– Нет… Нет…
Он замедлился, но не остановился. Сэм попыталась оттолкнуть императора, но тщетно…
«За что он так жесток со мной?»
Он обнял её крепче:
– Потерпи малышка, сейчас боль уйдёт, – и продолжил аккуратно двигаться в ней.
Она почувствовала разницу чувств: на смену боли подкатывала волна неведомого ранее наслаждения; она поглотила Сэм полностью, из её рта начали вырываться стоны. Она вонзила свои ногти в его кожу… и волна накрыла её…
– Ооо… мой император…
Видя, как её тело сотрясается от удовольствия под ним, Владимир больше не мог сдерживаться… и наполнил лоно императрицы своим семенем…
Оргазм был слишком бурным, он в бессилии опустился Саманте на грудь. Она обняла его большую курчавую голову руками…
Эпилог
– Владимир!!! Владимир!!! – Артур явно чем-то озабоченный, нёсся по коридору, – Владимир!!!!
– Я прекрасно вас слышу, дядя, незачем поднимать такой шум, – император поднял голову от бумаг, лежащих перед ним на столе, и воззрился на запыхавшегося старика, – что случилось?
– Саманта… то есть, императрица… – он все ещё пытался перевести дух. Тем временем, при упоминании Сэм в такой суматохе, император начал меняться в лице, и тут же выскочил из-за стола.
– Где она?
– Там… там…
Владимир побелел, схватил Артура за плечи и хорошенько встряхнул:
– Где Ее Величество?!?!?
– В императорских покоях…
Владимир опрометью выбежал из кабинета…
* * *
– Родная… что с тобой? – казалось, императрица не дышит.
Владимир подошёл и сел на кровать рядом с ней, тут она распахнула глаза и застонала от боли… Её лоб был покрыт испариной, волосы растрепались, она тяжело дышала…
– Все в порядке… Ваше Величество… кажется, я просто…. рожаю…
– Где врач?!?!? За ним послали?!?!?
– Он уже пошёл отдавать распоряжения слугам…
– Я все понял. Береги силы, любовь моя, я буду рядом…
* * *
Вот уже прошли сутки, и император сходил с ума от волнения:
– Артур, ну ведь я люблю её всем сердцем, значит проклятие, не должно подействовать, я не смогу жить, если… никогда не прощу себе…
– Владимир, возьми себя в руки, с императрицей все будет в порядке… – пытался успокоить безутешного старик.
– Но если с нашим ребёнком случится тоже, что и с предыдущими моими детьми… Тогда не только я, но и она мне этого не простит… Я не смогу смотреть ей в глаза… Почему ребёнок попросился на свет раньше времени, так же не должно быть… – он метался по коридору, не в силах успокоится, и тут он услышал плач… плач младенца… Выйдя из оцепенения, он уже схватился за ручку двери, как услышал ещё один голос, два младенца вторили друг другу… Он ворвался в покои…
– Ваше Императорское Величество, рады сообщить, что у вас родилась двойня. Великий принц и прекрасная принцесса… Её Величество Императрица в полном порядке…
Скупая слеза счастья скатилась по щеке императора. Сэм смотрела ему в глаза с благодарностью, которая отражалась и на его лице. Одними губами он прошептал ей:
– Спасибо…
– И тебе… за любовь…
Пианист
* * *
– Он такой одаренный, в свои восемнадцать он уже заслужил множество наград.
– Да что толку? На международном конкурсе пианистов его отшили, сказав, что в нем нет чувств…
* * *
– Здравствуйте… тут есть кто-нибудь… – он зашёл в заброшенный концертный зал, – вроде адрес правильный… Миссис Стоун…
– Мисс… – послышалось из темноты, – я бы попросила, мисс Стоун, – из полумрака к нему двинулась стройная тень, элегантной походкой она прошла за сцену и включила освещение.
– Простите, мисс. Отец сказал, что вы были одноклассниками в школе, вот я и сделал, столь некорректные выводы. Ещё раз прошу прошения… – он и сам-то не верил в то, что говорил. Смотря на эту молодую красивую женщину, едва ли можно предположить, что она старше его почти на 20 лет.
– Ты ведь Стефан?
– Стен, если можно.
– Проходи, Стен, присаживайся за инструмент, посмотрим, что ты умеешь…
* * *
– Все понятно, – дослушав сонату до конца, заключила она, – дай-ка угадаю, это тебя родители заставляли заниматься фортепиано, сам ты не хотел?
– Ну, в детстве не хотел, но сейчас…
– А сейчас это уже привычка, не больше. Ты не любишь фортепиано, ты его не хочешь, поэтому в твоей игре и нет чувств, откуда им взяться, если ты их не испытываешь. Давай покажу…
Она села рядом со Стеном и начала играть: сначала ничего особенного – вступление, довольно чисто; но вот она приблизилась к кульминации, и он не мог оторвать от неё глаз, казалось, она погрузилась в транс, тяжело дышала, её грудь вздымалась, словно от возбуждения…
Он почувствовал, как его джинсы натянулись:
«Вот черт… какого… она же ровесница отца…»
– Ты ведь прочувствовал? – она уже смотрела на него, – теперь попробуй играть, думая о том, что ты сейчас чувствовал…
«Она что-то заметила..? Вот дьявол, только ни это…»
– Не волнуйся, ты у меня не первый, я знаю, что делаю…
* * *
– Ну? Что скажете, мисс Стоун?
– Давай пока остановимся на Беатрис.
– Что? – опешил он.
– Зови меня просто Беатрис. На сегодня хватит, я оценила твои способности, в следующий раз займёмся тренировками.
* * *
Стен не мог уснуть сегодня, он снова и снова садился за рояль, пытаясь сыграть так, как это сделала Беатрис. Ничего не получалось. Играя, он забылся, и начал вспоминать её лицо с прикрытыми глазами, её руки, порхающие, над клавишами, её грудь… стоп! Музыка изменилась, стала более чувственной…
* * *
– Я все понял! – он ворвался в старый концертный зал.
– Ну, показывай… – сказала она, выйдя ему навстречу.
* * *
– Чуть лучше, но достаточно… Играй снова, – он немедля начал выполнять задание, а она обошла его со спины, положила свою руку ему на плечо, он запнулся:
– Продолжай… Играй снова и снова, пока я сама не прекращу это. Не смей останавливаться, чтобы не произошло… – с этими словами она нагнулась и обняла его.
Он почувствовал, как её большая грудь уперлась в его спину и снова запнулся:
– Продолжай… – томно прошептала она ему на ухо, так, что даже волосы на его затылке встали. Мелодия изменилась…
– Ты слышишь, – шептала она, – теперь лучше…
Она отстранилась, он замер…
– Ты делаешь заметные успехи, – сказала она голосом классического преподавателя, – но если я говорю не останавливаться, то не останавливайся, иначе в следующий раз, будешь наказан, – и снова этот томный шёпот. По его телу пробежали мурашки.
* * *
Стефан не мог понять, какого черта она делает, и, какого черта это так его возбуждает… А может он и вовсе все это надумал, может это был самый обычный урок? Но, как ни странно, это работает, он и сам-то оценил разницу звучания.
Он снова не мог уснуть в предвкушении следующего занятия.
* * *
– Беатрис! Беатрис вы здесь?
– Да, мой мальчик, проходи, усаживайся за инструмент.
Как только он выполнил указание – свет погас.
– Эмм, Беатрис, что-то случилось?
– Все в порядке, мой сладкий, сегодня ты будешь играть в темноте, – голос звучал уже совсем близко, – доверься не глазам, а рукам, отдайся чувствам…
– Но я же ничего не вижу… – он почувствовал, как мягкая грудь прильнула к его спине, Беатрис взяла его за руки и положила их на клавиши.
– Играй, непрерывно, и что бы ни произошло, не останавливайся, иначе мне придётся тебя наказать…
…И он играл, и ничего не происходило, пока, его джинсы не начали расстёгиваться… он запнулся, но тут же, вспомнив указания наставницы, продолжил играть. Тонкая ладонь высвободила его напряжённый член… Тёплый рот обхватил его головку, язычок пробежался по рубиновому концу… он чуть не задохнулся, от ощущений, но не прервал игру. Нежные губы стали двигаться вниз и вверх по стволу… музыка стала набирать мощь… быстрей и быстрей силуэт головы скользил туда-сюда… подойдя к кульминации, он не смог больше сдерживаться, и кончил… музыка приостановилась на мгновение, и полилась дальше, спокойно, устало…