Diana Palmer - Камень преткновения

— Я тоже. Зато Кэд не растерялся, — тихо прошептала Бесс. — Отнес меня наверх и вызвал доктора. Мне было так плохо.

— Ты хочешь сказать, что этот человек провел ночь в моем доме? — воскликнула Гэсси. — Это возмутительно! Я не желаю его здесь видеть!

— Теперь не время для истерик, мама, — спокойно заметила Бесс. — Я не могла вникнуть во все подробности, а Кэд смог. Что бы вы о нем ни думали, папе он нравился, и они были друзьями. — Бесс содрогнулась при мысли о том, что Кэд, как и она, видел отца, лежавшего в луже крови. Он любил Фрэнка. — Почему он это сделал? — хриплым голосом спросила Бесс. — Почему? Не понимаю, что произошло. Папа был таким рассудительным и сильным…

— Очень скоро мы все узнаем, — заметила Гэсси. — А теперь раздобудь мне немного кофе, дорогая, пожалуйста. Мы посидим и поговорим.

После ленча пришел их поверенный, Дональд Хьюз, и сообщил о том, что их ждало на следующий день после похорон, при оглашении завещания. К счастью, Кэд с помощью Дональда организовал и похороны.

Потрясенная Бесс внимательно слушала тихий голос поверенного. Мать то бледнела, то краснела, то лицо ее приобретало серый оттенок.

— Каково же теперь наше положение? — запинаясь спросила Гэсси.

— Вы банкроты, — осторожно ответил Дональд. — Инвестиционный проект, в который позволил себя вовлечь ваш муж, оказался мошенническим. Преступники уже выехали из страны и недосягаемы для правосудия. Фрэнк вложил в эту аферу все, что имел, вместе с десятью тысячами долларов Кэда. При этом он, к несчастью, гарантировал Кэду возвращение денег до последнего цента. Сожалею, но все вполне законно. И боюсь, вы ничего не сможете сделать.

Гэсси, как и следовало ожидать, упала в обморок.

Бесс неподвижно сидела, вперив взгляд в адвоката, не произнося ни слова, пытаясь осмыслить эту ужасную новость. Отца вовлекли в какую-то незаконную сделку, он обанкротился. Потерял все, что имел, подвел друзей и поэтому застрелился.

На этот счет сомнений не возникало. Долги Фрэнка повисли теперь на Гэсси и Бесс, и они, по сути дела, остались нищими, потеряли все, в том числе и дом, что было особенно страшно, потому что предстояло начать все с нуля. Бесс смотрела на мать как-то отстраненно, думая о том, что Гэсси выглядела красавицей даже в обмороке. Девушке тоже хотелось упасть в обморок, а придя в себя, обнаружить, что все это ночной кошмар. Однако Дональд был так же реален, как и лежащая в обмороке мать и сама по себе ситуация. Проблемы только начинались. И Бесс это хорошо понимала.

К вечеру волнение Бесс немного улеглось, хотя Гэсси ни на минуту не оставляла ее в покое. Девушка хорошо понимала, что, когда шок пройдет, станет еще хуже, и не переставала думать о том, как справиться с навалившимися на нее заботами.

Пошел снег. Падавшие с неба хлопья медленно укрывали землю белым покрывалом, вызывая чувство, близкое к благоговению, но Бесс не замечала окружающей красоты. И встрепенулась, лишь когда в подъездной аллее, сверкнув фарами, появился хорошо знакомый ей старый пикап. Кэд. Сама не зная почему, Бесс чувствовала, что он вернется.

— Кто там, Бесс? — услышав шум мотора, спросила Гэсси, обернувшись к дочери с лестничной площадки.

— Это Кэд, — ответила Бесс, уверенная в том, что мать снова взорвется.

— Опять он? — устало переспросила Гэсси. — Наверняка явился за своими деньгами.

— Вы же прекрасно знаете, что это не так, — спокойно возразила Бесс, — просто он пришел навестить нас. Неужели вы не питаете к нему никакой благодарности за все, что он сделал для нас? Ни вы, ни я не смогли бы организовать похороны.

— Да, я благодарна ему, — призналась Гэсси, утирая слезы. — Но так трудно быть благодарной Кэду… Хотя с тех пор прошло много лет, я не забыла, сколько неприятностей он причинил нам. Ведь мы с Элайз когда-то были подругами, ты же знаешь. А потом разошлись, и все из-за Кэда. Но все это дела прошлые, что о них вспоминать? Пойду к себе, дорогая. Не хочется с ним встречаться. По крайней мере сейчас.

Бесс с жалостью смотрела на мать. Какой усталый и измученный у нее вид! Отныне жизнь ее станет невыносимой. Самоубийство Фрэнка Сэмсона потрясло не только его семью, но и все техасское общество. Он никогда не был замешан ни в одной скандальной истории и стал жертвой мошенничества. И к нему, и к его семье Кэд питал самые добрые чувства. Бесс слегка отодвинула тюлевую занавеску и влюбленными глазами смотрела на выходившего из машины человека, чувствуя себя счастливой оттого, что видит его. Она попыталась собрать рассыпавшиеся по плечам золотистые, как мед, волосы в конский хвост, но не смогла и пальцем пошевельнуть, завороженная видом Кэда. При нем она испытывала радостное возбуждение, восторг, он словно расцвечивал ее унылую, серую жизнь яркими красками. Воспитанная отцом в строгих правилах, Бесс в свои двадцать три года оставалась наивной и чистой. И Кэд, выросший в баптистской семье и тоже воспитанный в строгости, даже помыслить не мог о том, чтобы ее соблазнить. Он просто старался ее не замечать.

Но при этом она занимала в его мыслях достаточно много места. Кэд не был похож на своих младших братьев, Роберта и Грега, которых Бесс очень любила. Он никогда не флиртовал с ней, никуда не приглашал. Он просто не стал бы этого делать, потому что ему нравились девушки совсем другого типа, о чем однажды он ей сказал напрямик. Бесс не могла без стыда вспоминать о своем робком порыве тем летом, когда он обучал ее верховой езде, и о его реакции на этот порыв.

Бесс просто не представляла себе, как они с матерью, взбалмошной и расточительной, расплатятся с долгами. Ведь Кэд по вине Фрэнка потерял довольно крупную сумму денег. «О, папа, — думала Бесс с горькой улыбкой, — какую беду ты на нас навлек…» Она жалела этого измученного человека, оказавшегося неспособным вынести несчастье, которое он принес семье, и слишком любила, чтобы осудить за это. Тяжело было сознавать, что он не нашел другого выхода.

Кэд шел быстро и уверенно, несмотря на ураганный ветер. Ничто не могло помешать ему в его решении осуществить задуманное. Глядя, как он приближается к входной двери, Бесс не в силах была унять бившую ее дрожь. Полы его поношенного темного дождевика касались высокой травы, на широкие поля серой ковбойской шляпы падали, тая, снежинки. Шаг у него был широкий, размашистый, и, когда он вошел в полосу света, падавшего от веранды, Бесс уловила холодный блеск его темных глаз на сильно загоревшем мужественном лице.

У Кэда был выпуклый лоб, а прямой нос и губы — как у греческих статуй. Образ дополняли широкие скулы и черные глаза. Волосы, тоже черные, были густыми и прямыми, аккуратно подстриженными и гладко зачесанными. От него веяло мужской силой, чему способствовали высокий рост и крепкие длинные ноги. Даже в старой одежде и измятой широкополой шляпе он выглядел просто великолепно, и Бесс не в силах была оторвать от него восхищенный взгляд. Кэд не был богат, но Бесс это нисколько не трогало. Камнем преткновения была откровенная неприязнь к нему ее матери, а также безразличие самого Кэда к девушке. Она до сих пор не могла себе простить, что однажды не сдержала своих чувств, а Кэд наверняка принял ее страстный порыв за обычное кокетство. Само воспоминание об этом было невыносимо.

Мысли Бесс были прерваны появлением Кэда, который навис над ней, когда она подошла к дверям встретить его. Он, прищурившись, внимательно посмотрел на Бесс, одетую в бледно-зеленое шелковое платье. В ее больших карих глазах застыла печаль.

Это не могло оставить равнодушным Кэда.

— Впустите меня, Бесс, — тихо проговорил он.

Бесс тут же повиновалась. Голос Кэда звучал властно, хотя он редко его повышал. И если бы даже совершил головокружительный ковбойский прыжок, то разговор его по-прежнему оставался бы спокойным. Суровым Кэда сделала жизнь. Коулмен Холлистер не баловал старшего сына, чего не скажешь о младших. Кэд был первенцем. Отец готовил его к тому, чтобы со временем передать ему ранчо. Деньги, выигранные на состязаниях в родео, Кэд вкладывал в хозяйство.

Войдя в вестибюль, Кэд не снял шляпу. Он умел скрывать свои чувства, но характер никуда не спрячешь. На Бесс он смотрел совершенно бесстрастно, но от него не укрылось, что выглядит она измученной. Видимо, Гэсси превратила ее жизнь в сущий ад. Девушка зарделась от смущения, и ее овальное личико с маленьким, классической формы носом и красиво очерченными губами выглядело сейчас особенно привлекательным. Он не выразил Бесс сочувствия, хотя очень жалел ее. И очень хотел. Как всегда. Но запрещал себе даже думать об этом.