Телефон возвестил об смс-ке.
«Приезжай в клуб». Оля впилась пальцами в ладони, секунды утекали. Машина ехала дальше.
«Доверься мне» — пришла еще одна смс.
Оля тряхнула головой и назвала водителю другой адрес.
Глава 35. Другое кольцо
— Вам точно сюда, девушка? Я слышал, он закрыт после пожара, — озадачено сказал водитель, паркуясь возле клуба.
— Точно. Спасибо.
Ольга расплатилась и вышла. Вот он. Клуб, которому она отдала шесть лет жизни. Куда пришла доверчивой девчонкой, а ушла… Совсем не такой, какой была. А еще приобрела лучшего мужчину в своей жизни.
Фонари не горели. От стены отделилась тень, но Оля узнала его сразу же.
— Почему ты позвал меня сюда? — тихо спросила Оля, прижимаясь к Воронцову.
— Я помню о том, что ты сказала, что больше не хочешь здесь не появляться. Так что сегодня я позвал тебя сюда в последний раз, ладно? Если только ты не передумаешь после того, что я тебе скажу. Идем внутрь и я все тебе покажу.
Он повел ее по темному двору и первым толкнул дверь клуба. Едва уловимый запах гари витал в воздухе, но его перебивал другой настойчивый густой и сладкий цветочный аромат.
Освежитель воздуха? Или средство для мытья пола, гадала Оля, пока Воронцов вел ее мимо темной гардеробной. Из зала лился желто-оранжевый непривычный свет.
— Закрой глаза, — шепнул Воронцов перед самым входом.
Оля не сдержала улыбки, но послушно исполнила его просьбу. По ощущениям, Воронцов довел ее почти до сцены. Цветочный аромат усилился.
— Открывай.
Столы и стулья были убраны к дальним стенам, где тонули в полумраке. А в центре стоял лишь один сервированный стол, который утопал в цветах. Они были везде: в вазах на полу, на столе, а еще свечи — пламя высоких белых свечей подрагивало от сквозняка. Другого освещения не было.
— Ограбил цветочный магазин? — Оля ахнула.
— И церковь, — сказал со смехом Воронцов, отодвигая для нее стул.
— Но зачем?…
Воронцов тоже сел, взял ее за руку.
— Мы должны решить, что делать дальше.
— Я уже сказала тебе, что не хочу иметь с клубом никаких дел…
— Знаю… Тогда мы просто закроем его, верно? Повесим замок и пусть стоит. Больше никаких вечеринок и тематических праздников, а людей уволим.
Оля закусила губу и промолчала. Оглядела стены, выкрашенные в подобранный ею цвет, покосилась на выбранную ею же кафельную плитку на полу.
— Но есть и другой вариант, — продолжал Воронцов. — Можно не бежать от прошлого, а показать кое-кому, что мы дадим клубу еще один шанс. Вернем людям работу, закатим такие вечеринки, о которых будет говорить весь город. А если не пойдет… Кто знает, продадим его, да хоть тому же Бестужеву после нового года.
Ольга мгновенно напряглась.
— Почему именно Бестужеву? Почему из всех акул, которые шныряют вокруг клуба, ты выбрал именно его?
— Мы с ним поспорили. И думаю, что я занял заведомо проигрышную позицию.
— Поспорили на клуб?
— Да.
Ольга не могла поверить тому, что слышала. Хотя теперь было понятно, почему Бестужев решил спасти Воронцова. В противном случае, Воронцов лишился бы клуба раньше наступления Нового года. А Марк тоже был уверен, что выиграет.
— Злишься? — аккуратно уточнил Воронцов.
— Не знаю, — честно ответила Оля. — По уму я не имею никакого права злиться, ведь сама не хотела возвращаться сюда… Но теперь, когда ты сказал, что клуб наш только до Нового года… Пожалуй, мне даже немного жаль и одновременно легко, что все-таки придется с ним расстаться.
Воронцов поднялся и притянул ее к себе. Обнял.
— Есть хоть один шанс, что Бестужев проиграет? — прошептала Оля. — На что хоть спорили?
— Не думаю. Мы поспорили на то, что он женится до Нового года.
Оля отстранилась и посмотрела в лицо абсолютно серьезного Воронцова.
— О боже, мы обречены, — захохотала она. — Да и к черту! К черту клуб! Он приносит нам только несчастья, верно?
— Я бы так не сказал, — пробормотал Воронцов, ведя рукой по ее спине. — Поработаем до нового года, вернем коллектив, и я говорил тебе, что не позволю никому смотреть на тебя или подслушивать, как ты стонешь.
Оля посмотрела на темную вип-ложу на втором этаже, но Воронцов подтолкнул ее к столу в центре зала и усадил сверху.
— Не там. Здесь, — сказал он, читая ее мысли. — Прямо здесь. И сейчас.
— Но это… О боже! Это безумие.
— Почему? Здесь никого, кроме нас, нет.
Сцена позади нее, барная стойка справа, слева лестница в кабинет и вип-ложа левее. И темный второй этаж. Будет очень сложно не думать об этой ночи потом, когда она будет следить за порядком в зале. Любого, даже самого беглого взгляда, хватит, чтобы вспыхнуть до кончиков волос от мысли, как он брал ее прямо в центре зала.
Хотя клуб пуст, это все равно не походило на тот быстрый секс в темной вип-ложе или на темный угол, где он мог бы взять ее быстро и тихо. Ее как будто выставили на всеобщее обозрение, хотя опять же, умом она понимала, что в клубе никого нет, но, судя по ощущениям и жаркой влаге между ног, воображение это никак не останавливало.
— Ты ведь запер входную дверь? — выдохнула Оля, и Воронцов улыбнулся. Запрокинул ее голову и провел губами по щеке к подбородку.
— Сразу же после того, как ты вошла, — ответил он.
Провел пальцами по вороту платья, под которое и проник, минуя бюстгальтер. Очертил пальцем ареолу на груди, вызывая на коже мириады мурашек.
Оля обхватила его бедра ногами, но почувствовала что-то непривычно угловатое в его кармане.
— Это ты мне так рад или…
— Это следующий пункт на повестке дня.
Он запустил руку в карман и выудил темную коробочку. Оля почувствовала, как ее глаза полезли на лоб.
А Воронцов откинул крышку и спросил:
— Выйдешь за меня?
Глава 36. То, что ты не забудешь
— Это… — пробормотала Оля.
— Кольцо.
— И ты хочешь…
— Что ты вышла за меня.
Оля пискнула.
— Это ответ? — убийственно серьезно спросил Воронцов.
Оля откинула голову назад, отчаянно моргая, чтобы прогнать непрошеные слезы.
— Я… Я… Боже, — прошептала она и обвила руками его шею. — Я люблю тебя, Леша, — и снова засмеялась. — Впервые зову тебя по имени! Так непривычно.
— И я тебя люблю, Оля. Скажи это еще раз.4e0863
— Я люблю тебя, Леша… — она потянулась к его губам и прошептала: — И я согласна.
Он надел колечко на ее безымянный палец. Выдохнул с улыбкой:
— Подошло!… Ты не представляешь, как долго я выбирал нужный размер.
Оля поиграла пальцем. В свете свечей бриллиантовая крошка на ободке искрила всеми цветами радуги.
— Очень красивое. Спасибо.
— Не за что, — рассмеялся Воронцов.
Подвинулся к ней ближе, возвращая ее бедра к себе на талию.
— Так и на чем мы остановились?
— Кажется, на самом интересном.
Оля с хитрой улыбкой потянулась к пряжке на ремне, ловко расстегнула, а после принялась за джинсы.
— Знаешь, что я хочу? — прошептала она. — Чтобы потом, когда мы будем работать вплоть до нового года, хочу, чтобы каждый раз, когда ты будешь приходить сюда, первым делом ты вспоминал именно это.
Она рывком спустила с него джинсы вместе с боксерами и опустилась на колени. Провела рукой — и мимолетно улыбнулась тому, как блеснуло от ее движений кольцо на пальце.
Чтобы удержаться на ногах, когда она обхватила член и провела языком снизу вверх, Воронцов вцепился в стол.
— Да уж… Такое трудно будет забыть, — пробормотал он. — А теперь давай сделаем так, чтобы и тебе было, что вспомнить.
Пока она занималась им, Воронцов оттянул лиф ее платья, а после приспустил и чашечку бюстгальтера, обнажая грудь. Соски сладко ныли, требуя внимания. Когда он, наконец, коснулся их, Оля судорожно всхлипнула, сведя ноги.
— Кажется, мне достаточно впечатлений, — он поднял ее на ноги и потянулся к молнии на боку. — Давай поработаем над твоими.
Платье упало к ее ногам, Оля осталась в трусиках и чулках. Лифчик хоть и оставался на ней, но уже ничего не скрывал. Она остро чувствовала, что стоит обнаженной посреди зала, который привыкла видеть за эти шесть лет — с людьми и пустым, освещенным клубным светом и дневным рабочим. Она всегда была здесь строгой, собранной, внимательной, и уж точно не думала, что когда-нибудь вот так будет стоять голая, изнывая от желания, способная лечь прямо на стол, чтобы отдаться любимому мужчине.