Diana Palmer - Камень преткновения

Бесс вышла из «ягуара» и задержалась, чтобы погладить Лэдди, бело-черного колли, помогавшего мужчинам управляться со стадом. Хорошо, что Кэд этого не видел, иначе рассердился бы, потому что Лэдди был пастушьим псом, а не какой-нибудь болонкой. Кэду вообще не нравилось, когда Бесс проявляла особое внимание к чему бы то ни было в его владениях, и уж тем более к его персоне. Но внимание к телятам, думала Бесс, он должен оценить по достоинству.

Элайз Холлистер увидела Бесс из кухни и позвала ее. Бесс открыла дверь, представляющую собой раму, обтянутую сеткой, очень осторожно, потому что дверная пружина ослабла, к тому же сетка в одном месте порвалась. Линолеум на полу потрескался и выцвел. В сравнении с домом Сэмсонов жилище Холлистеров казалось лачугой, но сверкало чистотой благодаря неустанным заботам Элайз. Бесс чувствовала себя в Лэриете легко и непринужденно. Тот факт, что здесь не было привычной роскоши, ее нисколько не беспокоил. Зато он беспокоил Кэда. Правда, лишь в тех редких случаях, когда в доме появлялась Бесс. И тогда он разговаривал с ней грубее, чем обычно. Впрочем, Бесс почти не бывала в Лэриете с тех самых пор, как отец три года назад уговорил Кэда обучать ее верховой езде. Продолжалось это недолго. Стараниями Гэсси уроки, едва начавшись, тут же закончились. Учитель и ученица, хотя и по разным причинам, почувствовали облегчение, поскольку случилось это сразу после того, как Кэд попросил Бесс оставить его в покое, причинив девушке боль. Иногда она думала, что он жалеет о своем поступке. Ведь он не только обидел ее, но и напугал своей прямотой, граничащей с грубостью. Но в сердце Бесс не нашлось места для другого мужчины. Для нее существовал только Кэд. Единственный во всем мире.

Он приходил к ним для того лишь, чтобы переговорить с ее отцом, и его последний визит состоялся совсем недавно. На этот раз что-то новое появилось в его поведении. Высокомерие Гэсси чаще всего его не трогало. А вот на Бесс он смотрел как-то по-другому.

Но почему все-таки он не желал видеть ее в Лэриете? Быть может, стеснялся, что она станет сравнивать его более чем скромное жилище со своим роскошным домом? Это было бы странно. Ведь Кэд не хотел иметь с ней ничего общего. К тому же она не могла представить себе Кэда в другой обстановке. Здесь он чувствовал себя просто великолепно, оставаясь тайной даже для собственной матери.

Элайз Холлистер уже поседела, но была все еще стройной и по-своему изящной. Резкие черты лица смягчали карие добрые глаза и всегда готовая появиться на лице улыбка. На ней было платье из набивной хлопчатобумажной ткани с длинными рукавами, и когда, потянувшись за полотенцем, чтобы вытереть руки, она обратилась к Бесс, глаза ее весело блеснули.

— Хэлло, Бесс, — приветствовала она девушку так тепло, словно увидела вернувшуюся после долгой разлуки дочь. — Каким ветром вас занесло к нам?

— Кэд не заметил дыру в изгороди, и теперь несколько телят разгуливают у дороги. Вот я и заехала, чтобы вас предупредить. — Бесс покраснела, подумав о том, что эта милая добрая женщина видит ее насквозь и, конечно же, догадалась о ее истинных намерениях.

— Как это любезно с вашей стороны! — с улыбкой произнесла Элайз и добавила: — Вы сегодня отлично выглядите.

— Благодарю вас. Я прямо с утреннего кофе, — с напускным пренебрежением ответила Бесс. — Одна из маминых подруг выдает дочь замуж, и мне пришлось пойти к ним на прием. — Бесс поморщилась. — Это вместо того, чтобы проехаться верхом. Мама запрещает мне скакать на лошади, боится, что я свалюсь и переломаю себе кости.

— Вы отлично держитесь в седле, — сказала Элайз. В ее устах это было комплиментом, потому что сама она держалась в седле не хуже любого ковбоя на ранчо.

— Ну что вы! — воскликнула Бесс. — До вас по крайней мере мне далеко. — Девушка со вздохом обвела взглядом чистую, светлую кухню. — А как замечательно вы готовите! Только позавидовать можно. Ведь я даже не умею вскипятить воду. Стоит мне проскользнуть на кухню, чтобы хоть чему-нибудь поучиться у Мод, как мама начинает меня ругать.

— Я очень люблю готовить, — осторожно проговорила Элайз, уклонившись от прямого ответа, чтобы ненароком не обидеть Бесс невпопад сказанным замечанием о Гэсси. — Всю жизнь этим занималась. Еда — самое главное, по крайней мере для моих сыновей. Хорошо, если оставят мне за обедом хоть цыплячью косточку. — Элайз рассмеялась.

— Ну, мне, пожалуй, пора, — сказала девушка.

Элайз внимательно смотрела на Бесс, такую юную и милую.

— Кэд вместе с несколькими парнями отправился проверить последний отел. Некоторые малыши появились на свет слишком рано. И все из-за того, что быков подпускают к коровам преждевременно.

— Теперь у него прибавится работы, — проговорила Бесс. — Телята, которых я видела у дороги, видимо, тоже недавно родились.

Элайз кивнула.

— Пошлю Робби за Кэдом, — сказала она. — Спасибо, что заехали. Может быть, чашечку кофе с кексом?

— Я бы с удовольствием, — ответила Бесс, — но мне необходимо вернуться к полудню, иначе мама поднимет на ноги всю полицию. Большое вам спасибо.

Она залезла в свой «ягуар», дала задний ход и выехала на дорогу, которая вела к шоссе, напряженно всматриваясь в горизонт в надежде увидеть Кэда. Она понимала, что это невозможно, но еще долгое время продолжала искать его глазами. Понимала она также, что встреча с ним не принесла бы ей ничего хорошего, если бы даже произошло чудо и он воспылал к ней тайной страстью. Слишком велика была ответственность за Лэриет, чтобы он позволил себе обзавестись женой. Он должен заботиться о матери и братьях, управлять имением, где много земли и скота. И нет на свете женщины, ради которой он мог бы пренебречь всем этим.

Проезжая мимо все тех же телят, Бесс подумала, что было бы хуже, если бы они стояли прямо на дороге. Надо надеяться, что Робби найдет их и сообщит Кэду. Так обидно, что она не застала Кэда дома. На губах Бесс блуждала улыбка, когда она предалась своим обычным мечтам о Кэде: он сжимал ее в объятиях, а устремленный на нее взгляд его карих глаз был полон любви. Как не похожи ее мечты на действительность! И так будет всегда. До самой старости, подумала Бесс. Если однажды ей не посчастливится упрятать свою чересчур бдительную мать в мешок из-под кукурузы, а мешок закинуть на чердак.

Не успела Бесс улыбнуться этой мысли, как заметила движение в траве за обочиной дороги и притормозила. В траве лежал теленок. Наверное, подраненный. Не оставлять же его здесь. Бесс съехала на обочину, выключила двигатель и, выйдя из автомобиля, стала думать, что делать дальше.

Зимой линия горизонта в Техасе, насколько хватало глаз, поражала своим унылым однообразием. Поэтому всадник на большом гнедом коне мог спокойно наслаждаться одиночеством. Оно не покидало его вот уже несколько лет, отступая лишь в периоды редких приступов тупой боли, от которой невозможно было избавиться. Вдруг в том месте, где он рассчитывал найти своих заблудившихся телят, всадник заметил блестящий серебристый «ягуар» и, прищурившись, рассматривал его. Скорее всего этот шикарный автомобиль возвращался от его дома. Вряд ли Гэсси Сэмсон снизойдет до того, чтобы сообщить Кэду о заблудившихся телятах. Это больше похоже на ее дочь. Он сделал все, чтобы прекратить их встречи, причем так грубо, что до сих пор его мучили угрызения совести. Однако забыть ее не смог, и она все чаще всплывала в его памяти. Может, не следовало отваживать Бесс и мучить и себя и ее? Но это было бы просто безумием. Он беден, она богата. Ему нечего предложить ей, кроме короткой любовной связи. Но Бесс никогда бы не пошла на это. Да и сам он тоже. Его принципы и нравственные устои не позволили бы ему обесчестить девушку ради собственного удовольствия. Он хотел, чтобы все было по-честному, как положено, а раз это невозможно, то лучше не связываться. Было и еще одно препятствие. Его бешеный темперамент. Он наверняка испугал бы Бесс. Исковеркал бы ее нежную душу. Сама мысль об этом угнетала Кэда, усугубляя его одиночество. Такой доброй и нежной, как Бесс, Кэд никогда не встречал, не считая, разумеется, его собственной матери. Эта девушка, казалось, была рождена для жизни в доме с изящными белыми колоннами, белыми оградами, конюшнями и красными надворными постройками. В один прекрасный день она найдет мужчину, вписывающегося в ее элегантный мир, богатого, способного осыпать ее бриллиантами, завалить мехами и вконец избаловать. С Кэдом же ей пришлось бы жить в тяжелом труде, к которому она не привыкла. И не сможет привыкнуть. Кэд пригнулся над лукой седла и внимательно следил за Бесс, которая вышла из машины и направилась к теленку. Боже, ужаснулся Кэд. Зачем она это делает? Ведь она испачкает свое красивое и наверняка очень дорогое зеленое платье, к тому же вряд ли корове-матери понравится, что кто-то приблизился к ее чаду, и она может напасть на Бесс. Седло слегка заскрипело под тяжестью его тела, когда он пустил лошадь вскачь, и он поморщился от боли в левой ноге. Кэд выиграл главный приз в финале национальных состязаний по родео в Лас-Вегасе, но растянул сухожилие в соревновании по объездке диких лошадей и теперь надеялся полностью восстановить форму до начала родео в Сан-Антонио.