Алена Любимова - Ирония любви

Дверь открылась почти сразу, и на пороге возник Саша. Наверное, он только что вернулся, так как на нем все еще была мокрая от дождя куртка.

— Что такое? — спросил он, вглядываясь в мое мертвенно-бледное лицо.

Я протянула вперед залитую кровью руку.

— Порезалась осколком хрустальной статуэтки.

— Проходи, — коротко сказал он и отошел в сторону.

Шумно сглотнув, я попыталась приподнять ногу и сделать шаг вперед, но та как будто приросла к полу. Только сейчас я заметила, насколько глубока рана на запястье. Кровь из нее все еще хлестала, успев залить пол около Сашиных дверей.

Глядя на широкую кровавую борозду, я покачнулась и рухнула на пол, потеряв сознание.

Сквозь пелену забытья я чувствовала, как сильные Сашины руки подхватили меня и куда-то понесли. Тонкая кофточка, соприкоснувшись с мокрой курткой, тут же промокла насквозь. Я хотела сказать, чтобы Саша поставил меня, но вместо этого лишь тихо застонала.

— Не волнуйся, все будет хорошо, — ласково прошептал он.

Эти слова донеслись до моего угасающего сознания как будто издалека. На самом деле я даже не была уверена в том, что слышала их. В голове вдруг взорвалась тысяча маленьких искорок, а потом все погрузилось в темноту.

Не знаю, сколько времени Саша провозился со мной. Когда я открыла глаза, за окном было темно. Я лежала в незнакомой комнате на диване. Около журнального столика невысокий торшер тускло освещал небольшую горку и огромный телевизор, вмонтированный прямо в стену. Запястье, в которое попал осколок статуэтки, было туго перевязано бинтом. Саша заботливо прикрыл меня одеялом, под голову положил подушку.

Я попыталась встать, но голова тут же закружилась, и я вынуждена была присесть на диван.

— Как ты себя чувствуешь? — неожиданно в дверях комнаты появился Саша и подошел ко мне.

— Не слишком хорошо, — призналась я, глядя на него снизу вверх.

Мне было ужасно неловко за то, что я вырубилась прямо у его двери, доставив парню тем самым массу неудобств. Я еще раз попыталась встать, но снова с таким же успехом.

— Думаю, тебе лучше прилечь и немного поспать, — сказал он.

— Сначала мне хотелось бы вернуться домой, — сказала я и, кажется, покраснела. — Я и так доставила тебе кучу хлопот. Спасибо за помощь. Тебе следовало бы работать спасателем. Ты уже в третий раз спасаешь меня.

— Не за что, — покачал головой он. — Я же говорил, ты всегда можешь на меня рассчитывать.

— Наверное, ты не стал бы этого говорить, если бы знал, как часто я стану беспокоить тебя, — заметила я.

Сашино лицо в полумраке комнаты выглядело уставшим. Видать, я успела здорово надоесть ему со своими проблемами.

— Наоборот, я рад, что ты беспокоишь меня, — признался он и взял мою перевязанную руку в свою.

В этом жесте не было ничего интимного. Саша просто проверил, не ослабла ли повязка, но от этого, в общем-то, безобидного прикосновения по моей спине пробежали мурашки. Мне захотелось прикрыть глаза и отдаться на волю сладостных волн, захлестнувших все мое существо.

Вырвав руку, я встала и медленно пошла к двери, желая увеличить расстояние между собой и Сашей до безопасного.

— Спасибо, что приютил меня, — глупо хихикнула я, чувствуя себя самой настоящей идиоткой.

Кажется, мое тело только что попыталось предать Лёню, помимо моей воли ответив на Сашину невинную ласку. Это было что-то новенькое.

— Не стоит благодарности, — сказал Саша и двинул следом за мной.

— Ты собираешься меня провожать? — поинтересовалась я.

— Я должен быть уверен, что ты благополучно доберешься до кровати, — ответил он.

На этот раз я не стала возражать и острить по поводу кровати, так как, по правде говоря, неважно себя чувствовала. Я даже сомневалась, что смогу самостоятельно дойти до спальни, и потому безропотно согласилась.

Саша взял меня под руку и повел к двери. От прикосновения его теплых пальцев меня кинуло в жар. Наверное, я покраснела, но думать об этом было некогда. Кровь бросилась в голову, перед глазами помутнело, и я оперлась о стенку.

— Тебе плохо? — участливо спросил Саша.

— Нет-нет, все в порядке, — соврала я, мечтая только об одном — поскорее оказаться в своей постели.

Саша раскусил мое вранье и, не спрашивая согласия, подхватил меня на руки.

— Я могу идти сама, — выдавила я, задыхаясь от смущения и пытаясь отчаянно брыкаться.

— Тебе лучше успокоиться, — посоветовал Саша, крепче прижимая меня к себе.

Я и сама была рада успокоиться, но кровь гулко стучала в висках, сердце билось о ребра. Мне вдруг показалось, что я теряю сознание, и я предприняла отчаянную попытку освободиться, интенсивно работая локтями.

— Отпусти, я могу идти сама.

— Если ты настаиваешь, — пожал плечами Саша и поставил меня на пол.

Голова моя тут же закружилась, и я, не удержав равновесие, прислонилась спиной к стене.

— Ты все еще хочешь идти сама? — спросил он, глядя на меня исподлобья.

Я упрямо кивнула и сделала шаг по направлению к двери. Саша не стал больше со мной спорить.

— Вот ты и дома, — заметил он, когда моя рука коснулась собственной дверной ручки.

— Спасибо, что проводил, — поблагодарила я, старательно отводя глаза.

— Не за что, — отмахнулся он.

— Спокойной ночи.

Я открыла дверь.

— Погоди, кажется, ты кое-что забыла, — сказал Саша, заставив меня обернуться.

— Что?

— Кавалеру, благополучно доставившему даму до дома, полагается поцелуй.

— Что ты имеешь в виду? — испугалась я. Саша не стал тратить время на объяснения.

Он обнял меня за талию и прижал к себе. Я почувствовала, как тело в тех местах, где его касались Сашины руки, запылало огнем. Несмотря на то что на лестничной площадке было довольно прохладно, меня бросило в жар.

— Послушай, если ты собираешься меня поцеловать… — отрывисто начала я, — то не советую тебе этого делать…

— Почему? — шепотом спросил Саша.

Его лицо было так близко, что я могла сосчитать все веснушки на носу.

— Потому что я не хочу, чтобы ты меня целовал, — отчаянно затрясла головой я.

— Почему? — снова спросил он.

Взгляд его прозрачных голубых глаз манил и не отпускал. На секунду мне показалось, как в глубине этих глаз разгорается пожар, и это до смерти напугало меня. Кажется, Саша всерьез вознамерился поцеловать меня.

Схватив его руки за запястья, я попыталась оторвать их от своей талии, но Саша только сильнее сжал объятия. Внезапно я почувствовала себя в западне.

— Я хочу, чтобы ты отпустил меня, — твердо сказала я, глядя прямо в его глаза.

Немного помедлив, Саша с сожалением разжал руки и сунул их в карманы.

— Пожалуйста, если тебе так хочется…

— Больше никогда не делай этого, — менторским тоном сказала я, желая закрепить свою небольшую победу.

— Но почему? — спросил он. — Если ты не против, мы могли бы…

— Нет, не могли бы, — не дала договорить ему я. Следовало расставить все точки над «i», чтобы Саша не тешил себя напрасными надеждами, потому я решительно продолжила: — Я люблю другого мужчину, к тому же ты не в моем вкусе. Извини.

На Сашином лице не дрогнул ни один мускул. Спокойно выслушав меня, он беспечно пожал плечами и спросил:

— Значит, это ради него все эти свечи, палочки?..

Я мужественно кивнула.

— Жаль, — заметил он. — Что ж, Ксения, тогда всего хорошего. И постарайся впредь быть осторожнее…

И, развернувшись на сто восемьдесят градусов, Саша исчез за собственной дверью.

Поглазев еще немного на закрывшуюся дверь, я вошла в квартиру и включила в прихожей свет. То ли от потери крови, то ли от нервных переживаний меня невыносимо клонило в сон. Голова кружилась. Мне казалось, что я стою на палубе корабля, который раскачивается в разные стороны.

Я добрела до спальни и упала на кровать.

Спустя неделю я сделала первый долгожданный вывод: фэн-шуй работает! Свечи, ароматические палочки, розовые сердечки и статуэтка сделали свое дело — отчаянный сердцеед Лёня оказался сбит налету, как вражеский бомбардировщик. Теперь первым делом, придя на работу, Лёня бросался к кофеварке и варил для меня великолепный кофе. Это было сродни небольшому чуду и доводило меня до полного умиления.