— Пожалуйста, выслушай меня, — попросил незнакомец.
Он приподнялся на руках и окинул взглядом ее тело. Эксия почувствовала, как его ладонь заскользила вверх от ее талии. Она впервые сталкивалась с тем, чтобы мужчина так смотрел на нее, но подсознательно поняла, что именно у него на уме.
— Только дотронься до меня, и я закричу, — холодно проговорила девушка.
— Я не имею склонность к насилию, — произнес он так, словно она ранила его гордость.
— Тогда убери свои руки и вообще всего себя с меня.
— Ах да, — улыбнулся он.
Эксия не сомневалась, что его улыбка способна лишить сна многих женщин. Но красивые молодые люди всегда лучезарно улыбались наследнице Мейденхолла или, как сейчас, той, кого считали приближенной к наследнице.
— Ты будешь вести себя тихо? — спросил незнакомец, продолжая лежать на Эксии.
— Только в том случае, если ты слезешь с меня. Мне трудно дышать.
Незнакомец скатился с Эксии, и она мгновенно предприняла новую попытку бежать. Однако он был готов к этому. Ухватив ее за юбку, он вновь уложил ее на землю и навалился сверху.
— Ты не держишь своего слова, да?
— Я веду себя честно только с достойными мужчинами, — сверкнув на него глазами, отрезала Эксия. — Вы, сэр, нарушаете границы чужого владения..
— Предпочитаю рассматривать мое появление так, что я просто прибыл на день раньше, вот и все. И вновь его рука поползла вверх. Эксия прищурилась.
— Если ты уберешь руки, я все расскажу тебе, — произнесла она таким тоном, будто его прикосновение вызывало у нее непереносимое отвращение.
Судя по выражению лица молодого человека, ее слова шокировали его. Без сомнения, «да» было единственным ответом, который он слышал от женщин. Проведя большую часть своей жизни рядом с Франческой, Эксия. знала, сколь велика власть красоты. Она могла часами спорить с садовником по поводу того, как обрезать яблони, Франческе же достаточно было похлопать своими ресницами, сказать, что деревья надо обрезать так и так — и спустя минуту трое мужчин уже с энтузиазмом лазали по веткам, едва не сбрасывая друг друга. А в аптекарском саду помешавшийся от любви юноша подстриг куст розмарина в виде огромной буквы "Ф". И везде жили лебеди — любимые птицы Франчески.
Пусть это будет некоторым преувеличением, но можно сказать, что Эксия ненавидела красивых людей. О, ей нравилось рисовать шаржи на них и писать с них портреты, но что касается общения с ними, то ей больше нравилось проводить время с такими, как Тод и старший управляющий.
— Да, конечно. — Незнакомец откатился в сторону. — Только не убегай и не шуми. Иначе я вынужден буду… Эксия села.
— Вновь прижать меня к земле своими лапищами? Чтобы избежать этого, я расскажу тебе все, что знаю.
Заметив, что ее презрительный тон озадачил его, девушка улыбнулась.
Поднявшись на ноги, незнакомец подал ей руку, но она проигнорировала ее и встала самостоятельно.
— Что ты хочешь знать? Сколько золота у Мейденхолла? Какие единицы измерения тебя устроят: в фунтах или в повозках?
— Ну и язва же ты! Нет, я хочу узнать кое-что о ней.
— А, о прекрасной Франческе.
Эксия отряхнулась. Незнакомец был одет в черный бархат, а она — в платье из грубого полотна. Но ведь бархат так непрактичен в деревне: он все время пачкается!
— Так вот как ее зовут! Франческа.
— Ты собираешься слагать сонеты в ее честь? Прославлять ее имя? Все это уже было до тебя. Предупреждаю, ее имя трудно рифмуется.
Рассмеявшись, незнакомец взглянул сквозь кусты на Франческу, которая сидела на скамье. У нее на коленях лежала открытая книга.
— Почему она совсем не двигается? Неужели она такая ученая, что книга заставляет ее забыть обо всем на свете?
— Франческа не умеет ни читать, ни писать. Она говорит, что от чтения на лице появляются морщины, а от писания портится кожа на руках.
И опять незнакомец рассмеялся.
— Тогда почему же она не шевелится?
— Она позирует для портрета, — ответила Эксия таким тоном, будто он являлся полным дураком, если не мог заметить очевидного.
— Но ведь портрет пишешь ты, а ты находишься здесь. Неужели она не видит, что тебя нет?
— Для нее достаточно мысли, что на нее смотрят. — Эксия перевела взгляд на его дублет. — Тебя ранили?
— Ад и пламя! — воскликнул незнакомец. — Я забыл о вишнях. — Он принялся вытаскивать из кармана ягоды, большинство из которых были раздавлены.
— Итак, ты не только нарушитель, ты еще и вор.
— А какое ей до этого дело? Она так богата, что не обеднеет без десятка ягод. Угощайся.
— Нет, спасибо. Прошу тебя, скажи, что ты хочешь знать о ней. Мне нужно вернуться к работе.
— Ты хорошо ее знаешь?
— Кого? — Эксия притворилась, будто ничего не понимает.
— Наследницу Мейденхолла, естественно.
— Так же, как и все. Значит, это она тебя интересует? Или ее золото?
— Да, золото, — подтвердил незнакомец, серьезно глядя на девушку. — Но мне необходимо узнать кое-что и о ней. Что нужно сделать или подарить, чтобы доставить ей удовольствие?
Минуту Эксия пристально смотрела на молодого человека.
— А почему ты хочешь доставить ей удовольствие? Выражение его лица смягчилось, и он стал более красивым, если такое возможно. Если бы он так взглянул на какую-нибудь женщину, то та бы, Эксия не сомневалась, растаяла, словно воск. Он наклонился к ней и таким же прекрасным, как и тело, голосом прошептал:
— Скажи, какой подарок мне сделать, чтобы ей было приятно?
Эксия мило улыбнулась ему.
— Двустороннее зеркало. — Она имела в виду то, что незнакомец и Франческа будут одновременно любоваться своими отражениями, сидя друг против друга.
Молодой человек расхохотался, затем резко замолчал, сообразив, что нельзя шуметь. Выбросив последние ягоды, он заявил:
— Мне нужен друг. Вернее, партнер в одном деле.
— Я? — с невинным видом спросила Эксия и поинтересовалась, когда он кивнул: — А что я получу за помощь?
— Ты мне начинаешь нравиться.
— Так как я не испытываю ничего подобного к тебе, предлагаю закончить беседу и расстаться с миром.
— Иди, — махнул рукой незнакомец. — Иди. Пусть я останусь один. Завтра я буду здесь. Может, мы с тобой встретимся. А может, и нет.
Эксия, заинтересовавшись, мысленно обругала себя.
— Что же ты дашь мне за помощь? Наследницам никогда не платят деньги, напротив, они сами раздают деньги.
— Богатство, о котором ты даже не смеешь мечтать. «А-а, — подумала Эксия, — золото Мейденхолла. И его серебро, земли, суда, склады…»
— Нет, — проговорил незнакомец, — не смотри на меня так. Я не желаю ей вреда. Я намереваюсь… — Он колебался, оценивающе глядя на девушку.
— Ты намереваешься заполучить ее для себя, верно? Увидев, что в его глазах промелькнуло изумление, она поняла, что попала в точку. Но он не первый: до него были тысячи желающих жениться на золоте Мейденхолла. Однако пусть потешит себя иллюзией, будто ему единственному пришла в голову столь потрясающая идея. «Ну почему отец нанял человека с такой внешностью, — в который раз спросила себя Эксия. — Человека, полагавшего, будто женщины готовы по первому требованию отдать ему все, что имеют». Эксия улыбнулась.
— Ты очень честолюбив. А разве она не обручена?
— Да, конечно… — пробормотал он и с отсутствующим видом вытащил из ножен кинжал.
У Эксии со страха сердце ушло в пятки, но в следующее мгновение она догадалась, что он сделал это совершенно бессознательно. Она даже усомнилась, что он отдает себе отчет в своих действиях.
— Понятно, — сказала она. — Ты намереваешься использовать путешествие для того, чтобы она передумала и согласилась выйти за тебя.
— Ты считаешь, что это возможно? — с тревогой спросил он.
Девушка почувствовала, что тревога незнакомца искренна. Ей захотелось сочувственно похлопать его по руке.
— Франческа полюбит тебя, — ответила она, мысленно смеясь над своей ложью: Франческа ненавидела все, что было так же прекрасно, как она сама. Ей нравилось окружать себя уродливыми вещами, чтобы еще сильнее блистать на их фоне. — Итак, ты собрался жениться на наследнице Мейденхолла? Для твоей семьи и владений настали тяжелые времена?
В его глазах зажегся огонек.
— Я знал, что могу доверять тебе. С первого мгновения, увидев тебя с кистью в руке, я понял, что ты станешь мне верным товарищем. Мы с тобой будем большими друзьями. Ты отправляешься с ней?