— Вам бы следовало подождать до утра. — Девлин взглянул на нее. — Так будет безопаснее.
— Но еще светло. — Она шла к ручью, не обращая внимания на его предупреждение
Девлин положил рыбу на листья и встал, загораживая ей дорогу.
— Вы забыли ту анаконду, мисс Витмор? Подождите до утра.
Кейт поморщилась,
— Не смейте мне приказывать, я не ребенок, мистер Маккейн.
— Анаконда? — Фредерик в ужасе уставился на дочь. — Кети, может быть, ты обойдешься сегодня без ванны.
— Вы все, между прочим, купались, вот в этом самом ручье. — Упрямо вскинутый подбородок говорил о том, что Кейт не намерена сдаваться. — С вами ведь ничего не стряслось, почему же мне нельзя освежиться? — Ее глаза сверкали едва сдерживаемым гневом, когда она снова посмотрела на Девлина, — И хватит это обсуждать.
Аромат роз, исходивший от мыла, дразнил Девлина.
— Мисс Витмор…
— Мистер Маккейн, — холодно оборвала его она.
Итак, все вернулось на круги своя — они снова стали врагами, — непримиримые противники, вынужденные проводить вместе дни и ночи. Девлин начинал верить, что все, что свершилось здесь; было только грезой. Ему начинало казаться, что он никогда не держал эту женщину в своих объятиях.
— Надеюсь, вы не собираетесь применить ко мне силу? Я иду купаться.
Девлин нахмурился, борясь с искушением перекинуть маленького профессора через плечо и затащить обратно в хижину. Те, картины, которые всплыли перед его глазами после этих слов, заставили его снова усесться на банановые листья и больше не перечить этой настырной особе.
— Будьте осторожны.
— Ценю вашу заботу, — очень вежливо ответила она, но голос выдавал кипевшие в ней чувства.
Девлин еще раз перевернул рыбу над костром, слыша за спиной шуршание веток. Фредерик поспешно вскочил и сел между Девлином и Остином — спиной к ручью.
— Она всегда была упрямой. — Фредерик улыбнулся, когда Девлин посмотрел на него.
— Настырная. — Шуршание веток сменилось мягким шуршанием одежды, всего в двадцати футах от него… Девлин стиснул челюсти, пытаясь остановить поток воспоминаний.
— Фредерик, ты сказал, тебя что-то беспокоит. — Остин не сводил глаз с рыбы над костром, как будто от того, насколько усердно он будет следить за ней, зависела его жизнь.
Всплеск воды. Перед Девлином мгновенно вспыхнуло ослепительное видение: она идет к водопаду, вода сверкает в солнечном свете, лаская ее длинные стройные ноги, прохладные струи льнут к атласным бедрам…
— Вы заметили, какое ожерелье было на шее леди Джудит? — Фредерик кинул кусочки папайи в огонь, подняв вверх сноп искр. Казалось, он не обращал внимания на завораживающий плеск, который доносился сзади. — Клянусь, что это то самое ожерелье, которое Мэйфилд привез из Египта несколько месяцев назад.
— Ожерелье? — переспросил Остин, видимо, так же, как и Девлин, завороженный мягкими всплесками воды, которая омывала сейчас нежную, цвета слоновой кости, кожу.
Девлин посмотрел па него, сразу поняв, что галантный лорд тоже рисует в своем воображении соблазнительную фигуру Кейт. Он сжал кулак, борясь с желанием задушить этого человека.
— Одно из ожерелий Клеопатры, — сказал Фредерик. — Вы помните тот прием, где Мэйфилд представлял то, что было найдено им на раскопках около Александрии? Когда это было… Примерно за месяц до того, как мы отправились в Бразилию. Припоминаете? Это ожерелье — самая ценная вещь, оставшаяся от той эпохи, — из тех, что мне довелось видеть.
Остин облизал пересохшие губы и сказал:
— Я думаю, что то ожерелье, что было на леди Джудит — копия. Настоящее наверняка хранится под стеклом в музее.
— Я наслышан о репутации ван Хорна. Его коллекции антиквариата может позавидовать любой музей, а это далеко не все, что у него есть. Ходят слухи, что существует еще одна коллекция, которую он никому не показывает. В ней еще более ценные вещи. — Фредерик разрезал истекающую соком папайю над одной из тарелок, выструганных Девлином из сухой пальмы. — Я думаю, он не остановится ни перед чем, чтобы пополнить свои коллекции. Это очевидно.
— Вы считаете, что он украл ожерелье из музея? — спросил Остин.
— Да, я совершенно в этом не сомневаюсь. Это лакомый кусочек для любой коллекции. Я думаю, что он специально заставил леди Джудит надеть ожерелье, хотел нас подразнить. Это он обожает.
— Похоже, ваи Хорн коллекционирует не только вещи, но и людей, — сказал Девлин, посмотрев на Остина. — Он мог купить кого-нибудь из музейных служащих, из тех, кто имеет доступ к ценному антиквариату. Это вероятно?
— Вполне. — Остин уставился на огонь, его лицо стало непроницаемым.
Девлин нахмурился — холодный ветерок донес до него фальшивые звуки. Девлин признал балладу «Зеленые рукава» по словам, потому что мелодию узнать было невозможно. Он вопросительно посмотрел на Фредерика.
Фредерик рассмеялся.
— Кети любит петь. Жаль, что у нее абсолютно нет слуха.
— Загадка, да? — сказал Остин, улыбнувшись Дев-лину. — Как такая очаровательная женщина, может издавать подобные звуки… Коты в подворотне поют гораздо лучше.
Интересно, подумал Девлин, сколько раз маркиз слышал пение Кейт. Страх заставил Кейт раздвинуть ноги перед выродком, перед владельцем казино, страх умереть, не попробовав запретного плода. А может, она воображала, что это Остин обладал ею, что это он проник за барьер невинности. Может, Девлин просто-напросто обокрал галантного лорда, лишив его чести сорвать цветок девственности в брачную ночь? Эта мысль как кинжал вонзилась в его душу, снова вскрыв раны, которые, он знал, не заживут еще очень долго.
Фредерик вытащил носовой платок и начал вытирать пальцы.
— Когда ей было девять и пастор в нашей лондонской церкви попросил меня забрать ее из хора, она тогда очень расстроилась.
— Было бы гораздо хуже, если бы лопнули барабанные перепонки у прихожан, — сказал Остин, смотря на рыбу, которая будто покрывалась позолотой.
Кейт взяла высокую ноту, Девлин не сразу сообразил, что это уже не пение, а крик.
— Кети! — Фредерик вскочил.
Девлин был уже на ногах и с копьем в руке. Он споткнулся о Фредерика, и оказался в нескольких футах позади Остина — тот уже успел броситься в воду. Кейт вынырнула около водопада и откинула мокрые волосы с лица.
— В чем дело? — спросила она, когда Остин добрался до нее.
Остин нахмурился.
— Ты кричала.
— Я поскользнулась на камнях.
— С тобой все в порядке, Кети? — с тревогой спро-сил Фредерик.
— Вы напугали меня, вот и все. — В суматохе Кейт забыла, что на ней нет одежды. Она вспомнила об этом, заметив пристальный взгляд Остина, направленный на ее грудь.
Угасающие лучи солнца сверкали на ее теле, груди трепетали от частого дыхания, прохладный воздух превратил ее соски в тугие маленькие бутончики. Вода плескалась около ее талии, не скрывая и того, что было ниже, настолько она была прозрачна. Кейт в смятении глубоко вдохнула, но прежде чем она успела повернуться спиной, густой воздух разрезал голос Девлина.
— Прикройтесь, — крикнул Девлин, его голос был далеко не спокойным
Она посмотрела на него — злой огонек сверкнул в серебряных глазах. Кейт повернулась спиной к мужчинам.
— Теперь, когда вы все убедились, что со мной все в порядке, я попросила бы вас ненадолго меня оставить.
— Да, конечно, — сказал Остин. Кейт не смогла разобрать, смущение или восхищение было в его тихом голосе.
Она слышала шаги мужчин, которые удалялись от ручья. Но она чувствовала, что не одна. Оглянувшись, она увидела, что у берега стоит Девлии, мокрые рубашка и брюки плотно облегали его могучую фигуру. Он смотрел на нее, в его мрачных глазах была странная смесь желания и гнева.
— Мистер Маккейи, в чем дело? — спросила она.
— К черту. У тебя три минуты, чтобы вытащить свой прелестный маленький зад из ручья.
— Вы не имеете права.
— Две с половиной минуты.
— Вы не имеете никакого права приказывать мне, как будто я ваша служанка, — закричала она, поворачиваясь к нему, скрестив руки на груди.
— Одна минута.
Ветерок лизнул ее влажную спину, и она передернула плечами, щеки ее пылали.
— Даже если я решу подчиниться, две минуты еще не прошли
Он улыбнулся. Эта его улыбочка и огонек в глазах не предвещали ничего хорошего.
— Тридцать секунд.
Если бы не его возмутительные требования, она вышла бы из ручья — даже раньше, чем через три минуты. Солнце приближалось к горизонту, унося с собой тепло и заставляя ее дрожать. Но она не желала подчиняться этому мужчине.