— Мне нужно жениться, София, и ты знаешь об этом.
— Конечно, знаю. И я желаю тебе самого наилучшего, Адам. Но, пожалуйста, не приходи ко мне снова. Не приходи в «Тантал». Я не… я не хочу тебя больше видеть.
— Дай мне еще одну минуту, София. Пожалуйста…
Пожалуйста? Она даже не помнила, слышала ли когда-нибудь от него это слово. Но что он мог ей сейчас сказать?
Медленно повернувшись лицом к Адаму, девушка со вздохом проговорила:
— Адам, это же не детская сказка со счастливым концом. У нас был прекрасный праздник, а теперь все кончено.
— София, выслушай меня.
— Не заставляй меня кричать и бросаться вещами, Адам, — прошептала она. — И не заставляй тебя ненавидеть.
Герцог молчал. Было очевидно, что он сильно нервничал. И, казалось, не решался заговорить. «А ведь я впервые вижу его таким…» — промелькнуло у девушки.
— София… — Он откашлялся. — Знаешь, София Уайт, я уже не раз говорил тебе, что ты — удивительная женщина. Но я забыл тебе сказать, что обожаю тебя. Я давно уже должен был…
Дверь наверху открылась, и позади раздался голос лорда Хейбери:
— Ваши пять минут…
— Оливер, еще пять минут, — сказала София, мельком взглянув на маркиза. Повернувшись к Адаму, она тихо сказала: — Что ж, продолжай. Итак, ты обожаешь меня. А что дальше, Адам?
Его губы дрогнули, и он пробормотал:
— Да, я обожаю тебя. Но это — опять про меня. — Он снова откашлялся. — Ты знаешь, я очень волновался из-за того, что все больше и больше становился похожим на отца. Юстас меня чертовски разозлила этими подарками тебе. И еще — эти постоянные слухи и шепотки… В общем, я тогда решил, что у меня по крайней мере будешь ты, София.
— Да, я понимаю. Но я не могу оставаться с тобой. Ведь у тебя будет жена, будет семья… Нет-нет, я не могу, Адам.
— Я еще не все сказал, София, так что слушай… Когда ты отказала мне и уехала, меня осенило. Я понял, что мне не нужны все те люди, которые меня окружали. Я не нуждаюсь в компании, чтобы спастись от себя самого. И мне нужно только одно — нужен друг, напоминающий мне о том, кем я хочу быть.
— У тебя осталось всего несколько недель, Адам, — ответила София, пытаясь проявлять благоразумие. — И если ты сделал что-то… неподобающее, то извинись перед леди Кэролайн, а не передо мной. Я знаю, она тебе нравится. Она будет хорошей женой для тебя. Пожалуйста, скажи мне, что ты не бросил всех в Гривз-Парке ради поездки в Корнуолл. Ведь тебе нужно спасать свое собственное будущее…
— Нет, я не оставил их в поместье. Я выгнал их всех.
Глаза Софии расширились.
— А Камилла? А Китинг? Неужели ты…
— Я сделал исключение для семи человек. Для Дримса и всех, кто был с тобой в бильярдной. Эти люди тебе нравятся, и я позволил им остаться. И только их я приглашу в следующем году.
Такого София не ожидала.
— Значит, и леди Кэролайн ты не выгнал? Слава богу… А что с твоей сестрой?
Герцог нахмурился и тихо ответил:
— Ее я больше не увижу.
— Очень жаль, что ты потерял близких родственников, — пробормотала девушка. — Но я рада, что эта женщина больше не будет тебя мучить. Полагаю, у тебя есть все основания сделать окончательный выбор в пользу Кэролайн.
— Я не женюсь на Кэролайн! — закричал герцог. Вдохнув, проговорил: — Извини, я не хотел повышать голос, но ты сводишь меня с ума. — Он приблизился к девушке на несколько шагов. — София, я никогда и ни с кем не был так счастлив, как с тобой. И я хочу продлить это счастье.
— Но как же…
— Помолчи.
— Не говори мне, что я должна делать.
— Да, разумеется. — Улыбаясь, Адам сделал еще два шага вперед и, остановившись прямо перед Софией, опустился на одно колено.
Девушка в изумлении замерла. Она бы не смогла пошевелиться, даже если бы от этого зависела ее жизнь.
— Что ты делаешь? — прошептала она, побледнев.
— Долгие часы после твоего отъезда я провел, пытаясь придумать решение, подходящее и мне, и тебе, — проговорил герцог, взяв девушку за руку.
София судорожно сглотнула.
— Адам, но ты не можешь сделать…
— Милая, тише. Поверь, меня совершенно не интересуют подробности твоего рождения. Я люблю тебя такой, какая ты есть, и хочу, чтобы ты стала частью моей жизни, а я — частью твоей. Я хочу прожить жизнь с тобой и хочу, чтобы наши с тобой дети были такими же веселыми и сильными, как ты. Да, я люблю тебя, София. Думаю, я полюбил тебя в тот момент, когда увидел в том нелепом желтом платье.
— А я люблю тебя, Адам, — прошептала девушка; по щекам ее струились слезы.
— Тогда выходи за меня замуж, София. Будь моей женой. Будь моей герцогиней. Будь кем захочешь, но только вместе со мной. Спаси меня. Спаси нас обоих.
У Софии перехватило дыхание, а сердце гулко стучало в груди.
— Но будет скандал, — прошептала она. — Ты понимаешь, что о тебе будут говорить?
— Любимая, я прекрасно все понимаю. И меня не интересует, что обо мне будут говорить в светском обществе. Для меня имеет значение лишь твой ответ. Скажи, ты выйдешь за меня?
«А ведь это вовсе не сказка…» — промелькнуло у Софии. Да, Адам действительно стоял на одном колене и просил ее руки. А его серые глаза смотрели на нее с надеждой и тревогой. И, возможно, с некоторым озорством. Герцог… Ее герцог, потому что она не могла не согласиться.
— Я отвечаю… да, — выдохнула София. — Ты, должно быть, сошел с ума — но да, я согласна.
Адам выпрямился и тут же заключил ее в крепкие объятия.
— Тогда поцелуй меня, любимая. Ради бога, поцелуй…
София засмеялась и прижалась к губам любимого. Он спас их обоих. Или, возможно, они спасли друг друга.