– Корделия, вот вы где?
Светловолосый мужчина бросился к своей возлюбленной и обнял ее за тонкую талию.
– Моя любимая мышка сбежала.
Они оба рассмеялись, и мужчина увлек ее в зал.
Пиппа замерла. На секунду ей показалось, что ее сердце перестало биться, но в следующее мгновение оно заколотилось еще сильнее, отбивая нервную барабанную дробь. Как будто издалека она расслышала, как Айдан о чем-то спрашивает ее, но она не ответила ему.
Она не могла оторвать взгляда от светловолосого незнакомца.
Назвать его симпатичным было все равно что ничего не сказать.
Золотистые волосы обрамляли лицо, которое было сравнимо только с ликом ангелов. Красивая линия чуть полноватых губ. Тонко, симметрично очерченные скулы, густые длинные темные ресницы и глаза цвета утреннего неба. Ямочка на подбородке, ослепительно-белые ровные зубы и чуть приподнятые уголки губ, что придавало лицу немного насмешливое выражение.
– Девочка моя, – позвал Айдан с неожиданной нежностью в голосе. – Не смотри на этого человека так пристально, а то он решит, будто ты хочешь его сглазить.
Пиппа очнулась. Костюм молодого человека сверкал, как только что отчеканенный золотой.
Теперь незнакомец склонился к своей спутнице, и, обнявшись, они шли в сторону галереи.
Появление незнакомца в зале привлекло к нему множество взглядов. Женщины, молодые и старые, придумывали причины, чтобы пройти мимо. Одна уронила веер и подождала, пока он поднимет его. Другая прикинулась, что уронила подвязку. Когда золотоволосый Адонис протянул ей этот предмет туалета, он пробормотал старинную строфу:
– Honi soit qui mat у pense[4].
– Она плохо выглядит, – усмехнулся Айдан. – Как бы не свалилась без чувств.
Пиппа наконец пришла в себя и спросила:
– Кто этот мужчина?
– Не знаю. Мне, честно говоря, интересно, как он выносит все это притворное жеманство вокруг себя?
Пиппа оперлась на косяк двери и наблюдала за незнакомцем. Яркая звезда в окружении других, куда менее ярких звезд. Не только женщины, но и мужчины посматривали на него. А он словно и не тяготился вниманием к своей особе. Он был доволен собой и окружающим его миром.
Неожиданно она почувствовала, как Айдан нежно приобнял ее за талию.
Она была настолько поражена, что у нее перехватило дыхание. Этот мужчина, этот ирландец понял ее. Он понял, как она нуждалась во внимании, одобрении, нежном прикосновении добрых рук.
– Айдан, – чувства переполняли девушку, – я должна вам сказать…
– …честь пригласить на танец, – услышала она обращенный к ней голос.
От неожиданности Пиппа замерла на месте. Мужчина в золотом костюме поклонился, затем протянул ей руку.
– Полагаю, моя очаровательная гостья почтет за честь танцевать с вами, – заверил Айдан. – Вас не затруднит представиться?
Адонис взял ее руку, и они направились к танцующим. Он повернул золотистую голову в сторону Айдана:
– Меня зовут Ричард, сударь. Ричард де Лэйси.
Странные перемены произошли с Айданом. До этого мгновения он сохранял спокойствие и потрясающее самообладание. Услышав имя мужчины, О'Донахью Map окаменел.
Ричард де Лэйси повел ее в паване и, наклонив голову, прошептал ей на ухо:
– Вы – самое ослепительное создание на этом балу. Но ясно, что О'Донахью предъявляет на вас свои права.
Она бросила взгляд через его плечо на Айдана. Он застыл на месте.
– Вы же знаете, кто он.
– Моя маленькая сладкая айва, я все знаю про лорда Кастелросса. При иных обстоятельствах я бы постарался стать его другом. Но согласно теперешнему положению дел он просто не сможет не возненавидеть меня. – Ричард царственно кивнул проплывающим мимо парам. – И вовсе не потому, что я нахожу вас ослепительной.
– Тогда почему же? – Новый знакомый заинтриговал Пиппу, и она забыла, что Айдан может их слышать.
– По велению королевы мне доверено возглавить полк, расквартированный в Ирландии, на землях О'Донахью Мара.
Утром наступившего дня Пиппа только и слышала о Ричарде де Лэйси. В комнате, которую она разделила с несколькими другими дамами, только и делали, что восторгались его достоинствами.
– Сама себе не верю. Он дотронулся до меня. Он действительно дотронулся до меня.
Леди Барбара Трокмортон Смит выставила вперед бледную руку:
– Ой! Ой! Ой!
Другие дамы обступили ее.
Выслушав сравнения Ричарда де Лэйси со всеми мифическими героями и реальными, какие только смогли вспомнить дамы, Пиппа сердито фыркнула.
Леди Барбара посмотрела в ее сторону:
– Что-то я не слышала вашего презрительного фырканья, когда он пригласил вас на танец.
– Что правда, то правда. – Пиппа вздрогнула, служанка, которая укладывала ее короткие волосы, уколола ее. – Я приберегла свои фырканья для менее желательных приглашений.
– Расскажите, каково это? – настойчиво попросила Беси Джозефин Трейлор.
– Вы должны нам рассказать, поскольку, кроме этого раскрашенного торта Корделии Каррутер, он танцевал только с вами.
– Да, расскажите нам, – присоединилась к просьбе леди Жоселин Белмор. Внимательно осмотрев светлые кудри Пиппы, она запустила руку в свои длинные рыжие волосы. – Я думаю, я поняла, в чем дело. Ричард обожает короткие волосы.
Глаза Пиппы округлились. Ну раскудахтались, прямо как глупые курицы, увидев красивого петуха. Но они с таким ожиданием смотрели на нее, что в ней взяла верх актриса.
– Ладно, я не слишком хорошо воспитана, чтобы опускаться до деталей, – начала она заговорщицким шепотом. – Но если бы меня попросили придумать для Ричарда де Лэйси прозвище, я бы назвала его Златокудрый жеребец.
Женщины безудержно захихикали, а горничная выронила расческу. Пиппа наклонилась за ней, посмеиваясь про себя над своими компаньонками и принимая задумчивый вид, в то время как они погрузились в обсуждение золотоволосого красавца.
И хотя Ричард де Лэйси действительно был необыкновенно красив, он привлек ее чем-то другим. Она чувствовала, что ее тянет к нему, но это влечение не имело ничего общего с ее влечением к Айдану О'Донахью.
То, как он поворачивал голову, излом линии его губ, теплая улыбка и нежные прикосновения затронули какие-то иные струны ее души. Это можно было бы назвать узнаванием, если бы не тот факт, что она никогда раньше не видела его в своей жизни.
– Какие гонки на лодках? – пристала Пиппа, прогуливаясь с Айданом по саду.
– Точно не знаю. – Он наблюдал за ней краешком глаза. – Думаю, будут состязаться в парной гребле вниз по Темзе.
Девушка напоминала свежераспустившуюся розу с росинками, поблескивающими в лепестках. Как естественно она вошла в утонченное аристократическое общество с его изысканными привычками и развлечениями. Присущий девушке талант к подражанию исправно служил ей в новых обстоятельствах. Глядя на ее грациозные манеры, можно было подумать, что она приобрела их с пеленок.
Сегодня она была в сиреневом наряде. Волосы были зачесаны назад под шляпку, украшенную мерцающим ониксом.
– Наверное, состязаться будут за кубок. Дам рассадят у финиша… на ступенях, спускающихся к воде.
– Понятно. – Пиппа прищурилась и увидела ленточку, которая была натянута через реку.
– Как вы поладили? – полюбопытствовал Айдан, но тут же нахмурился. Какое ему, собственно, дело?
– С другими дамами? – Она подняла глаза, наигранно улыбнулась и изобразила, как будто машет воображаемым веером у лица. – Ой, ай, ох, ах, сударь, разве вы не знаете, какое неописуемое наслаждение я получаю от обсуждения моды и выращивания роз.
– Они знают не больше твоего. – Он засмеялся. – Англичане держат своих жен на коротком поводке.
– Прелестное сравнение. А ирландских жен – на длинном?
– Достаточно длинном. Точнее, в Ирландии длину поводка определяет сама женщина.
Пиппа удовлетворенно кивнула:
– Звучит вполне разумно. – Она лучезарно улыбнулась.
– Как я понял, все они поголовно увлечены Ричардом де Лэйси.
– Разумеется. Мы обсуждаем его во всех деталях. – Она опять помахала веером. – Ямочку на подбородке, прекрасную кожу, звучание его голоса, обворожительность его манер. И так полночи.
– То есть вы покорены им в той же степени? – Айдан едва ли нашел бы определение нахлынувшему на него чувству.
Пиппа дунула на непокорный завиток, выбившийся из-под шляпки на лоб.
– Надо бы. Не увлечься им – это святотатство. Но…