– Ты что, офонарела вконец, что ли? – возмутилась, держась за щёку, Татьяна, подскочив на кровати. – Что на тебя с утра напало? Иди похмелись, что ли, раз тебе градус в башку ударил.
– Это я сейчас тебе в башку ударю, тварь! – прорычала Алина. Она уже не могла остановиться. – Ты какого чёрта в мою жизнь лезешь? Своей нет, значит, и чужую испоганить надо?!
– Да что случилось-то, объясни внятно, а то подняла невесть во сколько… – Ещё одна пощёчина оставила красный отпечаток, но уже на другой щеке.
– Что случилось? Я сейчас тебе скажу, что случилось, скотина! За каким хреном ты с Ильёй переписывалась от моего имени?! Ты хоть знаешь, то ты наделала?!
– Ты сама сказала, что ненавидишь его, – оправдалась обидчиво Лебедева. – Вот я и решила…
– Кто тебе дал право решать за кого-то! Дура, сеном набитая! Если ты староста первоклашек, таких же дебильных, как ты, то это не значит, что тебе всё можно!
– Да прекрати ты орать! Я тоже так могу! – в тон сестре ответила Таня, вставая с постели. – Да, я общалась с твоим этим Волковым. И что? Думаешь, что он париться по этому поводу будет?
– Он разбился на машине! – В этот крик Алина вложила столько боли, что слёзы новым потоком потекли по щекам. Снова перед глазами авария, искорёженный автомобиль…
– Да туда ему и дорога. Из-за него вся жизнь наперекосяк пошла, – прорычала первокурсница. – Одним козлом меньше станет.
– Чего? – спросила ошарашенно Алина. – Что ты сказала? Повтори-ка.
– Туда. Ему. Дорога, – членораздельно произнесла Таня, зло посмотрев на сводную сестру, что стояла в одном халате. Сама же насильно разбуженная была в пижаме: короткие шорты и топ на бретельках. На оголённых плечах было несколько почти рассосавшихся синяков, на правой ноге ближе к колену – ещё один. Он образовался вокруг внушительного пореза, который медленно превращался в глубокий шрам.
– Ты бы хоть думала, что говорила, малолетка тупая! – выплюнула с презрением Багирова, не забыв покрутить пальцем у виска.
– Я думаю, что говорю, сестричка, – вставила Лебедева, подавшись вперёд. – Тебя не бил собственный отец за то, что не по своей воле стала порноактрисой. Тысячи просмотров в интернете, знаешь, славы не добавляют. Мне, например, они добавили синяков на тело, которое перед этим лапал твой Волков! Давай теперь, защищай этого мудака! Ты такая же, как и он! – уже сквозь слёзы обвинила Таня.
В этот момент у Алины не нашлось, что сказать. Только сейчас она заметила заживающие последствия. «Она же говорила, что неудачно упала», – закралось сомнение, которое медленно растворялось под натиском услышанного.
– Что смотришь? А? Нравится? – окончательно потеряв рассудок и плача навзрыд, спросила девушка. Она рывком сняла топ, представ голой перед сестрой.
Последствия оказались хуже. Рёбра, грудная клетка, а когда Таня повернулась – ещё и спина, содержали на себе ещё заметные следы избиения. Синяки почти рассосались, остались ещё красные и желтоватые круги и полосы на теле.
– Это Волков твой виноват! Он и его подельник, который теперь получше меня разукрашен! – От бессилия Лебедева плюхнулась на кровать и зарылась лицом в подушку, продолжая реветь.
Алина впала в ступор. Она смотрела на сестрёнку и едва сама не плакала. Она подошла, села на кровать рядом, продолжая блуждать неверующим взглядом по обнажённой спине Тани. В попытке хоть как-то успокоить девчушку, Багирова бережно коснулась её плеча, но в ответ услышала грозное:
– Не трогай меня!
– Прости, – извинилась искренне старшекурсница, продолжая гладить по лопатке рыдающую сестру.
– Ты такая же, как он! Как все они! – всхлипывая, прокричала Таня.
«Да, я такая же», – мысленно согласилась Алина. В этот момент она решила, что стоит исправить всё, что произошло. Пока ещё не поздно, нужно всё рассказать, а там – будь что будет.
***
Дорогой автомобиль остановился напротив высоких кованых ворот. Причудливые узоры, арочная конструкция, сооружённая из прочных чёрных прутьев. Широкие створки медленно растворились, пропуская бэнтли во внутренний двор. Под колёсами трещал плотно уложенный щебень.
Наконец, машина остановилась. Водитель вышел и, следуя правилам, открыл дверь, подав руку девушке.
Алина не стала одеваться броско. На ней сейчас были обычные джинсы, водолазка, утеплённые зимние кроссовки и пуховик.
В груди клокотало. Сомнение, словно бушующее море, волнами билось о края измучившейся души. Сердце стучало бешено, вторя рокочущим внутренним волнам. Девушка согласилась на встречу с Ильёй не только потому, что любила его и волновалась за здоровье. В тот самый момент, когда один из широкоплечих секьюрити открыл дверь, пропуская в роскошный особняк, Багирова в очередной раз приняла твёрдое решение: Волков должен знать правду. Какой бы она не была убийственной, но держать в тайне то, что рвалось наружу сил не было. Особенно после того, как Алина увидела почти исчезнувшие последствия развлечений её парня с другими девушками.
«Я не такая же, как они», – засел в голове протест. Но он тут же сменился предостерегающим: «Я намного хуже».
Стыд залил лицо Алины, но прикосновение колючего морозца скрывали последствия внутреннего самобичевания. Девушка старательно готовилась к разговору с Волковым, выстраивая каждое слово в определённом порядке. Она намеревалась тут же начать исповедь.
Но как только увидела его, всё растворилось под натиском единственного: «Люблю».
Глава 31
Илья не мог отвести взгляда от кареглазой красотки, которая стояла напротив. Да, она не была в роскошном платье, не на каблуках, без макияжа. Сейчас Алина предстала перед парнем такой, какая она есть.
Девушка красива и без той вычурности и элегантности, в которую куталась под чутким присмотром богатого студента. Природа подарила ей то, чего жаждет большинство девушек – привлекательность. Она манила, словно вода в пустыне. Так хотелось припасть к этим губам и насладиться их сладостью, оставить дорожку из поцелуев, чтобы ощутить мягкость кожи, ласкать изящное тело, утопая в безудержном удовольствии.
– Привет, – несмело поздоровался Илья, не смея двинуться навстречу. Он замер, как вкопанный с жадностью рассматривая свою девушку. Он отказывался считать её бывшей. Раз Алина здесь, значит, она всё ещё любит и уходить не собирается.
– Привет, – так же робко сказала девушка. Она то и дело смотрела по сторонам, словно чураясь той роскоши, что преобладала здесь. – Почему ты не сказал, что выписался? – спросила она как бы невзначай, но не смогла скрыть тревоги и негодования.
– Виноват, – Волков поджал губы и наивным взглядом милого щеночка посмотрел на Багирову. – Просто у тебя практика, не хотел тебя отрывать от работы.
На самом деле студент банально забыл ей позвонить.
– Как ты? – тут же новый вопрос. – Я видела аварию… Это кошмар. Как ты себя чувствуешь? – более участливо спросила Алина. Нервозность проскальзывала в голосе, Илья слышал её отчётливо, словно она говорила вместо девушки.
– Всё в порядке. Пойдём.
Внизу живота полыхнуло, разгорячённая плоть не унималась, становясь более упругой. Илья сопротивлялся животной страсти, что бурлила в нём. Появилось желание раздеть Алину прямо в гостиной и отыметь на ковре, и плевать, что на них будут смотреть несколько удивлённых пар глаз.
Но долго сдерживаться он не мог. Слишком сильно увлёкся девушкой, слишком долго её не видел и не чувствовал тепла её тела. Только двое прошли в спальню и дверь за ними захлопнулась, все границы стёрлись. Осталось лишь два сердца, что отбивали ритм, вторя друг другу.