сплошная горечь. Хотя… может, попался просто пережженный. После разговора с тетей Сарой настроение резко упало, хотя поначалу было все хорошо. Родственница, единственная, пожалуй, кто о нем беспокоился и заботился после смерти матери. Отцу было глубоко наплевать, лишь бы не трогал его и не предъявлял прав на материнскую квартиру. С друзьями повезло больше, чем с родней. Пусть их можно было и пересчитать на пальцах одной руки.

Допив кофе, Олег вернулся на рабочее место. Так, хватит шататься, солнце еще высоко, негры должны работать. Так, что у нас тут? Ага, благодарность от коммерческого отдела за переработанный договор и новая болванка от партнеров Табана. Вот же ж люди. Пятый раз перечитывают и все равно умудряются наделать ошибок.

Снова зазвонил телефон. Не глядя, взял трубку:

— Алло?

— Добрый день, Олег Олегович. Вас беспокоит Алла, секретарь фирмы "Корсар". Вам удобно сейчас говорить?

Прошла неделя. Дождливая погода больше не возвращалось, солнечные лучи нежили и обнимали город, наполняя его теплом и светом. Москва шумела, смеялась, говорила на множестве языков. Кому-то могло показаться, что здесь слишком много людей. Кому-то — все бегут и чем-то заняты.

Суматоха ли? Толпа?

Ни то, ни другое Олега не пугало. Куда бы он ни приезжал, всегда умел увидеть то прекрасное и звенящее, что могло быть присуще только городу, в котором находишься в данный момент. У каждого из них — своя душа. Не хуже и не лучше других, просто — своя. И можно найти как хорошее, так и плохое. Зависит уже от человека.

Грабар вышел от партнеров Табана и посмотрел на часы. Двадцать пять минут до следующей встречи. И уже начало пятого. Как не крутился, а все равно утром был все время занят. Но, как известно, как ты казнь не отодвигай, сама собой она не исчезнет. Разве что кто-то подпишет бумагу на помилование. Но Табан, кретин, собственной рукой подписал себе приговор.

Неделю назад позвонила секретарша Сокольского и низким сексуальным голосом сообщила, что начальник убыл в командировку за пределы России и встречу отменяют. Олег почти обрадовался. Но потом понял, что это совершенно зря. Так бы, зажмурившись и одним махом. А так — растянется на неизвестно сколько. Слава богу, никаких похабных снов больше не было. Зато вот мысли никуда не девались. То и дело Олег ловил себя на том, что вспоминает хозяина "Корсара". Совсем не как владельца фирмы, а…

Поморщившись, он глянул на зажегшийся зеленый светофора и перешел улицу. Если идти бодрым шагом, то до Дорогомиловского суда можно дойти минут за двадцать. Офис "Корсара" находится там. Еще останется время покурить и подумать о прекрасном. Правда, тут и курево не спасет. Оставаясь внешне спокойным, Олег чувствовал, как медленно, но верно поднимается мерзкое ощущение, что перед Сокольским он в лучшем случае выступит достойно, но безрезультатно, а в худшем… Об этом думать не хотелось.

Не хотелось, да. Но не получалось. Образно говоря, на руках Олега был труп. Его можно было сделать красивым, но оживить — весьма проблематично.

Быстрый шаг, шум голосов, разноцветная одежда. Юная красотка в неприлично короткой юбке и высоких каблуках чуть не врезалась в Олега. Извинилась, обворожительно улыбнулась, осмотрела с ног до головы оценивающим взглядом и упорхнула.

Оценить, конечно, было что. Внешность нормальная, для барышень привлекательная. Мысли только дурные. А так все в порядке.

"Хватит думать о всяких глупостях", — мелькнула мысль.

Отвлекаться в любом случае не стоило. И хоть стратегия и план были продуманы заранее, как все пойдет — вопрос сложный. Сокольский не производит впечатление дуба-дерева, но вдруг человек захочет денег? То есть, отвоевать деньги тех, на кого он работает. И тех бедняг тоже можно понять.

Дорога осталась позади. Кажется, он прошел быстрее, чем предполагал. Заходить слишком рано — плохо, поздно — непозволительно. Можно только пунктуально зайти вовремя.

Набрав воздуха в грудь, Олег посмотрел на здание суда. А потом на то, что неподалеку. Вон она, обитель Сокольского. Выглядит солидно. Но не устрашающе, за что большое спасибо.

Олег глянул на часы. Так, ну хватит. От того, что он придет на несколько минут раньше, ничего страшного не произойдет.

Что ж, не стоило даже гадать, офис был современным, стильным, просторным. Отделы за полупрозрачными стенами, деловые разговоры, дресс-код. "Подождите секунду, переключу на другую линию" и "Да, конечно, этот вопрос решен". Впрочем, куски доносившихся разговоров, неосторожно вылетавшие из приоткрытых дверей, Олега не особо волновали. По сути, частично похоже на офис Табана. Только там занимаются другим. Одни технологи чего стоят.

Кабинет секретаря Сокольского не особо отличался от остальных. Симпатичная шатенка с идеальной укладкой, в бордовом костюме сидела за столом. Макияж, прячущий истинный возраст. Красивая. У таких барышень и цвет белья подходит к лаку на ногтях.

Внимательные карие глаза, не упускающие ни одной детали. Такой очаровательный цербер на страже любимого хозяина. В принципе, ничего удивительного, таким и должен быть секретарь. Ибо если не построишь всех вокруг, вряд ли что-то получится. Впрочем, Ира пока справлялась, беря молодостью, непосредственностью и совершенно замечательной улыбкой.