— Больше ничего не оставалось делать, — сказала Пилар. — А золотая шахта старика где-то здесь?
— Чуть дальше по тропе.
Пилар повернула и пошла дальше, но Крис задержалась. Тайнан подошел к ней и, прежде чем она успела остановить его, обнял ее.
— Чувствуешь себя немного потерянной? Она попыталась оттолкнуть его, но он крепко держал ее.
— Нет.
— Мы могли бы попросить Пилар уйти, а ты и я могли бы пойти в лес. Я знаю место, которое просто создано для занятий любовью. Оно тихое, уединенное, расположено около ручья, и там круглое лето растут цветы. Хотела бы ты заняться любовью на постели из цветов?
— Нет, — ответила она, но уверенности в ее голосе не было. — Я не желаю быть безнравственной женщиной.
— Безнравственной? Какое отношение нравственность имеет к занятиям любовью? Крис, дорогая, я могу доставить тебе наслаждение. Мы оба можем доставить друг другу наслаждение.
Крис вырвалась из его рук:
— Оставьте меня, Тайнан! Я не собираюсь быть одной из ваших многочисленных женщин, и вам лучше выбросить эту мысль из головы. Я собираюсь вернуться домой к отцу, и могу остаться там, выйти замуж за какого-нибудь владельца ранчо и нарожать дюжину или более детей.
— О ком это ты думаешь? — сердито спросил он. — О Прескотте?
— Я уверена, что Эшер может стать прекрасным мужем, и он сделал мне предложение, а я могу его принять. В любом случае, какое вам до этого дело? Вы же не хотите связывать себя женой и детьми. Вы сделали свой выбор, а я свой, так на что жаловаться? Она увидела в его глазах гнев.
— Ты называешь себя нравственной женщиной, но какая разница между тем, кто продает себя за деньги, и тем, кто продается за клочок бумаги и золотое кольцо?
Она посмотрела на него.
— По крайней мере, я сама буду выбирать, какой будет эта цена, не вы. — Она направилась вслед за Пилар.
Крис нашла Пилар стоящей около темной дыры, которая, по-видимому, была входом в шахту. Пилар держала в руках кусок породы, похожий на тот, который Крис нашла в сундуке.
— Здесь полно этого барахла. Я думаю, он считал, что это золото, а все остальные люди слишком глупы, чтобы догадаться об этом. — Пилар посмотрела на Крис. — О-о, похоже, вы снова принялись за старое.
— Нет. Он самый упрямый человек на свете. Он, похоже, не может вбить в свою тупую голову, что, когда я говорю «нет», я это и имею в виду. Хоть одна женщина отказывала ему раньше?
— Сомневаюсь, — сказала Пилар серьезно. — Но я также не видела, чтобы он раньше преследовал хоть какую-нибудь женщину так, как вас. Обычно он просто садится, а его прекрасное лицо делает все остальное. Самое большое, что ему приходится делать, — это открыть рот и что-нибудь сказать, и если женщина еще не растаяла, то это обязательно произойдет с ней, когда она услышит его голос.
— Я считаю, что у мужчины должно быть нечто большее, чем просто красота и чудесный голос. А Тайнан, похоже, этим не обладает.
Они услышали раздавшийся вдалеке ружейный выстрел.
— Я думаю, он раздобыл нам что-то поесть. Давайте пойдем и встретим его, — предложила Пилар.
Видя, что Крис решила оставаться на месте, Пилар взяла ее за руку.
— Через несколько дней здесь будет ваш отец, и вам никогда больше не придется видеть Тая. Для каждого из нас это первая возможность отдохнуть за долгие годы, так давайте не будем все портить, хорошо?
Крис неохотно позволила Пилар подтолкнуть себя вперед. Она не собиралась никому показывать, как мысль, что она никогда больше не увидит Тая, заставила ее сердце сжаться.
Когда они нашли Тайнана, он уже снимал шкуру с маленького оленя, и Крис начала разводить костер. Вскоре в воздухе поплыл запах жарящейся оленины.
— Чудесное место, не правда ли? — спросил Тай, протягивая Крис кусок мяса.
Она огляделась и поняла, что это было то самое место, которое он недавно описывал, место, где он хотел заняться с ней любовью.
— Хорошее, — сказала она холодно. — Пилар, почему бы вам не рассказать нам о радостях семейной жизни и о ваших детях? Сколько им лет?
Она проигнорировала стон, который издал Тайнан, повернула голову и стала слушать, как стосковавшаяся по дому Пилар рассказывает о муже и детях. Она не приукрашивала тяготы их жизни и не скрывала ничего о той бедности и постоянной борьбе, которые наполняют их жизнь, но, несмотря на это, возникало удивительное чувство того единства, которое было у супругов и о котором мечтала Крис. В свою очередь Пилар расспрашивала Крис о ее работе в газете и сказала, что все это должно быть просто восхитительно.
— Это было восхитительно, но сейчас я готова к тому, чтобы начать нормальную жизнь.
— Она готова к этому с того момента, как кое-кто выскочил на нее из шкафа, — сказал сидящий за ней Тайнан, и его голос был полон сарказма. — Она считает, что если мужчина дотронулся до нее, он обязан на ней жениться.
— Это вовсе не так! — сказала Крис, поворачиваясь к нему. — Я не знаю, почему вообще решила, что люблю вас. Ваша самоуверенность невыносима, и вы слишком любите делать все по-своему. Сомневаюсь, что я бы вышла за вас замуж сейчас, даже если бы вы умоляли меня об этом.
— И не надейтесь! Через неделю я буду свободен. Я не стану отвечать за какую-то испорченную богатую девчонку, которая думает, что может получить что или кого она захочет, только попросив это. Я собираюсь остаться свободным, слышите меня? Ни вы, ни кто другой не отнимут у меня моей свободы.
— Прекратите, вы, оба! — рассердилась Пилар. — Вы напоминаете мне моих маленьких сыновей. Послушайте, нам предстоит провести вместе несколько дней, так почему бы нам не попытаться жить мирно? Тай, ты, наверное, злишься, потому что почти совсем не спал и у тебя болит нога. Почему бы тебе не положить голову Крис на колени, а она расскажет тебе какую-нибудь историю? Я бы предложила свои колени, но сама собираюсь лечь и немного поспать.
Крис не смотрела на Тайнана, и некоторое время стояла полная тишина.
— Хорошо, — наконец сказала она. — Может быть, нам двоим действительно нужен отдых. Вы можете воспользоваться моими коленями.
— Только если ты поклянешься, что это не будет рассматриваться как официальное предложение руки и сердца.
— Если бы ты был одним из моих сыновей, — сказала Пилар, — я бы отшлепала тебя. А теперь ложись и веди себя как следует.
Крис прислонилась спиной к дереву, а Тай положил голову ей на колени. Первую минуту оба были очень напряжены, стараясь как можно меньше прикасаться друг к другу.
— В прошлом году я прочитала книгу на французском, «Граф Монте-Кристо», могу рассказать эту историю, — предложила Крис.
— Только если люди в ней не женятся и не живут после этого долго и счастливо, — сказал Тайнан, поворачивая голову и закрывая глаза.
— Это история о жадности, предательстве, неверности, убийстве и мести. Думаю, это могло быть вашей биографией.
— Звучит обнадеживающе, — отозвался Тай, уютно пристроив голову.
— Уверена, что французы были бы в восторге от вашего одобрения. — Она начала рассказывать о том, как возникла жажда мести, когда двое мужчин полюбили одну девушку.
— Выдумки, — проворчал Тай, но больше ничего не сказал, и по мере того как Крис рассказывала, голос ее становился мягче.
Через несколько минут она услышала ровное дыхание Пилар и поняла, что та заснула. Тайнан, казалось, тоже спал, и, почувствовав себя в безопасности, она стала гладить его волосы, убрав их со лба. Когда его лицо было расслаблено, он выглядел таким юным. Сквозь дыру в брюках, проделанную пулей, была видна грязная повязка, которая испачкалась из-за его постоянных хождений по лесу.
Крис продолжала рассказ, хотя знала, что оба ее слушателя спят, но она любила рассказывать истории. Дойдя до трагического конца своего рассказа, она остановилась, ее рука замерла на его щеке, пальцы перебирали его темные кудри, а она слушала птиц.
— Мне понравилось, — тихо сказал он, даже не пошевелясь.
— Я думала, что вы спите, — сказала она и хотела убрать руку.
Он не дал ей этого сделать, прижав ее руку к своей.
— Нет, я хотел послушать эту историю. Приказчик в одной лавке рассказывал мне, что, когда я родился, старик продал ему какую-то книгу. Я всегда думал, была ли это книга моей матери, и если да, то что это за книга. Я всегда любил истории. — Он стал целовать кончики ее пальцев и делал это так, словно на свете не было более естественного и обычного занятия.