Яна Мелевич - Как найти работу

— Говорил же он тут! Видите, живой. Здоровый, бухает и курит. Наш Пашенька — птица гордая. В полет с депрессией не отправиться.

— Чего ты радуешься, как дебил, а если бы он прыгнул?!

— Не говори глупостей. Он же не соплежуй какой-то, чтобы из-за шалавы какой-то на асфальт с разбега, — мрачный голос Сергея отозвался теплотой в душе Кенара и он махнул рукой друзьям, продолжая сидеть на холодной плите. Рядом мелькнула чья-то яркая шубка, знакомый цветочный, едва уловимый запах духов коснулся его носа, когда Кристина села рядом с одной стороны, приняв неожиданную помощь Сергея. Ярик пристроился по другой его бок, бренча пакетом полным бутылок с явно не детским шампанским, а сам Радов аккуратно вытащил закуску. Кенар кинул взгляд в пакет и поморщился.

— Че серьезно? Водка?

— Тяжелые времена требуют суровых решений! — проскандировал Ярослав, выуживая первую бутылку, и озорно взглянул на Кристину, которая фыркнула.

— Открывай, давай, клоун, я тебе не кисейная барышня, — она махнула рукой, давая понять, что готова выпить. На это Паша только бровь вскинул.

— Тебя-то они на что приманили?

— Сказали, нужна баба, чтобы ты в чью-то грудь порыдал и понял, что мы не все конченые суки, — она изящным движением выудила зажигалку, закуривая одну из этих тонких дамских сигарет, выдыхая дым, глянув на него спокойным взглядом. — Вижу, грудь моя тебе не понадобится.

— Ярик просто истеричка и как обычно преувеличил масштабы трагедии, — усмехнулся Паша, устраиваясь поудобнее между этими двумя.

— Я бы сказал, что надо сделать, но ты не согласишься, — скрипнул зубами рыжий и Паша повернулся в сторону Сергея, вдыхая морозный утренний воздух.

— Не соглашусь, — отозвался Кенар и покачал головой, словно разгоняя неприятные мысли.

— А зря, я бы ей волосы выдрала, — вклинилась Гриднева, поправляя волосы и туша окурок. Она дождалась, пока Ярослав с пыхтением откроет бутылку и по праву ее пола, первой отпила горькую, чуть, поморщившись.

— Господи, какая гадость.

— Солнышко, может, надо было все же вино? — заботливо спросил Сергей, вызвав усмешку у остальных.

— Я тебе сейчас дам, солнышко, — прошипела Кристина, отдавая бутылку Павлу. Первый круг прошел тяжело, но с закуской дело пошло приятнее, а главное теплее. На крыше все же поддувало и притом изрядно.

— Кстати, что теперь? — спросил Ярик, делая очередной глоток, с отвращением передергивая плечами, — все же гадость эта ваша водка.

— Да ты просто пить ее не умеешь, — фыркнул Сергей.

— Ничего, работать, — отозвался Паша тем временем, разглядывая поднимающееся из-за крыш солнце. Лежащий на них снег заискрил неведомым богатством красок, а город словно просыпался после глубокого сна, вновь оживая с каждой минутой. Он вдохнул воздух и на секунду прикрыл глаза.

— Работать? — Кенар повернулся к Сергею, молча смотрящего на него и на секунду их глаза, встретились, а затем он вновь перевел их на крыши домов, любуясь рассветом.

— Да. Работу я уже нашел, теперь важно не потерять свою карьеру, — усмехнулся, беря в руки бутылку с прозрачной жидкостью и делая жадный глоток, зажмурив глаза. По мере того, как алкоголь вливался в кровь, а разум затуманивался. Уходили и все мысли о произошедшем накануне. Возможно, завтра он проснется вновь, но все будет совсем иначе. Не так, как прежде.

— Ничего, Пабло, — рука Ярослава легла на его плечо и крепко сжала, — ты всегда можешь стать геем! Это нынче модно, стильно и молодёжно.

Паша захлебнулся, выплюнув водку, чувствуя, как часть жидкости попала ему в нос, заставляя откашливаться. Заботливый стук по спине нисколько не помогал.

— Господи, Ярик что за мысли, — возмутилась Крис.

— Ты бы хоть думал иногда, — пробурчал Сергей, нажевывая кусок мясной нарезки.

— Чего? Я вполне серьезно. Вот вы представьте: наш Паша, одинокий и печальный, как Онегин брошенный Татьяной. Сердце разрывается в груди от его грустного щенячьего взора, а тут на пути его встречается благородный Эдуард, весь из себя альфа-самец, настоящий доминант, властный герой всех влажных фантазий дам за сорок…

— Ярик! — заорали все трое и блондин, очнувшись, вздрогнул, недовольно насупившись.

— Чего опять Ярик-то?

Бонусный рассказ о первой встрече двух будущих лучших друзей — Павла Канарейкина, по прозвищу Кенар, и Ярослава Тасманова

За шесть лет до описываемых событий в основной книге.

Часы на экране горящего смартфона показывали третий час ночи. Все люди, как люди — спят, не считая небольшой компании гопников, мерзнущих в минусовые градусы во дворе, но видимо, Паша — не человек. И все не потому, что он страдал хронической бессонницей или переживал из-за неразделенной любви. Причина была более чем прозаическая. И крылась она в соседях, живущих этажом выше, а именно на треклятом пятом. Создавалось впечатление, что парочка наверху как минимум решила затрахать друг друга в усмерть. Хотя, по интенсивности скрипа кровати и децибелам писков-взвизгов, Канарейкин подозревал, что там открылся подпольный бордель.

Его персональный ад начался три дня назад и продолжается до сего дня. Судя по слухам от щедрых на сплетни бабушек на лавочках, хозяйка данной квартиры, дама весьма и весьма не отягощенная моральными принципами и денежными трудностями, спровадив дорогого мужа в командировку — привела в дом молодого любовника, который ей годился, как минимум, в младшие братья.

— Чтоб у тебя яйца отвалились, долбанный кролик перекаченный стероидами, — прошипел раздраженный Паша, выдыхая сигаретный дым и ежась на открытой лоджии. Сегодня было особенно холодно, непривычный к таким морозам большой мегаполис казалось, заледенел всего за пару дней, когда термометр на окне установил отметку на минус 30. Но холод сейчас именно то, что Павлу нужно было сейчас — качественно промерзшие мозги могли помочь ему сосредоточится на главной мысли — как найти работу только что переехавшему из провинциального городка выпускнику финансового факультета, имевшего на руках синий диплом специалиста в области экономики, немного сбережений после съема этой уютной двухкомнатной квартиры недалеко от центра и неуемное желание покорять вершины мира.

В конце концов он может и не умирает с голоду, но на одних деньгах от сданной в аренду в его родном городе трешки, которую родители щедро презентовали ему на совершеннолетие, долго не протянешь. Деньги имеют свойство быстро заканчиваться, а цены расти.

Вот и был Паша в поиске, завтра у него намечалось ответственное собеседование в 10 утра, а он стоит тут, курит и вынужден слушать стоны и вой из квартиры сверху. Гадство, именно по этой причине, хоть и внешне веселый и компанейский парень, Канарейкин не любил людей. Вообще. Даже приятных, потому что все они были редкостными эгоистичными сволочами.

— Даааа! — раздался чуть приглушенный женский вопль и Паша в очередной раз припомнил своей арендодательнице, милой старушке, ее заверения в полной звукоизоляции.

Улицу осветили фары въезжающей во двор машины, пугая гопников на лавочке, бомжей и местных кошек, а Паша, зевнув, закурил вторую сигарету, наблюдая, как большой черный седан встал прямо под освещение фонаря. Из авто выбрался крупногабаритный лысоватый мужик без шапки, но в дорогущей дубленке с мехом, держащий в руке большим букетом каких-то цветов.

Канарейкин озадаченно бросил взгляд на время, включив подсветку, и чуть наклонился, оперевшись на перила своей лоджии, щуря глаза. Хозяин седана потоптался по снегу, ставя седан на сигнализацию, поднимая голову наверх всматриваясь в темнеющие окна дома.

Осознание пришло практически сразу вместе с накатившей радостью, отчего его внутренний Гринч потер зеленые лапки.

— Опачки, а вот и муж, — хмыкнул Канарейкин, приветливо помахав грозно двинувшемуся к подъезду мужику, предвкушая представление с участием одного кролика, которому, похоже, сейчас оторвут уши. Хлопнула подъездная дверь и наступила практически гнетущая тишина.

Недолго думая, Паша двинулся в теплую квартиру за горячительным, выбирая между чаем и коньяком, решив, что лучше и то и другое и даже без хлеба. Он уже почти открыл бутылку Хеннесси подаренную к переезду, одногруппниками и старыми друзьями из родного города, когда послышались первые крики.