Лиз Айлэнд - Кандидат в мужья

– Я ухожу. Судя по всему, ты считаешь, что мы набрали слишком большую скорость.

Она склонила голову и так взглянула на него, что он понял, что опять ляпнул что-то не то.

Вздохнул. Спорить не имело смысла.

– До свидания, Келли.

Выходя из дома, подумал, когда он переступит этот порог снова – через два часа, через две недели или вообще никогда.

Если не считать пары-тройки уколов совести, Келли была довольна своим решением тормознуть дальнейшее развитие отношений с Райли. Конечно, было ужасно досадно, когда он попрощался и покинул ее дом. Она буквально почувствовала, как ее сердце разбилось на тысячи осколков. И потом (чуть ли не каждую минуту), когда она вспоминала их ночь любви, ей хотелось броситься к телефону, чтобы извиниться, чтобы сказать: к черту будущее, давай жить настоящим.

Однако она обуздала эти порывы и, вспоминая о том, что они говорили друг другу, поражалась собственному здравомыслию. А ведь речь шла едва ли не о самой страстной ночи ее жизни. Женщина, на долю которой выпали бы меньшие эмоциональные переживания (а не одиннадцать лет такой жизни, как у Келли), могла бы и сломаться. Райли наверняка подмял бы под себя бедняжку.

И бедняжка эта скорее всего выбралась бы из кровати за пятнадцать минут до прибытия детей. Честно говоря, Келли рассматривала и такой вариант. Лежать в постели с этим великолепным мужчиной, наслаждаться его ласками, поверить, что счастье это останется с ней навсегда. Ничего такого она не испытывала с тех пор… как влюбилась в последний раз.

Но тогда она была очень юной. Теперь повзрослела, поумнела и прекрасно понимала, каково это – довериться самому непостоянному чувству на Земле. Вот она и получила свою фантастическую ночь любви (конечно же, и разведенные женщины раз или два в жизни позволяют себе такое), а теперь нужно возвращаться к реальной жизни. Нужно использовать время до приезда детей на составление полугодового плана для «Копикэта» (то есть три часа просидеть над блокнотом, напевая себе под нос песни «Супримс»). Можно, конечно, взять в пункте проката видеокассету с фильмом Мела Гибсона. Могла поваляться на простынях, которые еще пахли его одеколоном, или все утро просидеть у телефона, дожидаясь его звонка.

Келли вдруг испугалась: а если он не позвонит? Она не относилась к тем женщинам, которые говорили одно, а делали другое. Но на этот раз слова ее прозвучали очень уж убедительно. Райли никогда не слушал ее раньше. И безусловно, они провели роскошную ночь любви. Разве такая ночь не стоила одного телефонного звонка? Райли верил в судьбу. Если он полагает, что им суждено быть вместе, неужели не мог проявить чуть больше настойчивости?

А может, оглядываясь на эту ночь, решил, что их союз не заключен на небесах? Сомнения начали разъедать ранее выстроенную ею защиту. В конце концов, что она знает о любви? Рик всегда подгонял секс под сетку телепрограмм. Страсть у него начиналась после десятичасового прогноза погоды и заканчивалась перед тем, как Леттерман[32] начинал зачитывать список десяти лучших песен. Так что не владела она искусством соблазнения до такой степени, чтобы любой мужчина падал бы перед ней на колени.

В воскресенье в одиннадцать утра она лежала на спине в гостиной, с телефонным аппаратом на животе. Никто не мог бы упрекнуть ее в том, что она торчит у телефона – она лежала под ним.

Но черт побери, телефон не звонил. Не звонил Райли, не звонила даже Тина, чтобы сказать, что у нее разболелся живот и она хочет побыстрее вернуться домой. Более того, ее мать прекрасно знает, что она дома одна. Неужели не могла пригласить на бранч или на партию в «Парчизи»?

И куда подевалась Рита? Можно подумать, что после вчерашних бурных событий ей вовсе не хочется все обсудить как следует. Она могла бы указать Келли, что возвращение Рика с новой женой подчеркивает непорядок в ее любовной жизни. И действительно, непорядка в ней хватало.

И почему Райли ушел так легко? В какой-то степени она в нем разочаровалась. Это, конечно, глупости, Келли отдавала себе в этом полный отчет, но почему он все же не схватил ее в объятия и не доказал свою любовь? Она-то ждала, что он примется убеждать ее в том, что их любовь обязательно выдержит проверку временем. Почему он не мог сказать ей, что он переступил через прошлое и теперь готов маршировать с ней в яркое и счастливое будущее?

Потому что это был абсурд, вот почему. Такой же абсурд, как и взрослая женщина, лежащая с телефонным аппаратом на животе и грезящая сценариями черно-белых голливудских фильмов.

Она настолько сосредоточилась на желании услышать телефонный звонок, что страшно испугалась, когда звонок этот все-таки раздался. Нервно сдернула трубку с рычага.

– Ох, как хорошо, я так надеялся застать тебя дома!

– Джей, – выдохнула Келли.

– Единственный и неповторимый, – ответил он и рассмеялся. После паузы добавил: – Ты ждала кого-то еще?

– Нет, – быстро ответила она. – Странно, что мама не позвонила. Обычно она приглашает меня на бранч или…

– Слушай, если тебе хочется пойти куда-то на бранч, я могу быть твоим счастливым четвертаком. Только скажи, куда пойдем? Выбор за тобой.

Поначалу она хотела отказаться, но тут же передумала:

– С удовольствием.

– Отлично! Когда будешь готова?

– А как скоро ты будешь у меня?

– Через две секунды.

– Я серьезно.

– Это правда. Я рядом с твоим домом.

Келли вскочила с дивана, выглянула в окно. Увидела огромный синий «кадиллак», за рулем которого сидел Джей с прижатым к уху мобильником. Он увидел ее и помахал рукой.

Келли рассмеялась и помахала в ответ.

– Через минуту буду готова.

Забежала в спальню провела помадой по губам, сунула ноги в сандалии, схватила сумочку и захлопнула за собой дверь.

– Куда поедем? – Джей явно не ожидал столь скорого появления Келли.

– Я знаю одно замечательное местечко.

В кафе «У Джо» жизнь била ключом. Все кабинки были заняты. Маленькие дети в заляпанной сиропом нарядной одежде путались под ногами. Родители пили кофе. Вдоль стойки сидели мужчины, пытающиеся избавиться от похмелья.

Джей оглядел зал, и увиденное определенно ему не понравилось.

– Ты действительно хочешь поесть здесь? Я предпочел бы отвезти тебя в «Особняк» на Туртл-Крик.

– Здесь лучше, – ответила Келли, а через мгновение маленькая девочка, которая сидела за соседним столиком, сунула ручонку в стакан с апельсиновым соком, достала кусочек льда и бросила в Джея.

Он нервно дернулся, а девочка радостно рассмеялась.

Подошла официантка. Келли заказала блин с кленовым сиропом, Джей – стакан грейпфрутового сока.

– Это все? – спросила его Келли.

Он сунул меню в настенный контейнер с бумажными салфетками.

– Я не голоден. Утром принял витаминную таблетку.

Келли не спускала глаз с входной двери. А вдруг появится Райли? В конце концов, их пути-дорожки раньше постоянно пересекались. И он говорил, что частенько бывает в кафе «У Джо». Может, увидев его вновь, она укрепится в мысли, что решение принято верное…

А может, он передумает.

Малышка за соседним столиком опять бросила в Джея ледышку.

– Я люблю детей, – твердо заявил он, вытирая капли апельсинового сока со щеки. Увидев скепсис на лице Келли, добавил: – Действительно люблю. Все постоянно говорят мне, каким я был бы прекрасным отцом.

Она склонялась к тому же мнению, но развивать эту тему ей совершенно не хотелось.

– А каким отцом был Райли?

Глаза Джея широко раскрылись.

– Самым лучшим! – Он рассмеялся. – Это невероятно. Мой друг поднимался в любое время суток, чтобы помочь жене. Менял подгузники. Во всяком случае, говорил мне, что менял, и, увидев его с Эбби, нельзя было ему не поверить. Он любил свою маленькую девочку больше всего на свете. Они много времени проводили вместе. Джоанна спрашивала его, не хочет ли он иметь еще одного ребенка (полагаю, ей хотелось сына), но Райли, похоже, вполне хватало и Эбби.

Задавая вопрос, она рассчитывала услышать, что Райли стал бы хорошим отцом ее детям. Вместо этого слова Джея опять напомнили ей об утрате Райли.

Она откинулась на спинку сиденья.

– Это ужасно. Такая трагедия. И как же сложно начать все по новой…

Джей покачал головой:

– Райли и не пытался. Сам говорил мне об этом. Я хотел ему помочь, но он был против. Молния дважды в одно место не ударяет – вот что он мне сказал.