«О, прекрати думать о нем!»
Лили вынудила себя улыбнуться Хантли, который прекратил разговор с лордом и порывисто подался вперед.
— Мисс Балфур, Лили, вы устали? Может, принести вам бокал мадеры?
— Нет, спасибо. Просто немного болит плечо.
— Рад, что вы не получили серьезного увечья. Я намеревался завтра пригласить вас на прогулку, поскольку герцогиня пока ничего не планировала, и я подумал, что неплохо бы посмотреть ее сады. Говорят, они необыкновенные.
— С удовольствием соглашаюсь.
Он тепло улыбнулся.
«Вот именно это я и хочу доказать! Семейная жизнь с Хантли не будет тяжелым испытанием. Просто мое воображение слишком разыгралось и…»
Эмма встала так резко, что Хантли и Лили удивленно посмотрели на нее. Она была бледной и словно окаменевшей.
— Простите, но я не могу… то есть, думаю, что… — Эмма прерывисто вздохнула. — Леди Шарлотта хочет поговорить со мной, так что прошу извинить, я только…
Хантли сжал ее руку.
— Эмма, скажите, что случилось? Вы кажетесь больной.
— Если вы действительно больны, — вмешалась Лили, — умоляю, ничего не говорите ее светлости. Иначе она заставит своего врача напоить вас настойкой опия, и весь остаток недели вы проспите.
— Останьтесь на несколько минут, — попросил Хантли, улыбаясь Эмме.
Та покраснела и осторожно отняла руку, но все же села.
— Полагаю, можно поговорить с леди Шарлоттой и после обеда.
— Разумеется, — кивнул Хантли, встревоженно глядя на нее. — Лили, сегодня днем мы с Эммой играли в бильярд. Я рад, что не делал ставок.
— Вот как, — пробормотала Лили, чувствуя себя так, словно что-то упустила. — Значит, Эмма, вы хорошо играете в бильярд?
— Иногда. Просто сегодня мне везло. — Мисс Гордон нервно одернула платье. На ее щеках цвели яркие пятна. — Послезавтра у герцогини на нас грандиозные планы. Она желает, чтобы все посетили павильон, выстроенный на островке посреди озера. Мы должны сесть в лодки и грести туда, а потом целый день провести на озере.
— Кроме того, там устроят второй завтрак, — вторил Хантли.
— Какая прелесть!
Лили любила причудливые павильоны и видела несколько очень красивых. Павильоны были в большой моде. Роскошные здания, стилизованные под древние руины и обычно напоминавшие разрушенные греческие или римские храмы, размещались так, чтобы удивить или восхитить посетителей.
— Говорят, этот — необыкновенный, — заметила Эмма. — Вчера вечером ее светлость показала нам архитектурный проект, и я с восторгом увидела, как это красиво. Полуразрушенный храм, окруженный густым плющом, а в глубине рощи лежат две огромные колонны. Вид такой, словно давным-давно здесь рухнул еще больший по размерам храм.
— Ионические колонны, — вставил Хантли.
Эмма довольно кивнула.
— Так и есть! Мне следовало бы знать, что вам это известно!
— Когда-то, очень давно, я изучал архитектуру, — улыбнувшись, пожал плечами Хантли. — Как вы помните.
— Жаль, что вы не сделали ни одного проекта! Я и прежде часто твердила, что вам следует заняться архитектурой всерьез.
— Вы воображаете, что я способен на все, — рассмеялся он.
— Конечно. Главное — попытаться, и я уверена, что вам все по плечу.
— Ах, Эмма, вы неизменно вдохновляете меня на новые дела! Я всегда хотел иметь такую сестру.
Улыбка Эммы исчезла. Теперь в глазах плескалось отчаяние. Но Хантли, казалось, ничего не заметил.
— Надеюсь, вы позволите мне быть вашим гидом во время посещения павильона, — с улыбкой обратился он к Лили. — Это понравится герцогине, поскольку предложение исходит от нее. Я тоже нахожу это весьма привлекательной идеей.
Лили смущенно, из-под ресниц взглянула на Эмму. Та упорно смотрела в сторону, не желая участвовать в разговоре.
«Если Эмма любит его, тогда… господи боже, что я делаю!»
Казалось, Хантли не отвечал на чувства Эммы, и сердце Лили ныло при виде боли в глазах девушки.
Эмма уловила взгляд Лили и улыбнулась, как всегда спокойно и безмятежно. Может, Лили это только показалось, и Эмма реагирует на что-то еще?
— Лили, возможно, вы не захотите ехать на прогулку, — озабоченно заметил Хантли. — Вы еще не оправились от…
— Нет-нет, я буду счастлива.
— Превосходно. Значит, после завтрака. Конечно, это не такое развлечение, как посещение павильона, верно, Эмма?
— Именно. Герцогиня утверждает, что даже с точки зрения истории павильон построен верно.
— Представляю, насколько он великолепен!
Хантли стал распространяться о греческой архитектуре: предмете, очевидно очень близком его сердцу.
— Хантли, — выдавила Эмма, наконец прерывая детальное описание храма, который он видел в юности, во время путешествия по Европе, — лакей только сейчас уведомил ее светлость, что обед подан.
Гости потихоньку стали перемещаться к двери. Лили, Эмма и Хантли последовали за остальными. Лили разглядывала толпу.
— Ищете принца Вольфински? — едва слышно спросила ее Эмма.
Щеки Лили запылали.
— Я хотела поблагодарить его.
— Здесь вы его не увидите. Герцогиня запретила ему появляться в замке.
Лили оцепенела.
— Но почему она так поступила?
— Считает, что ему будет неловко находиться здесь без бабушки, которой отказали от дома из-за той сцены. Она говорила с ним вчера, после того как отправила вас домой.
Лили сжала кулаки. Как герцогиня посмела сделать нечто подобное? Да, теперь Лили, вероятно, вообще его не увидит…
Ее сердце упало.
«Но ведь это к лучшему, не так ли?»
Она украдкой взглянула на Хантли, и сердце сжалось еще сильнее. И заныло так, словно ушиблено было оно, а не плечо.
Прежде чем она успела привести мысли в порядок и что-то ответить, Макдугал и лакей распахнули широкие двери столовой, и вся процессия потянулась к столу.
Глава 17
«Завтра мы поедем к павильону. Хотя подобные вещи мне не по душе, Роксборо утверждает, что ничто не вдохновляет его больше, чем греческие развалины. Остается только надеяться, что мои гости будут чувствовать то же самое. Я должна признать, что место весьма романтичное. Неужели кто-то из гостей вдохновится им? Я определенно надеюсь, что Хантли и мисс Балфур оно понравится. Хотя решение, конечно, зависит исключительно от них».
Следующим вечером, когда гости расходились по комнатам, Лили помедлила у подножия парадной лестницы, слушая яростный стук дождевых капель. По оконным стеклам текли ручьи. Было так сыро, что она почти ощущала, как рот наполняется водой. Гроза вполне соответствовала ее настроению.
После ленча они с Хантли немного прогулялись. В надежде превратить отношения в истинную дружбу Лили попыталась узнать о нем больше. Расспрашивала его о детстве, любимых лошадях, о том, давно ли его предки получили титул… словом, они говорили на самые различные темы. Но хотя он был откровенен, ответы почему-то не слишком удовлетворяли Лили.
Вся прогулка прошла впустую, и она не почувствовала, что Хантли стал ей ближе. Мало того, обрадовалась, когда начался дождь и им пришлось поспешить к дому. Лили извинилась и под предлогом необходимости переодеться в сухое платье ушла к себе и сидела в своей спальне, пока не позвали обедать.
Хантли нашел ее среди гостей, и хотя она была польщена его вниманием, все же не могла понять, почему с ним она не испытывает такого ощущения близости, как с Вольфом.
С самого начала пребывания здесь она делилась мыслями и желаниями с Вольфом и больше ни с кем. Лили не знала, почему так происходит, но жалела, что не может быть так же откровенна с Хантли.
Увы, добиться этой цели оказалось намного труднее, чем она считала.
Лили со вздохом повернулась и направилась к себе, предварительно попрощавшись с гостями.
Спать хотелось так, что глаза закрывались сами собой, но стоило только распахнуть дверь спальни, как мимо Лили пролетела коричневая собачка и ворвалась в комнату. Она остановилась в самом ее центре и ухмыльнулась Лили.