Трейси Вульфф - Испытай меня возбуждением (ЛП)

Я начинаю этот путь со слов:

— Сожалею о том, что случилось прошлой ночью. Вы были единственной в зале, кто справился с ситуацией и я считаю — ужасно то, что Дэвид уволил вас за это.

Она смотрит на меня так, будто я отрастил три дополнительные головы.

— Простите?

— Мне следует извиниться перед вами. Я не привык позволять женщинам быть ущемлённым в своём казино, а это именно то, что произошло прошлой ночью. Вы сделали всё, что могли, чтобы остановить его, когда охранник, дилер, и, даже Дэвид, не стали этого делать. Вы не должны быть наказаны за происшествие.

Она по-прежнему выглядит сбитой с толку.

— Я не понимаю.

— Я не увольняю вас, Ария. Не из-за того, что вы были вынуждены сделать. Вы можете взять отгул за свой счет, но ваша работа будет ждать вас завтра, если она вам всё ещё нужна.

Если такое возможно, то девушка выглядит очаровательно, ещё более удивленной, с широко раскрытыми глазами и полуоткрытым от потрясения ртом.

— Вы это серьёзно? — наконец, спрашивает она.

— Я совершенно серьёзен.

— Но я ударила Кита.

— Я отдаю себе в этом отчёт.

— Своим подносом.

— Да. Я видел видеозапись.

— Сильно, — она подчёркивает это слово, на всякий случай, если у меня остаются какие-либо сомнения насчёт того, что я увидел на видео из казино. — Я сильно его ударила.

— И я рад, что вы это сделали. Моё единственное сожаление заключается в том, что вы не ударили его сильнее, этому ублюдку всё же удалось подняться и унести ноги несколько минут спустя. К большому сожалению.

— К большому сожалению?

Я пожимаю плечами.

— На мой взгляд, он заслужил кое-что похуже. Мужчины, которые рассматривают женщин как собственность, заслуживают то, что получают, когда выясняется, что имущество может укусить в ответ.

От этих слов она подскакивает со стула, и на этот раз я не останавливаю её, потому что она не планирует сбежать. Ария полна нервной энергии, которой необходим выход. У меня есть не одно предложение о том, как девушка может избавиться от этой энергии, но сексуальные домогательства до своих сотрудников не то, что входит в мои привычки. Не сейчас. Особенно к тем, кому и так приходится сталкиваться с этим на работе каждый вечер.

Поэтому я сжимаю руки в кулаки, чтобы удержаться от желания протянуть их к ней, и в ожидании смотрю, как она мечется по комнате, к окну и обратно.

— Я не понимаю, — говорит Ария, когда останавливается передо мной. — В чём подвох?

— Никакого подвоха. Работа ваша, если вы этого хотите.

— После моего нападения на клиента?

— Нападение — такое не красивое слово. Давайте просто скажем, что вы защищались от клиента и оставим всё как есть.

— На самом деле это не соответствует действительности. Вы же знаете, что если оставите меня здесь, то вероятно он решит подать на вас в суд.

Я улыбаюсь, хищно обнажая зубы, отчего её брови взлетают, а глаза наполняются чем-то, что выглядит ужасно похожим на интерес. Или страх. На данный момент не могу сказать точно.

Это заставляет меня чувствовать дискомфорт, я хочу от Арии многих вещей, которые включают в себя залитые потом простыни и неограниченный доступ к каждому сантиметру её обнаженного тела, но мне не нужен её страх. Не хочу, чтобы девушка даже на мгновение подумала, будто рядом со мной она не в безопасности.

— Он может попытаться подать в суд, — говорю я ей. — Но у него ничего не выйдет.

— Откуда вы знаете?

— Ария, может я и сбежал из отеля и «Атлансиса» десять лет назад, но я вырос в Вегасе. Я знаю, что это за город.

— Как и я. Я знала, когда била этого ублюдка, что, в конечном счете, поплачусь за это. Если я не теряю работу, как вы только что сказали, чем я буду вам обязана? — она снова шагает в сторону окна.

Внутри меня искрится гнев. От намёка, что прозвучал в её словах, у меня покалывает под кожей. Ария думает, что всё, что я от неё хочу — это быстрые минет или трах на моём столе в качестве оплаты за правильный поступок, за то, что я забочусь о ней. Тот мир, в котором она живёт, научил девушку быть такой подозрительной. Научил, что все богатые мужчины хотят от неё только одну вещь.

Учитывая, что это никуда нас сейчас не приведёт, я прячу свой гнев глубоко в душе. Как мне подсказывает инстинкт, единственный способ успокоить её в данный момент — это сконцентрироваться на том, чтобы оставаться хладнокровным и рациональным, доказывая, что я всё контролирую.

— Думаю, что вы рассчитаетесь со мной, делая свою работу. Насколько я наслышан, вы чертовски хорошая официантка. Вот почему Дэвид и Тодд назначили вас обслуживать зал с игроками, где большие ставки. Я не собираюсь терять вас, потому что какой-то мудак не умеет принимать в ответ «нет».

Я вижу тот момент, когда она улавливает мою формулировку и двойной смысл, с которым можно расценить слова о её потере. Но реакция девушки не такая, какую я от нее ожидаю. Это пошатывает мою уверенность. Вместо этого, Ария прищуривает глаза, глядя на меня, и спрашивает:

— Вы ко мне клеитесь?

Сила и прямолинейность её вопроса заставляют меня гореть, мой член увеличивается даже быстрее, чем мой собственный гнев. Мне приходится сесть удобнее и убедиться, что пиджак застёгнут и прикрывает мою бушующую эрекцию. Я незаметно поправляю свой стояк, заставляя девушку ждать ответа. Это становится интересно.

Я останавливаюсь в футе от неё, слишком близко по стандартам ведения бизнеса, но не достаточно близко, чтобы проявить свои истинные намерения. И тогда спрашиваю:

— Вам кажется, что я с вами заигрываю, Ария?

Её красивые тёмные глаза широко раскрыты и всё, что я могу сделать, чтобы не наброситься на неё — это смотреть. Показать ей, не притягивая в свои объятия, насколько серьёзно я к ней отношусь, а не просто желаю трахнуть чуть позже.

— Я не знаю, — отвечает она через минуту. — В этом вся проблема. Я вас не понимаю.

— Это потому, что вы смотрите на меня неправильно, — я шагаю вперёд, нежно поглаживая девушку по щеке. — Но могу вас заверить, когда я буду вас трахать, то буду любить вас, будьте уверены.

Она отдёргивает голову назад от моего прикосновения.

— Значит, вы хотите от меня секс.

Мне нравится её прямота.

— От вас? Определённо.

— Я так и знала, — Ария хватает сумочку, которая висит на спинке стула, на котором она только что сидела. — Не хочу этих глупых условий. Можете оставить всё себе.

Девушка проходит мимо меня в сторону двери яростными, большими и быстрыми шагами. Я хватаю её за руку прежде, чем она получает возможность высказаться, чтобы сразиться со мной. Ария встречается со мной глазами, лоб в лоб, и смотрит на меня в упор с горячей злобой. Я могу видеть всё, что она из себя представляет: её силу, её внутренний стержень и желание свалить отсюда.

Я видел Арию мельком несколько часов назад, когда просматривал видеозапись, сделанную в игровом зале. Тогда я не обратил на неё внимание потому, что был слишком зол, размышляя сначала над всей ситуацией. Но глядя на девушку сейчас, я могу хорошо её рассмотреть. Желание контролировать себя и окружающий мир. Необходимость следовать своим собственным правилам, чтобы установить для себя границы, вместо того, чтобы их установил для неё мужчина, как в работе, так и в жизни.

Лёгкое возбуждение, которое росло внутри меня с того самого момента, как я открыл дверь кабинета, и нашел её, стоящую за ней, внезапно становится огромной необходимостью. Полномасштабной потребностью. Это не то к чему я готов, это внезапное, неуёмное желание прикасаться, пробовать на вкус, изучать. Я потратил слишком много лет, работая над своим абсолютным контролем и своего окружения, чтобы потерять его из-за какой-то женщины. Независимо от того, какой сексуальной, умной, или реальной она является.

И всё же, какова альтернатива? Позволить ей выйти за дверь? Никогда не говорить с ней, не видеть её, не думать о ней снова? Я знаю себя достаточно хорошо, чтобы понимать, что это не сработает.

Ария плавится рядом со мной, её тело расслабленно и истомлено, когда она на меня смотрит. И всё же она бросает мне вызов.

— Вы должны отпустить меня, — её голос хриплый, но взгляд спокойный. Решительный.

Я обнимаю своими пальцами её предплечья, наблюдая, как она прижимает свой локоть к талии, а затем опускает руку в сторону. Девушка пристально смотрит на меня мгновение, словно пытается выяснить, что происходит. Почему так сложно заставить себя отпустить её, когда очевидно, что она готова сопротивляться. Когда возможно ей это нужно.