— У нас есть экипаж.

— Ее лучше. — Бабка проницательным взглядом оглядела комнату. — Что это? — Нагнувшись, она подняла что-то с ковра. — Это шпилька!

Она уставилась на смятую постель и резко повернулась к внуку.

— Значит, она была здесь! Поэтому ты выглядишь так, словно тебя переехала карета.

Вольф насупился.

— Ну? Отвечай мне!

— Ни черта я тебе не скажу. — Он вырвал у бабки из рук шпильку и положил на каминную доску. — Зачем ты здесь?

— А почему кружка валяется на полу?

— Я ее уронил. Бабушка, ты явилась заглядывать во все углы?

— Да, и передать тебе это. Письмо от твоего отца. — Она протянула ему конверт.

— Спасибо.

Вольф потер виски, болевшие так, что было трудно разобрать почерк на конверте. Сломал печать и развернул послание.

Прошло несколько долгих секунд, прежде чем он понял, что бабушка стоит неподвижно, как статуя, держа что-то в руке.

— Что еще? — Он отложил письмо.

Бабушка повернулась. В руке она сжимала злополучную кружку, которую оставила Лили. Понюхав ее, она покачала головой.

— Значит, эта Балфур заварила чай тебе.

— Это имеет какое-то значение?

— Да. В ночь танцев я дала ей мешочек с зельем и сказала, что с его помощью можно забыть любовь.

— Что?!

— Тот, кто выпьет это, навсегда забудет свою истинную любовь.

Вольф взглянул на кружку.

— Она хотела, чтобы я ее забыл.

— Да. Я ожидала, что она выпьет его сама. Когда я увидела ее, она плакала, понимая, что вам не суждено быть вместе. Я подумала, что она оставит зелье себе, чтобы…

— Спокойно, без сожалений выйти замуж за Хантли.

Бабушка кивнула.

— Но вместо этого она заварила чай тебе.

— Но почему? Она хочет, чтобы я ее забыл?

— Подумай, Вольф! — Она выждала несколько минут, но видя, что внук продолжает хмуриться, воздела руки к небу. — Мужчины так глупы! После всех женщин, с которыми ты был, по-прежнему не понимаешь хода наших мыслей? Женщина хочет любви только одного мужчины!

— Но я…

— И это тот мужчина, которого она любит сама! — Бабка бросила ему кружку. — Лили оставила это тебе, чтобы твоя жизнь была лучше. Чтобы ты не мучился. Потому что любит тебя.

Он взглянул на кружку и медленно выговорил:

— Она пожертвовала своим шансом на счастье ради моего?

— Да, — нахмурилась бабушка и со вздохом добавила: — Как ни трудно мне это произнести, она — женщина, за которую стоит бороться.

Вольф сжал зубы и поставил кружку на столик.

— Она сама сказала, что не хочет меня. Не хочет стать моей женой.

— С каких пор ты прислушиваешься к тому, что говорят люди? Сейчас не время быть покорным. Если хочешь эту женщину, делай то, что делаешь лучше всего! Потребуй, чтобы она стала твоей!

Он долго смотрел на бабушку, прежде чем вскочить со стула, подхватить ее на руки и поцеловать в щеку.

— Ой! Поставь меня немедленно, разбойник!

Но прежде чем выполнить приказ, он принялся ее кружить.

Она пошатнулась, но он поймал ее и, смеясь, посадил на стул.

— Прости, что из-за меня у тебя голова закружилась, но ты права. Я так горевал о своей потере, что забыл о необходимости думать. Ты права и в том, что я не могу отказаться от нее.

— Наконец-то я слышу разумные речи, — фыркнула бабка.

— Да. А пока что уезжай. Мне нужно вымыться. Сегодня я еду на бал.

— Прекрасно.

Она встала, держась за спинку стула, поскольку голова до сих пор кружилась. Убедившись, что пол под ногами не шатается, она выпустила стул и направилась к двери.

— Я пришлю Арсова. Полагаю, он умеет нагревать воду.

— Бабушка!

Она оглянулась.

Вольф поднял кружку.

— Спасибо за то, что помогла мне и моей Лили.

Выражение ее лица смягчилось.

— Все это время я наблюдала за тобой. И была поражена твоим постоянством. Возможно, этот шотландский репейник станет тебе достойной женой.

— А если она не согласится?

Черные глаза бабки лукаво блеснули.

— Пфф! Ты мой внук и принц, сын короля и принцессы. Как она может тебе отказать?

— Это ты так считаешь. Не она. — Он задумчиво погладил подбородок. — Но хотя на словах она отвергает меня, поцелуи ее говорят обратное.

— Тогда спрашивай ее поцелуями. А сейчас поспеши, иначе опоздаем.


Стоя перед зеркалом, Лили натягивала длинные перчатки. Платье золотистого цвета оттеняло волосы, придавая им еще больше блеска. Фрейя, которая помогала приготовиться к балу еще трем леди, воспользовалась щипцами, чтобы завить длинные пряди, обрамлявшие лицо Лили.

— Я выгляжу достаточно презентабельно для будущей графини, — сказала она своему отражению, но слова звучали так уныло, что ей пришлось отвернуться.

Она не могла оставаться здесь в одиночестве со своими невеселыми мыслями. Время, данное на размышления, истекло. Настало время действовать.

Вскинув подбородок, Лили вышла из комнаты. Она спускалась по ступенькам среди других гостей, когда увидела Хантли, стоявшего у подножья лестницы спиной к ней.

Лили немедленно споткнулась.

Он ждет ее и попросит выйти за него замуж, а она ответит…

Ее разум словно онемел.

Она скажет «да», решила Лили, продолжая спускаться. Если сможет…

Подойдя ближе, она увидела, что граф говорит с Эммой, выглядевшей очень хорошенькой в розовом платье, отделанном крошечными белыми шелковыми цветами. Хантли заметил Лили и что-то прошептал Эмме, которая подняла голову и тепло ей улыбнулась, прежде чем повернуться и присоединиться к другим гостям, собиравшимся в столовой.

Значит, Хантли рассказал Эмме о своих планах! И неудивительно: эти двое очень близки!

Лили вдруг осознала, что ее руки сжаты в кулаки, и поспешно их разжала.

«Улыбайся! Я должна делать вид, что хотела именно этого. Именно на это надеялась. Что именно он — человек, которого я… Не могу».

У нее перехватило дыхание.

«Не могу».

Только сейчас, стоя на третьей ступеньке парадной лестницы, Лили поняла, что никогда, ни за что на свете не выйдет замуж без любви.

Она заслуживает лучшего, и Вольф тоже. И Хантли. Все они заслуживают лучшего.

— Мисс Балфур?

Голос Хантли ворвался в ее мысли.

Лили мысленно встряхнулась и спустилась к нему.

— Рада видеть вас, поскольку мы должны поговорить.

— Совершенно верно, — обрадовался граф и, оглядевшись, предложил: — Пойдемте. Мы можем удобно устроиться в голубой гостиной. Не волнуйтесь, мы оставим дверь открытой, чтобы соблюсти приличия.

Он, оживленно жестикулируя, пошел вперед. Таким она видела графа впервые.

— Ну, вот и пришли. Свечи зажжены, значит, хозяйка намерена оставить гостиную открытой во время бала.

Лили пыталась собраться с мыслями, но он продолжал болтать, упоминая о сказочном декоре, который успел увидеть в бальном зале, когда лакей вносил чашу с пуншем, и о десятках свечей, горевших в коридоре.

— Ее светлость знает, как устраивать развлечения! — усмехнулся он, но поймав ее взгляд, перестал улыбаться. — Моя дорогая Лили, что случилось?

— Я… я должна поговорить с вами о том, что вы сказали вчера утром.

— Ах, насчет предложения… — Он сжал ее ладонь обеими руками. — Лили, Лили, я так счастлив!

— Э… это чудесно, но…

Его руки сжались еще сильнее. Глаза светились блаженством.

— Любовь удивительна, не так ли? Я никогда не испытывал ничего…

— Хантли, это ошеломляюще! Я ценю вашу откровенность, но должна кое-что сказать, и… о господи, это так сложно! Не бывает любви с первого взгляда. По крайней мере, я ничего об этом не знаю, хотя некоторые люди утверждают обратное. Я в жизни…

— С первого взгляда?

К удивлению Лили, он радостно рассмеялся.

— Я смотрел раз, другой. Тысячи раз, но так и не увидел. Зато теперь вижу и знаю правду. И больше не могу ее отрицать, Лили. Я рад, что смог сказать вам первой. — Он поднес ее руку к губам. — Лили, я просил Эмму стать моей женой. И она согласилась!