Лора Вайс - Камбоджийский демон (СИ)

Теперь к нашей семье примкнула и Ника, она не смогла смириться с прежней жизнью, подругу постоянно тянуло сюда. Месье Клавье помог ей устроиться на работу в тот самый отель, который, конечно же, никто так и не продал, а к концу рабочего дня она всегда возвращалась к нам. Отныне здесь ее дом и семья.

Я по-прежнему могла часами возиться с Сэмом, поскольку тянулась к нему всей душой и сердцем, а он отвечал взаимностью. И в один из дней, когда играли на улице, внутри вдруг возникло странное чувство, оно будто бы просто включилось или проснулось от долгой спячки. Я ощутила непреодолимое желание взять на руки младенца, своего. Весь день и вечер не находила себе места, думала об этом, а когда встретила Клавье, решила с ним поговорить, все-таки он мне  как отец, тем более многое знал о проклятье. Мы вышли в сад, сели все на той же скамье, что стояла около фонтана, но я никак не могла решиться и заговорить:

- Что тебя мучает, Валери?

- Как вы думаете, Лерон хочет иметь детей?

- Ах, вот в чем дело, – месье Морель сразу задумался. – Лерон хочет быть с тобой, но он не желает порождать существ подобных себе. По крайней мере, всегда так говорил. Вы необычная пара и сама знаешь, через что пришлось пройти каждому из вас, чтобы наконец-то быть вместе. Лерон до тебя не зал, что можно жить, встречая очередной день с надеждой и радостью, и он никогда не хотел такой же судьбы своему ребенку. Подумай, сколько десятков лет одиночества нужно будет прожить этому дитя, прежде чем найти свое место в жизни?

- Но мы всегда будем рядом.

- Родители Лерона тоже так думали, однако в жизни, как и в вечной жизни, случиться может все, что угодно.

- Зачем же он тогда водил меня к той реке? – произнесла очень тихо, практически шепотом.

- К какой реке?

- Неважно.

И я ушла, в душе стало так холодно. Может быть, Лерон и мог провести вечность в одиночестве, но я нет, внутри меня жили инстинкты и с каждым днем все громче заявляли о себе.

Прошло около трех месяцев после того разговора, мне же не терпелось поговорить с Лероном, я продолжала надеяться, что он изменит свое решение. Каждый день пыталась завести разговор, но останавливала себя, боялась прямого отказа, а Бонно видел, что меня в очередной раз что-то беспокоит.

Сегодня утром встала раньше него, собралась и направилась к реке «тысячи лингамов», хотелось посидеть на ее берегу, подумать и просто окунуться в мир тишины. Пробежав длинный путь, вышла к медленно текущей воде. Вокруг никого, только я и река, ветер слегка касался кожи, а облака спокойно и неспешно плыли по небу. Устроившись на большом валуне, сидела и думала о том, что же нас ждет дальше, и почему я не могу пересилить свои желания. Казалось бы, мы только-только обрели счастье,  наконец-то нашли друг друга, но внутри снова неспокойно, неужели демон так и будет терзать? И каждый раз будет чего-то яростно требовать? Возможно, Клавье прав и таким как мы не стоит заводить потомство. Зачем еще одна страждущая душа, которая будет вечно скитаться, не зная покоя? Но, вдруг все не так плохо? Вдруг, наш ребенок был бы самым счастливым на этом свете? И пока задавала себе десятки вопросов, ощутила тошноту, она возникла из ниоткуда, а спустя еще пару минут я уже стояла в кустах. Да что же это? Когда немного отпустило, вернулась в реку, чтобы умыться. Я набирала воду в ладони, смотрела на свое отражение и чувствовала, как тошнота возвращается. Еле справившись с очередным порывом «покормить рыбок», поднялась и решила скорее вернуться домой, но как только развернулась, чуть ли не столкнулась с Лероном. Он стоял напротив и очень странно смотрел на меня:

- Почему ты здесь?

- Захотела прогуляться, подумать.

- О чем? Ты какая-то взволнованная последнее время. И снова таишься. Может, поделишься своими мыслями?

- Тебе они вряд ли понравятся.

- Ты этого не знаешь,  - и Лерон усадил меня рядом с собой. – Я слушаю.

- Скажи мне, зачем тогда приводил к этой реке?

- Не знаю, хотел показать нечто особенное.

- Значит, я просто неправильно тебя поняла, вот и все.

- Валери? – он проникновенно посмотрел в глаза. – Что с тобой?

- Уже несколько месяцев живу лишь одной мыслью и одним желанием.

- Каким же?

- Как бы банально ни звучало, но я хочу ребенка. Не знаю, что со мной, никак не могу перебороть это.

И Лерон закрыл глаза:

- Валери. Мы другие, мы не те люди, что живут ради продолжения своего рода. Вспоминая свою жизнь, свое детство, не ощущаю ничего, кроме боли. Даже родители поначалу видели во мне лишь зверя. Ты еще не совсем представляешь себе, что значит существовать века, ты привязываешься всецело к тем, кто рядом с тобой, а когда они уходят, то и земля уходит из-под ног.

- Я предполагала такой ответ. Ну вот, теперь ты знаешь. А сейчас пойдем домой.

- Прошу, - Лерон остановил меня, - не сердись.

- Знаешь, ты тоже не верил в нас, когда я только-только появилась в этом доме, ты сторонился и прятался, и сейчас пытаешься спрятаться. К тому же, вдруг мое предназначение вовсе не вершить правосудие в этих лесах, а в том, чтобы подарить жизнь? Я не хочу идти по твоим стопам, не хочу видеть кровь и насилие, я их хлебнула сполна. Подумай об этом.

Но он ничего не ответил. Мы возвращались, молча, и каждый сейчас был при своих мыслях. Что же мне делать? Как справиться с порывом? И, несмотря на то, что уже дольше года живу в новом облике, но так и не научилась контролировать зверя, демон по-прежнему диктует свои правила, по-прежнему ведет за собой, а я как безвольное создание следую его путем. Радовало лишь одно, он не требовал людской крови, что значительно облегчало жизнь. Однако любое желание и любой порыв сопровождались невероятными душевными муками, будто ты не ты не пил несколько дней, а сейчас сидишь перед огромным чаном с водой, но не можешь дотронуться до него. Жажда неумолима! Демон требует исполнить его приказ, но если не получается, заставляет страдать. В таких муках уже провела три месяца, а что же дальше?

Так прошла неделя, еще семь дней внутренней борьбы и попыток убедить себя в абсурдности желаний. Только вот зверь понимал, что вовсе они не абсурдны, а абсолютно естественны. В мире все построено на воспроизведении себе подобных, животные и люди обязаны давать природе новую силу и новую энергию, таковы негласные законы существования, я же принадлежу к особой части этого мира, его обратной стороне, но все равно подчиняюсь законам. Видимо, даже демоны должны приносить в дар природе своих детей, чтобы сохранять равновесие. Единственный, кто этого не понимал, так это Лерон, он слепо верил в то, что ребенок Лесного духа будет обречен на вечные мытарства. А я думала иначе. Раз таким, как мы суждено существовать, раз нам дали такое право, то это не просто так, мы защита здешних мест, воины, передвигающиеся во тьме и наводящие ужас на недостойных. И чем больше будет этих воинов, тем спокойнее и безопаснее станет в лесах.  У Лерона родителями были люди, как  и у меня, поэтому нам сложно свыкнуться со своей сущностью, но если дитя, рожденное от союза двух подобных существ, будет видеть жизнь своих матери и отца, то не начнет сомневаться, не будет вслепую бороться со зверем, оно примет наш образ жизни, примет наши правила и законы, а значит, сможет лучше контролировать демона внутри.

После таких дум начала понимать, что вовсе не разубеждаю себя, а наоборот. Я любила Бонно так сильно, как только может земля любить дождь, или как растения любят землю, в нем заключалась моя жизнь, отчего желание подарить сына или дочь росло в геометрической прогрессии. Однако, более не приставала к нему с разговорами, он ясно дал понять, что не желает иметь детей.

Но одним прекрасным утром нечто повторилось, а в голову закрались сомнения. Вернулась тошнота, и это спустя три месяца. Я успела лишь выпрыгнуть из окна, как ядро из пушки, и уткнуться в чудесный розовый куст, который Тян с такой заботой взращивал уже несколько лет. Когда избавилась от всего лишнего, немедля скрылась в джунглях, не хотела смотреть в глаза Лерону и придумывать отговорки.

Я бродила по лесу, пыталась понять, что же все-таки происходит? В первый раз случилось накануне сезона дождей, в это раз все в точности повторилось, я чувствовала, что через пару дней начнутся ливни. Пока ходила среди деревьев, не заметила, как дурное самочувствие прошло, я снова стала собой, как и прежде, только вот возвращаться в поместье совершенно не хотелось. Здесь ощущала прилив сил. Голоса, шорохи и потрескивание веток успокаивали, а там, в доме Лерона, было так много людей, все шумели, громко говорили, суетились, от этого всего начинала кружиться голова.