Кафе встретило теплом и вечерним гулом. На секунду Ярослав замер и обвел заведение пристальным взглядом. Приглушенный свет, наверное, должен был создавать интимную и доверительную обстановку, так же как и ненавязчивая современная музыка, но, на его притязательный вкус, ресторанчик скорее походил на притон для малолеток. Отсутствовали скатерти на столах, вместо занавесок болтались жалюзи, аромат выпечки смешивался с запахами жареного картофеля и чистящего средства. Ярослав чуть заметно сморщил нос, предугадывая, что «вонь» пропитает одежду. Постеры, развешанные на серых стенах, навивали мысли о шаблонности и скуке.
Взметнувшаяся вверх ладонь подсказала, в каком направлении двигаться. Ярослав прошел и протянул руку молодому человеку в темной шляпе. Тень скрывала черты лица, оставляя свету заостренный кончик носа. Ярослава передернуло: он еще относился к тому поколению людей, которые снимали головные уборы в помещениях.
— Здравствуйте, Ярослав Викторович, — поприветствовал востроносый, привстав, отодвинул для Ярослава стул, и они оба опустились.
— Добрый вечер.
— Она сидит за соседним столом, — глядя в окно и еле раздвигая губы, пояснил юноша, — видите, большая компания справа. Четыре девушки и три парня. Белова — та, что с длинными волосами и в короткой юбке.
Ярослав медленно огляделся. Девушка занимала место прямо перед ним, сидела боком, так что он мог прекрасно разглядеть ее всю — малец Гаврилова отлично знал свою работу. Ярослав немного смягчился.
Виктория Белова. Ее внешность была из тех, что поражала с первого взгляда. Блестящие черные кудри окутывали плечи и спускались ниже лопаток, почти до пояса. Ровная спина опиралась на спинку стула, образуя небольшой изгиб. Стройная ловкая фигура выдавала любовь к движению. Короткая юбка открывала длинные ноги, будто бы специально выставленные напоказ. Прозрачные чулки, шпильки. Голубой шарф обвивал шею и тянулся до сапог. Узкие ладони белели на коленях. Тонкие, будто искусно выточенные, пальцы в задумчивости перебирали друг друга. Ярослав присмотрелся к лицу. Темные глаза, большие, как у газели, бархатные и блестящие, словно сама ночь. Брови вразлет. Кожа даже в полумраке дышала свежестью, легкий румянец играл на припухших, еще юных, щеках.
— Я Вам больше не нужен? — голос молодого человека вывел Ярослава из раздумий.
— Нет, спасибо, — он кивнул, вытащил из бумажника крупную купюру, протянул парню: Ярослав давно взял за правило не скупиться: чем больше он отдавал, тем больше возвращалось, — иди.
Парень сверкнул белками глаз, благодарно склонил голову и исчез. Ярослав снова погрузился в наблюдение, прищурив глаза и цепко ухватывая детали. Он читал в правильных чертах лица девушки отпечаток души, и это ему не нравилось.
После смерти отца, пусть земля ему будет пухом, он долго готовился отобрать свою квартиру у Белова, наказать его, дать понять, что Выгорские не сдаются никогда. Он все сделал для того, чтобы не просто расквитаться с обидчиком, но и оставить на нем клеймо позора, сняв его с должности. Какова же была его ярость, когда Белов сыграл в ящик! Чертов ублюдок!
Услышав впервые о смерти врага отца, Ярослав пришел в замешательство. Ему потребовалось немало времени, чтобы преодолеть растерянность и превратить ее в другое, более действенное чувство, в злость. Вот и теперь Ярослав ощущал ее холодный клинок у груди. Костяшки побелели от напряжения, он взглянул на них и усилием воли заставил себя расслабиться. Как, черт подери, ему теперь отомстить, если обидчик сдох? Если осталась одна эта безмозглая длинноногая дура, пусть ей все и перешло по наследству? Почему он не действовал быстро? Зачем надо было так долго планировать и продумывать детали? Теперь хоть волосы на себе рви — крыса уже в могиле.
Белов был хитер, но и у него были слабости. Ярослав с отвращением вспомнил единственную встречу с обидчиком семьи. Мерзавец тогда еще был крепок, Ярослав без всякой договоренности вошел в его просторный кабинет в правом крыле мэрии, опустил руку на плечо и прямо в глаза сказал, что он сделает с изнеженным созданием — Викой Беловой. Какое это было счастье, смотреть на дышащее ненавистью старческое лицо и предупреждать о будущем, на которое безжалостный дьявол не мог повлиять. Как смешны были его попытки защитить свое отродье. Он думал, что Ярославу нужны деньги. Как это похоже на него, на всю его жалкую жизнь!
Тогда Ярослав шутил. Маленькой твари не было восемнадцати, он не собирался её трогать. Теперь всё изменилось: всё досталось ей. Конечно, мстить девчонке было смешно. Все равно, что обижать котёнка. Он просто планировал забрать у неё то, что принадлежало ему.
Молодежь из сборища громко смеялась и пыталась переорать друг друга. Неужели сами себя не раздражали? Шатенка, что сидела спиной к нему, завела громкий разговор с соседкой, и через минуту они уже горячо спорили. Худой парень по правую руку от Беловой тщетно старался вмешаться в их разговор. Потом бросил это дело и принялся есть. Пиджак висел на его плечах, как на вешалке, водолазка грубо подпирала угловатый подбородок. В конце концов, он не выдержал и принялся что-то втолковывать черноокой. Взгляд Ярослава снова переместился на главную девушку.
Красивая, она задумчиво крутила локон, слушая тощего. Кивала, но сама была в рассеянности, глаза её бродили без цели по стенам, потолку, останавливались на изображениях, замирали, чтобы пустится в путешествие снова. Четкий профиль, обозначенный в сумраке залы, имел дерзко-отстраненное выражение. Неулыбчивая, она не стремилась быть симпатичной кому бы то ни было. Ребята взрывались громким смехом — маленькая сучка лишь приподнимала уголки губ. «Скоро она и это делать перестанет», — подумалось Ярославу. Он уничтожит её, как её дед уничтожил его отца.
Боль потери никогда его не покидала. Боль постоянно напоминала о долге. Иногда она бывала настолько острой, что приходилось сдерживать крик. Ярослав стиснул зубы. Любимая внучка. Как трогательно! Безмозглое создание, которое беззаботно существовало, сдавая его квартиру. Теперь, когда Белова не было в живых, нужно было обвести вокруг пальца именно эту гадину.
Она заплатит за каждый печальный вздох Виктора Выгорского! Она заплатит за каждый день пользования его имуществом. За каждую ночь, когда Ярослав просыпался в поту, понимая, что не может вернуть отца, за каждый миг, когда тот мучился от боли. Да, она заплатит. Он вернет всё, что принадлежало Выгорским. Сделает всё, чтобы её дед не раз перевернулся в могиле. Он заставит её корчиться от боли. Он оставит её ни с чем.
Спешить не будет. С удовольствием подождет, ощутит свою власть над ней. Он станет с наслаждением смотреть, как она мучается от страха, как его сестра мучилась когда-то. Сделает так, что она обезумеет. Не выпустит её из вида, будет играть, как кошка с мышкой, и сам решит, когда закончить. Она будет молить о пощаде. А он не пощадит.
Компания снова взорвалась громким хохотом. Высокомерная улыбка, казалось, навечно застыла на лице девушки. Виктория повела плечами и, словно бы снизойдя до его внимания, посмотрела на Ярослава. Выражение этого взора было неопределенно и не отличалось любопытством, как и все её поведение. Он ощутил сладкую дрожь предчувствия во всем теле. Уж не показалось ли ему презрение в ее лице? Или это была враждебность? Он замер, прислушиваясь к новому ощущению и не отводя равнодушного взгляда. Белова опустила веки, а он продолжал изучать молодую красавицу с бесстрастным интересом эксперта, осматривающего предмет искусства, о дефектах и недостатках которого знал заранее.
Усмехнулся. Должен ли он сомневаться, что получит в ближайшем будущем море удовольствия? Руки чесались начать. С тех пор, как в возрасте тринадцати лет Ярослав получил свою первую инвестиционную прибыль от акций компании Дарнела, и приблизился к пониманию того, как заставить деньги работать на себя, ничто кроме инвестирования не доставляло ему удовольствия. Он знал, когда войти в рынок, и когда из него выйти, и любил это занятие больше всех других входов-выходов. Путь к неограниченному богатству вызывал благоговейный трепет. И вот теперь предчувствие скорого отмщения рождало очень похожую сладостно-ароматную эйфорию.
Сперва нужно стать её близким другом. Познакомиться на улице? Или в одном из тех модных клубов, где она так любила бывать? Подойти сейчас?
Нет. Ярослав отмел оба варианта. Он хотел действовать наверняка, не дать ей шанса отшить его. Устроиться читать лекции в университете? Купить квартиру в соседнем подъезде? Нет, это все не то. Вот лобовое столкновение — уже что-то. Он представил испуганное лицо девицы, когда его машина на полной скорости летит навстречу её ауди. Ярослав тихонько рассмеялся. Было бы неплохо сломать ей шею. К сожалению, это не давало морального удовлетворения. Он хотел смотреть в её глаза, когда она поймет, почему они встретились, почему он забрал у неё всё. Он хотел видеть её страх и боль, раз уж ему не удалось лицезреть эти чувства на лице её предка. Что ж, недолго ему осталось ждать.