Я была готова вернуться из своих воспоминаний, слишком болезненным было это путешествие в прошлое, когда вдруг увидела молодую пару, выходящую из этого ресторанчика. Они выглядели не старше, чем мы с Майклом, когда приехали сюда. Длинная загорелая рука обхватила хрупкие плечики девушки, когда они остановились на остановке напротив.
Она что-то держала в руках, и мне хватило секунды, чтобы понять, что это. Ресторан «Мама Мария» славился своими шоколадными пончиками. Они в прямом смысле слова таяли во рту, в ту же секунду, когда касались языка, и рот наполнялся темным густым шоколадом. Но не это было главной причиной, по которой все любили их. Перед тем как есть их, необходимо было открыть упаковку. Внутри каждой была записка. Не такая, как в печеньях с предсказаниями. Эти записки были особые, очень личные. Они дарили надежду и улыбку.
Я наблюдала, как девушка прочитала свою, улыбаясь так же широко, как и я, когда читала каждую свою. Она посмотрела на парня, и он поцеловал ее в кончик носа, перед тем как уткнуться носом в ее щеку. Я сморгнула слезы, которые жгли не только глаза, но и сердце. Чувство зависти охватило меня, но это была добрая зависть. Я была счастлива за них, но мне было жаль себя.
Я тихонько усмехнулась, вытирая слезы, и увидела, как он обвил ее руками. Она обняла его за шею, и он страстно поцеловал ее, перед тем как перегнуть через свою руку. Она безудержно рассмеялась, откинула голову назад и ее длинные темные волосы водопадом упали на тротуар.
Подняв ее, он прошептал ей что-то в шею, она сладко улыбнулась и провела пальцами по его волосам. Мне безумно захотелось сбежать вниз по лестнице и потребовать рассказать мне, что было в записке, но меня, наверное, арестовали бы или я бы сломала ногу, пока спешила вниз.
Они двинулись дальше по улице, и я издала тихий звук разочарования. Их жизнь была настолько лучше моей собственной — их любовь была так очевидна. У меня не было этого. Но, понаблюдав за ними этот короткий отрезок времени, я косвенно прожила его вместе с ними. Мне не хотелось, чтобы они уходили. Я прижала руку к стеклу, поднялась на цыпочки и попыталась проследовать взглядом за удаляющейся парочкой.
Я так увлеклась их открытым проявлениям любви, что пришла в себя, только когда ощутила холодное стекло, довольно болезненно ударившись об него лбом. Я подняла руку и потерла место удара.
— Вы в порядке? — шепотом спросил голос из-за моей спины.
Удивленная, я резко обернулась и увидела доктора Романа, стоящего позади меня с удивленным выражением на лице.
— Как долго ты тут стоишь? — спросила его я, все еще пытаясь растереть то место, где ощущала легкую боль.
— Я собирался задать вам этот же вопрос, миссис Олдридж.
— Не очень долго, — солгала я, отходя от окна.
Он удивленно приподнял брови.
— Что вы там высматривали? — он подошел, встал рядом со мной и посмотрел в окно. Я знала, эта парочка уже давно ушла. — Вы были так увлечены, что даже не услышали, как я вошел.
— Я просто смотрела. Иногда самые обычные с виду люди могут быть полностью очаровательными. Особенно если они не знают, что за ними наблюдают.
— Вы абсолютно правы, — его интонация привлекла мое внимание, я подняла голову и увидела, что он смотрит на меня. Прошло несколько секунд, прежде чем он моргнул и отвел взгляд. — Вы часто смотрите на людей?
— Иногда. Их жизни гораздо интереснее моей.
— Вещи не всегда оказываются такими, какими кажутся.
— Нет, не всегда, но я могу превратить их во что захочу. В моем собственном маленьком мирке нет несчастных или печальных людей.
Я разглядывала его профиль: как двигается подбородок, как напрягаются мышцы его шеи, когда он глотает. Он повернулся посмотреть на меня снова и наши взгляды встретились.
— Рад, что вы решили прийти, миссис Олдридж.
Его официальное обращение нервировало меня, а я уже и так была взвинчена. Мне хотелось, чтобы спокойный и собранный мужчина с вечеринки вернулся.
— Саманта, — напомнила я. — Честно?
Он рассмеялся и кивнул.
— Желательно.
Вернув ему улыбку, я кашлянула.
— Я не собиралась.
Он слегка склонил голову набок.
— Почему же?
Я пожала плечами, но решила ответить честно.
— Я не была уверена, чего ожидать, когда войду в эту дверь.
Выражение его лица изменилось, и я поняла, что он не до конца поверил, что это правда.
— Но ты все равно пришла?
Я покраснела, жар прилил к щекам.
— Да, — мой ответ был скорее шепотом. Я знала, какой вопрос он задаст следующим. И больше из любопытства, нежели из смелости быстро выпалила. — Я думала, что ты, наверное… что ты собираешься предложить мне… интрижку с тобой.
Было что-то в Романе Блейке, из-за чего я чувствовала, что могу рассказать ему все, что угодно, и никогда не буду беспокоиться о его реакции. И только что, без слов, я сказала ему две вещи: меня к нему влечет, потому что прошлой ночью я провела немало времени, думая о нем, и еще мне нравится мысль, что его так же или хотя бы вполовину так же влечет ко мне.
Но он никак не отреагировал на мои слова. По крайней мере, я не сумела понять его реакцию. Он засунул руки в карманы своего белого халата и шагнул ко мне. Когда он приблизился, мы стояли, почти касаясь друг друга. Почти, но не совсем.
— Когда у тебя проскользнула эта мысль, ты решила, что будешь делать?
— Не думаю, что хочу быть похожей на Майкла… но в то же время я хочу быть счастливой. Это все очень запутанно.
— Ты считаешь, что интрижка со мной может сделать тебя счастливой, Саманта?
От звука его голоса, произносящего мое имя, толпы мурашек покрыли мою кожу.
— Не знаю. На самом деле мы не знаем друг друга. Ну, то есть я имею в виду, что знаю все о тебе… — я несла чепуху и прежде, чем сумела остановиться, слова уже были произнесены. Когда наши взгляды встретились, все, что я увидела в его глазах — это веселье. — Люблю Гугл, — я рассмеялась и сцепила пальцы. — Самое смешное, что я знаю больше об идеальном незнакомце, чем о себе. Я уже не знаю, что может сделать меня счастливой.
— Ты знаешь только факты обо мне, но не знаешь меня, Саманта.
Мое лицо вспыхнуло.
— Прости. Я не имела в виду…
— Я не это хочу сказать, — он мягко улыбнулся. — Я имею в виду, что та информация, которую ты нашла обо мне, это лишь малая часть меня. В моей биографии гораздо больше фактов, чем ты сможешь найти в интернете. И ты можешь не знать себя, но я твердо уверен, что, переспав со мной, ты вряд ли станешь счастливой. По крайней мере, не после этого. Ты бы почувствовала себя паршиво из-за того, что мы сделали, возможно, из-за меня, но, скорее всего, из-за себя.
Неожиданно отвернувшись, он обошел вокруг стола и сел в кресло.
— Я бы не смог жить с этим, и не хотел бы, чтобы и ты тоже с этим жила, — закончил он свою мысль, передвинул стопку бумаги на край стола и положил руки на гладкую поверхность.
Он кивнул в сторону двух кресел напротив него и подождал пока я сяду. Я положила клатч и постаралась не застонать, когда моя попа коснулась дорогой кожаной поверхности кресла, и туфли, в которых я была целый день, уже не так сильно сдавливали мои стопы и лодыжки.
Я почти не шевелилась, мне было интересно, кто же нарушит молчание первым. Его слова все еще крутились у меня в голове, пока я тратила драгоценное время, поудобнее устраиваясь в кресле.
Он был совершенно прав. Ошибочно было бы переспать с кем-то, кроме моего мужа, и не думаю, что у меня хватило бы мужества совершить такое, ну, только если бы я была влюблена в другого. Но я знала, где-то в глубине души, что все еще люблю Майкла.
Мне очень хотелось, чтобы он первым нарушил молчание и сказал все сам, чтобы мне не пришлось спрашивать, но я не могла оставаться в неведении ни секунды дольше.
— Прошлым вечером ты сказал, что передумал. Ты имел в виду, что сделаешь операцию?
— Я имел в виду, что хочу помочь тебе.
Я нахмурилась.
— Если ты не хочешь оперировать меня, как ты собираешь помочь мне?
— Я не врал, когда сказал, что я очень плохой психотерапевт, но я действительно знаю женщин. Я часто видел очень привлекательных женщин, которые входили в двери кабинета моего коллеги Стейна. И если по медицинским причинам ничто не препятствует проведению операции, там никогда не откажут пациенту. Причина номер один, по которой любая женщина обращается к пластическому хирургу — это неуверенность. Печально, но это касается любой пластической хирургии. Этих женщин, включая тебя, следует научить и, что более важно, показать, что каждая из вас уникальна и красива по-своему. Это знание досталось мне непросто, я усвоил урок и поклялся, что не коснусь скальпелем ни одной женщины, если в этом не будет острой необходимости.