Вера и Марина Воробей - Как только, так сразу!

Так что без малейшего преувеличения можно сказать, что Светлана была готова к любым испытаниям, и, как ей самой казалось, в этой жизни существовало мало таких вещей, которые могли бы всерьез ее испугать.

Выпустив последнюю порцию воздуха, девушка принялась быстро нажимать кнопки кодового замка. Раздался щелчок, Света потянула на себя тяжелую металлическую дверь. В нос ударил запах сырости и чего-то еще, чем обычно пахнет в неухоженных подъездах. В какой-то миг она ощутила детский, давно забытый страх, но, резко вскинув голову, сделала первый шаг. Страх улетучился прежде, чем она успела его осознать.

Квартира под номером тринадцать располагалась на первом этаже. Дверь ее отличалась от других. Она была самой обыкновенной, деревянной, покрашенной темно-коричневой краской, не в пример соседским – бронированным и тяжелым, от одного вида которых ворам, по идее, должно становиться не по себе. Света в нерешительности остановилась перед грязным истоптанным ковриком. И, когда ее рука уже потянулась к звонку, снова ожил пейджер. На этот раз на экранчике было написано всего два слова: «Открыто. Входи».

Первое, что неприятно поразило Свету, едва она переступила порог квартиры, был запах. Так обычно пахнет в больницах, в палатах, где курят дешевые сигареты и подолгу не проветривают помещение. Воздух был настолько спертым, что, казалось, резал глаза. Девушка ощутила почти непреодолимое желание выйти вон, на улицу, на свежий воздух. Но, поборов себя, она, не включая света, шагнула в глубину квартиры.

Довольно быстро глаза привыкли к темноте, и теперь Светлана уже могла различать очертания окружающих предметов. Их было немного – массивный шкаф в углу, диван с ворохом какого-то тряпья, три стула, тумбочка… Внезапно вспыхнувший в прихожей свет заставил девушку обернуться. Нет, она нисколько не удивилась, увидев привалившегося к двери Глеба. Скорее Света ожидала чего-то именно в этом духе. Ведь если парень шел за ней следом, значит, в квартире его быть не могло. Стало быть, с минуты на минуту Глеб должен был появиться здесь.

– Не удивилась? – плохо справляясь с волнением, спросил Глеб.

– А чему я, по-твоему, должна удивиться? – совершенно спокойным голосом отозвалась Света.

– Ну так, вообще, – краснея, протянул Глеб.

Он явно ожидал от этой встречи чего-то другого.

– Дураку понятно, что ты шел за мной по пятам. Увидел, что я вошла в квартиру, выждал минуты две и ввалился сам. Ну и что дальше? – Света смотрела на него с вызовом.

В эту минуту девушка не чувствовала даже тени страха. Она была полна решимости и злости, чего нельзя было сказать о хозяине квартиры. Тот, напротив, казался растерянным и смущенным.

– Ты молодец, – со вздохом заметил он. – Я рад, что не ошибся в тебе. – Парень старался придать своему голосу твердости, но это у него получалось плохо.

– Допустим, ты во мне не ошибся, – продолжала напирать Тополян. – Дальше-то что, я спрашиваю? Может, ты мне объяснишь, что все это значит? – С этими словами девушка швырнула на пол пейджер.

Стукнувшись о плинтус, тот отскочил к противоположной стене. В эту секунду откуда-то из глубины комнаты послышался сдавленный стон. Света резко обернулась. Груда тряпок, высившихся на диване, зашевелилась.

– Кто там? – резко выкрикнула девушка.

– Да тихо ты! – перешел на свистящий шепот Глеб. – Бабушку разбудишь! Хотя она почти ничего не слышит, – опустив голову, добавил парень.

– Ах, так тут еще и бабушка есть! – то ли удивленно, то ли разочарованно протянула Света. – А я-то думала, ты меня сюда заманил, чтобы любовью заняться!

– Не надо! – замахал на нее руками Глеб. – Не говори так! Ты же не такая… Я точно знаю!

– Допустим, я не такая, – вскинула голову Света. – Но ты-то такой!

– С чего ты взяла? – испуганно, как показалось Свете, произнес Глеб.

– А чего ж ты тогда на первом же свидании целоваться полез? – напомнила Тополян. Она тоже перешла на шепот.

– Это просто была проверка, – ответил Глеб. – И ты выдержала ее с честью. Ведь потом я больше не приставал к тебе, если помнишь…

– По морде получил, вот и не приставал, – усмехнулась девушка. В тот раз она действительно влепила Глебу оплеуху. Неслабо так кулаком в челюсть заехала. – И что это за проверки такие? Прямо школа шпионов! А когда наводчицей предлагал стать?

– Сказал же уже, тоже проверка. Но в этом случае результаты получились неоднозначными, – угрюмо добавил Глеб.

– Надо же! И что же тебя не устроило?

– Ради меня ты должна быть готова на все, – глядя в пол, пробубнил Глеб. – Даже на преступление.

Ответом ему был громкий, вызывающий хохот Тополян. Глеб не успел отреагировать на ее смех, потому что с дивана послышался слабый, хриплый голос:

– Глебка! Глебка! Баба бо-бо… Глебка…

Оттолкнув Свету, парень кинулся к дивану. Тополян опустилась на стул.

– Может, свет включить? – предложила она.

– Да, включи, – откликнулся Глеб. – Выключатель у двери, справа.

В лучах тусклой лампочки, спускавшейся с потолка на длинном проводе, девушка смогла как следует рассмотреть обстановку – обшарпанная, пыльная мебель, красная замусоленная ковровая дорожка, косо лежащая на грязном, с вытертой краской дощатом полу, голое, без занавесок окно, которое лет триста, наверное, не мыли. Ни телевизора, ни даже какого-нибудь захудалого радиоприемника девушке обнаружить не удалось. Зато на тумбочке, возле дивана, стоял старинный черный телефон, такие Света только в кино видела.

Между тем Глеб заботливо поправлял на бабушке одеяло.

– Ба! – наклонившись к подушке, громко крикнул он. – Хочешь в туалет?

– Ни-и-и, – тоненько пропищала в ответ старуха. – Бо-бо! Тут бо! – высохшей, желтой рукой она гладила себя по груди.

– Болит? – испуганно выкрикнул Глеб. – Бабушка, что у тебя болит?

– Тут, Глебка, – капризно, как маленький ребенок, канючила бабка. – Тута бо-бо…

– Сердце? – всполошился Глеб, чуть приподняв над подушкой седую голову старухи.

– Может, лекарство принести? – предложила помощь Тополян. Ее тронула та искренняя забота, с какой возился с бабкой Глеб. – Где у вас лежат лекарства? В холодильнике? – Света метнулась уже было на кухню, но Глеб остановил ее.

– У нас нет холодильника. Лекарства и продукты мы храним в погребе.

– Где? – не скрывая удивления, Света огляделась по сторонам: все-таки это была квартира, а не частный дом.

– Тут у всех на первом этаже есть погреб, – ответил Глеб. – Может, ты посидишь с бабушкой, пока я слазаю?

– Нет, – поспешно ответила Тополян. – Давай лучше наоборот.

Перспектива сидеть с глухой и, судя по всему, выжившей из ума бабкой совсем не улыбалась ей. К тому же из того угла ужасно пахло несвежим бельем. А Светлана хоть и была решительной и отважной девушкой, но вот чувство брезгливости до сих пор не смогла в себе побороть. Приближаться к бабке, а тем более о чем-то с ней разговаривать ей совсем не хотелось. Уж лучше в погреб за лекарствами слазать.

– Ну хорошо, – согласился Глеб. – Я сейчас вернусь, – крикнул он в самое ухо бабки, потом отошел в угол комнаты, нагнулся и резким движением потянул на себя за оба конца ковровую дорожку. – Видишь кольцо? – обратился он к Свете.

Но девушка и сама поняла, что ей следует делать. Потянув за небольшое стальное кольцо, она подняла тяжелую прямоугольную крышку. Тут же на нее повеяло сыростью и холодом.

– Смотри не упади! – давал последние наставления Глеб. Он уже снова сидел возле бабки и с невыразимой нежностью проводил рукой по ее седым волосам. Старуха глухо стонала и кряхтела. – Там лестница, как только спустишься, включай свет. Выключатель будет вверху, слева. Увидишь полочки деревянные. Там огурцы в банках, варенье, а в самом углу красная пластмассовая коробка, в ней и лежат лекарства.

Света не ожидала, что подпол окажется таким глубоким – метра три, не меньше. Наконец ее нога коснулась пола. С минуту девушка шарила руками по стенам в поисках выключателя. Внутри все оказалось так, как описывал Глеб: три ряда деревянных полок, уставленных банками, какими-то пакетиками и всякой всячиной. А вот и красная коробка! Девушка кинулась в угол. Она старалась действовать быстро, ведь старухе требовалась помощь. Чтобы убедиться, что это та самая коробка, Света открыла крышку, но никаких лекарств там и в помине не было. В коробке оказалась гречневая крупа.