Александра Павлова - Как прежде уже не будет (СИ)

И намного ближе, чем она думала. Мужчине хватило всего пары минут, чтобы прийти в себя. А потом он снова был готов к продолжению. Он резко перевернул девушку на живот и стал торопливо распускать шнуровку ее корсета. Резко стянул платье, небрежно отбрасывая его в сторону. Тася снова оказалась на спине, а он жадно скользил взглядом по ее телу в белом белье и чулках. Девушка села и принялась расстегивать пуговицы на его рубашке, желая так же смотреть на его красивое тело, касаться обнаженной кожи губами и руками. Ринат спокойно выдержал скольжение ее пальчиков по своей груди, пока она раздевала его, а потом снова нетерпеливо уложил ее на спину, накрывая своим телом. Губы требовательно прижимались к нежному рту девушки, а руки до боли стискивали тело под собой, лаская и заводя его поновой.

Я тебя неделю не выпущу из постели, - шептал Ринат, стягивая с девушки чулки и едва прикусывая нежную обнажающуюся кожу. - Нет, месяц. А еще лучше - несколько.

Таисия только рассмеялась над его пылом, совершенно не возражая против таких грандиозных планов.

Уже поздно ночью, когда Ринат немного успокоил свое буйное тело и выжал девушку насколько мог, они лежали на влажных простынях в объятьях друг друга. Таисия нежно водила пальцами по его груди, касаясь тонких шрамов и отметин. А он наслаждалась ее ласками, вдыхая сладкий запах их тел и любви.

Расскажи, что случилось, когда нас взяли, - попросил Ринат.

А ничего почти. Меня вызывали в прокуратуру, задавали вопросы. А я только и могла, что сказать о наших отношениях, не больше. И меня даже в суд не вызывали. А через несколько месяцев по новостям транслировали ролик на тему вашего побега и смерти. Это Соня рассказала мне недавно, что он был смонтирован по приказу Дениса. Для нее, так же как и для меня было шоком возвращение Дана - живого и невредимого. Мы обе думали, что вас убили при попытке побега. Я тогда еще кое-как держалась, а Соня едва с ума не сошла, - вспомнив то время, горько вздохнула Тася.

Это горе подтолкнуло ее выскочить замуж за Дэна? - неожиданно зло спросил Ринат, резко садясь на кровати, и не подозревая о том, что практически в точности повторил слова Дана.

Ему было больно видеть все эти годы, как страдал и изводил себя его друг, сидя в камере и не имея возможности исправить происходящее.

Денис обманул ее, - вздохнула девушка.

Она понимала, почему Ринат злиться - обидно за друга. Но и оправдать подругу не могла - та взяла с нее обещание не рассказывать о причинах ее поступка. Для Сони сейчас важнее всех был сын, и рисковать она им не могла. А Тася тем более. Они обе прекрасно знали, кто такой Денис и на что он способен. Поэтому сейчас лучшим выходом было молчать.

Может и обманул. Но у нее была голова на плечах. Она знала, что он за человек! И ладно бы замуж вышла, так еще и ребенка родила от этого гада. И ведь забеременела она до того, как увидела ролик!

А Таисия молчала, не смея возразить и оправдать Соню. Но как же ей хотелось защитить ее от этого гнева и ненависти, от презрения и отвращения! Она ведь не заслужила их никоим образом! Но она не могла сделать этого - обещала не вмешиваться. И оставалось лишь надеяться, что рано или поздно правда всплывет наружу.

Давай не будем об этом, - вздохнув, попросила девушка, приникая всем телом к напряженной спине Рината. - Пусть сами разбираются.

Мужчине ничего не оставалось, как только кивнуть и покрепче прижать к себе Таисию, пересаживая к себе на колени. Он обхватил руками ее лицо и, внимательно глядя в ее глаза, спросил:

Ты выйдешь за меня?

Нет, - сразу же четко ответила девушка. - Не надо делать мне одолжение. Пусть все останется как есть.

Глупая, - нежно усмехнулся Ринат. - Это не одолжение. Это мое желание. Я хочу, чтобы ты была моей, только моей.

Ринат...

Скажи "да", - соблазняюще зашептал мужчина, начиная нежно касаться губами ее лица и шеи.

Руки не навязчиво заскользили по телу, вызывая трепет и томление, соблазняя, уговаривая и подчиняя.

Нет, - хрипло прошептала девушка, никак не стараясь оттолкнуть его, но и не поддаваясь.

Еще до утра ты скажешь мне "да", - пообещал Ринат, снова укладывая ее на спину и заглядывая в глаза. - И не один раз...

А Таисия уже знала, что да - скажет. И умолять будет и просить. А он будет снова и снова вырывать из нее это согласие.

Уже на следующий день Ринат окольцевал Тасю и тут же увез ее за границу - в медовый месяц, оставив все дела на друзей.

Соня была рада за подругу. Когда Тася, сверкая счастливыми глазами и улыбками, упоительно рассказывала о случившемся, она поняла, что так лучше. Иначе всю оставшуюся жизнь она могла сожалеть о несделанном. Девушки только и проговорили несколько минут, когда Тася забежала к ней объяснить свое отсутствие на собственной свадьбе.

Подруга уехала устраивать свою новую жизнь, а Соня осталась здесь со старыми проблемами. Денис упорно продолжал играть роль идеальной семьи, только с удвоенным рвением. А она просто молча следовала его указаниям, понимая, что все это делается для Дана. На каждой вечеринке, приеме или банкете, неизменно присутствовали оба брата.

Дан показывал Денису, что уверенно движется вверх из того болота, в котором он пытался его утопить. За немыслимо короткие сроки мужчина влился в текущую жизнь элиты города, став при этом самым завидным женихом. Соня с равнодушием смотрела, как на него поглядывают незамужние красавицы. Впечатление не портил даже шрам на лице. Он лишь придавал какой-то опасной притягательности, которая во все времена завлекала женские сердца и умы.

А Денис старался всеми правдами и неправдами уколоть брата в самое больное место. И этим местом была Соня. Лично сама девушка не считала, что так уж интересна теперь Данияру. Он ясно выразил свое отношение к ней. Важен был сам факт того, что она прежде принадлежала ему, а потом предала. Она была лишь предметом мести для обоих мужчин. И чувству любви теперь здесь не было места. Дан вырвал из своего сердца это чувство, а для Дениса она стала просто манией. Он откровенно боялся, что потеряет любимую женщину и сына.

Соня не ожидала такой тихой войны. Братья ни разу за несколько месяцев не предприняли ничего серьезного друг против друга. Дан делал упор на возврат своего имущества и статуса. Денис пытался сохранить свои позиции. Эта конкуренция была жесткой, безжалостной, но вполне предсказуемой и мирной. И, тем не менее, Соня ни разу не усомнилась, что долго так продолжаться не будет. Рано или поздно кто-то из них сделает первый шаг. А там уже и кровь польется рекой.

И этой крови Денис боялся не меньше, чем Соня. Девушка боялась лишь за сына. А он - за них обоих. Он усилил охрану дома в несколько раз. Не отпускал жену с сыном за пределы без кортежа из пяти, как минимум, охранников. И себя тоже окружил телохранителями.

Дан смотрел на все манипуляции брата почти с насмешкой. Его не остановит никакая охрана, если он захочет добраться до его семьи. Но пока для этого было не время. Так же как и для смерти брата, которую он тоже запланировал. Но прежде он хотел просто лишить Дениса всего, что тот имел, унизить его и растоптать морально. И вполне успешно с этим справлялся. Ресторан и клуб были крупицами по сравнению с тем, что еще он присвоил себе. Кроме того, что по праву принадлежало ему, Дан забрал у Дениса крупный металлургический комбинат, большое охранное агентство и салон по продаже автомобилей. Он оставил ему лишь незначительные предприятия и офисы, не став мелочиться.

И тем не менее, не получил особого удовлетворения, поскольку Денис почти безболезненно все отдал ему. И ведь еще оставалось самое главное - Соня и его сын.

Каждый раз, как Дан сталкивался с братом и девушкой в каком-то месте, он не мог сдержать ярости и остаться спокойным, как удавалось ему в других ситуациях. Эта женщина по-прежнему имела над ним власть, пусть и не понимала этого ни тогда, ни сейчас. Он не мог так просто выбросить ее из головы. И хоть немного помогало то, что три года, что он знал о ее предполагаемом предательстве, помогли ему подготовиться к тому, что оно может оказать и не мнимым, все равно было нелегко вырвать из сердца такую любовь, какую он питал к ней когда-то. Подобные чувства всегда оставляют в душе неизгладимый след. Вот и на Дана этот след давил каждый раз, как он видел ее вместе со своим братом. Каждый их поцелуй, прикосновения и улыбки, отзывались в нем волной ярости и боли. Он с откровенной завистью хотел так же прикасаться к Соне, так же собственнически прижимать к себе, целовать так же страстно и получать ответ. И подобные желания злили его сверх меры своей противоречивостью. Он презирал ее за слабость, ненавидел за предательство и ложь. И все же желал. Не любви, нет. Просто обладания ею, владения и господства.