Ольга Егер - История Одной Оптимистки

Когда половина Англии, наконец, увидела этот дурацкий во всех отношениях момент, свидетельствовавший о существовании рабства, Сара успокоилась и отправилась делать покупки. Пока барыня слонялась по бутикам, примеряя шмотки, невзрачная серая мышка Джулия молча переносила испытания, и время от времени (когда уж совсем невмоготу станет терпеть) дергала резинку на руке. Та сильно била по коже, приводя в чувства. «Ненавистная Рейчл» купалась в лучах внезапно обрушившегося на нее тепла и довольствовалась титулом новой компаньонки-подружки. Сара покупала ей платья и прочее, нахваливая и поощряя. Джулия же носила за великосветскими дамами пакеты, терпела и мечтала об окончании жуткого дня (ну и совсем уж иногда — «чтоб эти две кобылы споткнулись!»).

— Принеси мне воды! — кричала модель, и девочка на побегушках мчалась исполнять приказ.

— Вот, госпожа, — сквозь зубы произносила Джулия, каждый раз кланяясь и вытирая с лица газировку, которую выливали ей в лицо. В такие минуты она проклинала Ромео, привезшего ее в эту страну, собственное желание стать певицей, и мистера Хармана, который отдал ее на растерзание чокнутой модели.

Спустя час после прощания с госпожой, Джули неслась в кабинет шефа, чтобы высказать ему все, что думает. Элизабет, почуяв приближение интересных сплетен, увязывалась за рыжим вихрем.

— Вы что специально это сделали? — ударив кулаком о стол, рявкнула на начальника подчиненная.

Карман опешил и, ответил таким же резким ударом об стол со своей стороны. Поднялся с кресла, чтобы хоть так казаться выше.

— А ты думала все будет легко? Считай себя Золушкой! А ее — коварной мачехой! — по-русски ответил он, добавив в конце фразы для убедительности пару матерных слов.

— А вы себя феей возомнили? — прикрикнула на него девушка и тоже присоединила парочку непечатных выражений.

— Как прикольно! — Элизабет не могла находиться на своем рабочем месте, когда самое интересное развивалось в кабинете начальника. И вообще появление в офисе новенькой она считала переменой скучной жизни к лучшему.

Начальник и подчиненная уставились на безумно довольную секретаршу.

— Ничего-ничего, продолжайте! Не обращайте на меня внимание! Я, пожалуй, закажу новый стол, а то этот до завтра не доживет! — абсолютно спокойно проговорила она, хватаясь за трубку телефона.

Харман остановил ее порыв легким ударом по руке. Потом, осознав комичность ситуации, рассмеялся и снова вернулся в свое любимое кресло. Кризис миновал.

— Я повторю тебе еще раз! Если ты так хочешь добиться славы, должна научиться терпеть! — напомнил начальник. — Можешь считать меня добрым феем, если тебе так нравится представлять меня с крылышками!

Джули представляла его с ветвистыми рожками на голове и топором в руках наперевес, но говорить об этом не стала. Тяжело вздохнула, медленно опускаясь в кресло напротив. Элизабет раздосадовано надула губы, понимая — скандала не будет. «А жаль!» — подумала она.

— Так тебя достала? — посочувствовал Дин.

— Ничего. Выдержу, если это нужно для того, чтобы мечта осуществилась! — сжала кулаки Джули, уговаривая себя набраться сил.

Харман не ожидал такого стремления, и смирения тоже. Она все больше напоминала ему самого себя много лет назад, когда он отчаянно пытался прижиться на чужбине.

— Запомните, вы обещали! — напомнила о клятве Джули и, вздохнув, направилась к двери. — До завтра!

Уверенной походкой она вышла из кабинета, уговаривая себя быть более стойкой и дожить до того момента, когда Рома узнает, что его рабыня, глупая никчемная девчонка с Украины, — знаменита и востребована! Тогда он пожалеет о своем поступке.

Дойдя до третей двери с надписью «студия», Джули вдруг вспомнила о приглашении одного добродушного звукорежиссера. Она открыла дверь в надежде увидеть его. Но вместо приветствия завопил противный мужской бас:

— Откуда ты взялась? — кричал разгневанный дяденька, небритый и заросший. По одному его только виду легко представлялось, какую жизнь он ведет: закрытую, так как все время проводит в прокуренной, не проветриваемой студии. Кстати, была у Джули догадка относительно подобной конструкции комнаты — тактический ход, чтобы музыканты потеряли счет времени и пахали как проклятые.

— Ну, чего ты раскричался, Джеймс? — успокаивал его уже знакомый молодой человек. Оказывается, у него было плохо со зрением. Он носил очки и разноплановые браслеты на руках.

— Вот и работай сам, я в такой обстановке не могу! Ходят тут всякие! — рявкнул дяденька и, громко хлопнув дверью, умчался дожидаться, когда его — великого звукорежиссера — позовут обратно, слезно умоляя вернуться и приступить к работе.

Но никто не побежал за ним вслед.

— Не обращай на него внимания. Он всегда такой. — Заверил Шон, предлагая девушке войти. — Особенно с симпатичными леди, а если они еще и новенькие…

— Психов везде хватает! — заметила Джули, оглянувшись на дверь. С Джеймсом она и позже не научилась ладить, поэтому они просто игнорировали друг друга.

— Так ты стала менеджером? — девушка не сразу поняла, о чем у нее спросили, и постаралась припомнить все детали первой встречи с этим парнем.

— Харман сделал из меня девочку на побегушках для Сары. Можно я тут посижу немного?

— Я не против. Приходи чаще. — Улыбнулся в ответ парень, а Джули упала от усталости на диван.

— У вас, смотрю, теплая такая обстановка! — вмешался в идиллию голос, застрявший между коридором и студией.

— Ну, вот и отдохнула, — раздосадовано прошипела рыжая девчонка, сползая с дивана.

— Привет, Эрик! — Шон печально посмотрел на Джули, ожидая привычной от девушек реакции при виде звезды, а тем более — Эрика: вопли, томные вздохи, традиционное вешание на шею, признания в любви и прочее. Но вместо этого Джулия изобразила ужасно разочарованную мину, надула губы и закатила глаза. Она бросила взгляд на красавца-парня и, что-то злобно пробормотав на непонятном языке, повернулась ко звукорежиссеру.

— Я пойду! А то как-то тут резко холодно стало! — тонко намекнула на присутствие неприятного ей человека она и более теплым голосом обратилась непосредственно к Шону. — Увидимся завтра!

К великому удивлению парня эта девушка не стремилась остаться и явно не собиралась преданно заглядывать знаменитости в глаза. Наоборот, она на дух не переносила Блайда. Тот, как удав, стоял в сторонке, злой до невозможности. Она проскользнула мимо него в коридор. Шон опомнился и выскочил за ней.

— Джули? — окликнул парень. — Я хотел… В общем, это… может поужинаем как-нибудь вместе? Сходим, прогуляемся по городу…

— Шон. Подожди! — остановила его Джули, в сердце которой только что вонзилась маленькая противная и острая иголка. — Мы можем сходить погулять. Но только как друзья и коллеги, но не более!

Шон застыл, пытаясь понять, почему его отшивают. А решила объясниться.

— Мой лозунг на ближайшие несколько лет: «Убить Амура!» — рассмеялась Джули, совершенно серьезно произнеся шутливые слова. — Прости. Ты мне нравишься. Но я не могу!

Она знала, что ее категоричность отпугнет парня, хоть и жалела, что их дружба окончится так быстро. Как и ожидалось, Шон опустил голову. Нно, как ни странно, он принял ее, такой как есть.

— Да. Но, может, все же поужинаем? — снова улыбнулся парень.

Доброе отношение к ней Шона не изменилось.

— Хорошо! Обязательно! — улыбнулась она.

Девушка ушла, а Шон стоял в коридоре, размышляя, сможет ли покорить ее.

— Ну что, отшила? — вклиниля Блайд, подслушав весь разговор. Ииногда безъэмоциональность, с которой говорил певец, безумно бесила звукорежиссера, и сейчас брошенная фраза задела Шона за живое.

— Она не такая, как те пустоголовые идиотки, к которым ты привык!

— Да? — в холодных стальных глазах музыканта сверкнул пугающий огонек интереса. — Предлагаешь присмотреться?

Челюсть Шона отвисла.

— Нет? Тогда зачем нахваливаешь? — хищно ухмыльнулся Блайд, довольный своей игрой на нервах молодого звукорежиссера, и вернулся в студию.

Очередной день требовал максимальной выдержки, так как предстояло снова попасть в общество сумасшедшей модели и ее приспешницы. Теперь украинка разделяла недавние мнение Сары: «Рейчл действительно дура!».