Мег отвернулась от зеркала и посмотрела на Серену, державшую на руках дремлющего Уильяма. Мег присутствовала при рождении малыша, и они с Уиллом стали его крестными родителями.

— Он спит?

— Пока спит. — Серена тихо рассмеялась. — Только сон его всегда длится меньше, чем мне бы хотелось.

— Ну что ж, думаю, то же самое можно сказать о любом младенце, — фыркнула Феба. — Обычно считается, что они только и делают, что спят. Но на самом деле едва ли они спят вообще.

— Но твоей Марджи уже почти полтора года, — вмешалась Джессика. — Наверняка она уже спит достаточно долго.

— О, вряд ли. — Феба поколебалась, затем, улыбнувшись сестрам, сказала: — Ну, раз уж мы все здесь собрались, я должна сообщить вам мою новость...

— Ты снова ждешь ребенка! — закончила за нее Серена.

Феба рот открыла от удивления.

— Как ты узнала?

— О, я наблюдала за тобой в прошлый раз, Феба, и, знаешь ли, у тебя при этом делается такой особенный вид...

— Довольно бледный, надо сказать.

— Нет, вовсе не бледный, — рассмеялась Серена. — Скорее сияющий.

Мег и Оливия подошли к сестре и крепко обняли ее.

— Какая чудесная новость! — воскликнула Оливия.

— Я так рада, что ты сообщила нам об этом сегодня, Феба, — сказала Мег. — Это делает сегодняшний день еще более значительным.

Не решившись встать, чтобы не разбудить Уильяма, Серена послала сестре воздушный поцелуй.

Джессика тоже обняла Фебу и глубокомысленно заметила:

— Если ты сейчас жалуешься, что не можешь выспаться как следует, то дальше будет еще хуже.

Феба одарила ее снисходительной улыбкой всезнайки:

— Может быть. Но это стоит того. Возможно, ты скоро сама в этом убедишься.

— Очень надеюсь, что нет! — воскликнула Джессика. — Я хочу пережить множество приключений и спать, сколько пожелаю, прежде чем свяжу себя оравой скачущих вокруг проказливых малышей.

— О, я нисколько не сомневаюсь, что твои дети будут настоящими разбойниками, Джесс, — заметила Серена.

Мег весело рассмеялась.

— Поторопись с моей прической, Оливия! — напомнила Джессика.

— Почему ты так нетерпелива, Джесс? — спросила Феба. — Что ты все время так беспокоишься и суетишься?

— Определенно больше, чем обычно, — добавила Серена.

— Вы все просто не можете понять, каково это! — простонала Джессика.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Мег.

— Дэвид... он... О, он такой джентльмен! — Джессика произнесла слово «джентльмен» так, будто это было ругательство.

— Но почему? — воскликнула Мег.

— Он отказался уложить меня в постель, пока мы не обвенчаемся должным образом, — закрыв глаза, сказала Джессика.

— Что? — вскрикнула Феба.

— Предвкушение убьет меня, — заявила Джессика скорбным тоном.

Феба расхохоталась.

Мег с трудом сдержала улыбку.

— О, Джесс, — ласково сказала она.

— Он настоящий джентльмен, — сказала Оливия, широко улыбаясь.

Мег посмотрела на Серену. Та низко склонилась над своим маленьким сынишкой, плечи ее тряслись от хохота. Она подняла взгляд на сестер, глаза ее искрились весельем.

— Ох, — задыхаясь, произнесла она, — извини меня, Джесс. Но я ничего... — она снова задохнулась от смеха, — не могу поделать. Это слишком забавно. Выходит, что из всех нас ты единственная дождалась свадьбы, чтобы лишиться девственности.

— Ты всегда была самой необузданной из всех нас, — добавила Оливия. — И самой красивой.

— Моя невинная малютка сестра, — сквозь смех произнесла Феба.

— Это вовсе не смешно, — проворчала Джессика. — И это не моя вина, а его. Почему ему понадобилось быть таким чертовски честным?

— Потому что, — сказала Оливия, — он любит тебя, дорогая Джесс. Он хочет все делать правильно. Как подобает порядочным людям.

— Он и в самом деле поступает правильно. — Мег наконец-то позволила улыбке расцвести на ее лице. — Я думаю, это прекрасно, что он настоял, чтобы ты подождала. В конце концов, этот день будет особенным для тебя во многих отношениях.

— Все думали, что это ты, Мег, все еще будешь девственницей в день своей свадьбы, — сказала Джесс. — Потому что у тебя такая честная... высоконравственная натура.

— Ты всех нас дурачила! — фыркнула Феба.

— Да уж, действительно, — сказала Серена.

Мег только улыбалась молча.

— Ты закончила наконец? — спросила Джессика Оливию.

— Да.

Джессика вздохнула с облегчением:

— Хорошо. Значит, мы готовы?

Серена взглянула на часы, стоявшие на каминной полке.

— Еще слишком рано, Джесс. Не все гости прибыли.

Недовольно ворча от нетерпения, Джессика раздраженно плюхнулась в одно из мягких бархатных кресел Серены.

— Не волнуйся, — сказала ей Феба. — Уже совсем скоро он уложит тебя в постель. Я думаю, Дэвид тоже сгорает от нетерпения.

Из горла Джессики вырвался не поддающийся описанию звук.

— Могу себе представить, как он этого ждет, — сказала Оливия своим обычным спокойным тоном. — Ты видела, как он на тебя смотрит?

— О да, — вмешалась Феба. — Я видела. Словно она аппетитный кусок мяса, которым он мечтает полакомиться.

— Феба! — в один голос воскликнули все четыре сестры.

— Ну и что, это ведь правда, разве нет?

Сестры переглянулись, лукаво улыбаясь.

— Это правда, — со смехом сказала Серена.

Тут послышался осторожный стук в дверь, и в комнату заглянула служанка.

— Она прибыла, миледи. Попросить ее подождать в гостиной?

— Хм... — Серена оглядела остальных. — Как вы думаете?

— Я так надеялась, что она появится после церемонии, — простонала Феба. — Видно, неблагоприятные ветра не настолько замедлили ход ее корабля, как мы рассчитывали.

Мег переглянулась с Джессикой и кивнула.

— Проводите ее наверх, — сказала она.

Серена перехватила взгляд Мег, и несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Затем старшая сестра кивнула служанке:

— Пожалуйста, проводите ее наверх, Фланнери.

В ожидании сестры молча застыли без движения. Чуть погодя дверь распахнулась.

Сестры не шелохнулись, когда их мать вошла и резко остановилась в дверях, поднеся ладонь ко рту.

— О! — воскликнула она. — Посмотрите только на всех моих прекрасных, восхитительных дочерей!

Затем взгляд ее остановился на Мег, и она, разразившись слезами, бросилась вперед, протягивая к ней руки.

— Серена! — закричала она. — Силы небесные! Как долго я думала, что ты погибла — утонула! — и вот ты здесь, здоровая и прекрасная, как всегда, и по-прежнему в точности похожая на свою сестру.

Мег с Сереной переглянулись через плечо матери. Значит, так тому и быть. Даже их мать не хотела признать того, что она сделала. Впредь Мег суждено быть Сереной, а Серене оставаться Мег.

Мег медленно улыбнулась.

Это не имело значения. У нее был Уилл. Были Джейк и Томас. Были Серена и Оливия, Феба и Джессика. Все они любили ее и знали, кто она такая. Она отступила назад и поцеловала мать в щеку.

— Мама! — И тут ее собственные глаза наполнились слезами. — Я никогда... никогда не думала, что снова увижусь с тобой.

И это было правдой. В любом случае ее мать была здесь, и Мег больше не бежала от Кавершема в страхе навлечь беду на тех, кого любит. Она была свободна. Свободна снова быть с ними, Свободна любить Уилла.

Мать обхватила ее лицо ладонями и поцеловала, обливаясь слезами.

— Какое счастье видеть тебя... живой, моя дорогая любимая доченька!

А затем сестры Мег окружили их, даже Серена, которой удалось наконец благополучно уложить Уильяма в его колыбельку. И все плакали и обнимались.

— Мег, — сказала их мать, обернувшись к Серене, — ты добилась такого успеха! Стала графиней.

— Да, мама, — с улыбкой ответила Серена.

— А Оливия теперь герцогиня. — Мать поцеловала Оливию. — Мое дорогое милое дитя. Я знала, что в этом мире для тебя обязательно найдется герцог.

Все дружно рассмеялись при этом. Оливия была так слаба здоровьем, когда они были детьми, что мать не надеялась, что ей удастся вообще найти себе мужа — или даже дожить до тех лет, когда можно будет его искать.

— И ты, моя дорогая Феба. Я знаю, что ты вышла замуж за честного, достойного джентльмена.