Можно ли в это поверить? Нет. Наталья не верила. Она просто жила и радовалась этому недолгому приключению. Ну ладно, потом бросит, но сейчас… Уж очень волновали ее его глаза, птахой трепетало сердце, и голова шла кругом. Но время шло, а Анатолий ее не бросал. Мало того, они становились все ближе, их все больше тянуло друг к другу, и надоедать себе они не собирались. А вскоре Жижков предложил Наталье выйти за него замуж. Ой, как ей хотелось! Она уже влюбилась в него по самые уши, и хотя запрещала себе о нем даже мечтать, вопреки всему строила планы их совместной жизни. Никогда и ни с кем Наталья не чувствовала себя настолько женщиной… или нет, даже не женщиной, а капризной девчонкой. А он… он был ей и отцом, и мужем, и другом, и любовником… Да чего там, Анатолий с нее пылинки сдувал, а она… Она, вдруг ощутив себя королевой, принялась, что называется, загибать пальцы. И то ей не так, и это… На самом деле Наталья просто играла в любимую женщину. Ей казалось, что если мужчина любит, то он должен сломя голову нестись исполнять любой каприз. Жижков головы не терял. Ухаживал нежно, спокойно, но иногда умел одернуть, отказать. Он готовился к долгой совместной жизни, а потому терпеливо лепил из Натальи примерную супругу. А она его не поняла. И вот теперь… Анатолий уже лепит из другой!

Наталья не заметила, сколько просидела в кустах малины – может, два часа, а может, и две минуты. По щекам текли слезы обиды, горечи, потери.

Из-за двери снова донесся довольный смешок дамочки. Черт! Окна так высоко! Наталья не выдержала, схватила обломок кирпича и с силой швырнула в окно. А потом пустилась наутек, заскочила в машину и дала по газам. Остановилась где-то в лесу. Вышла, оглянулась по сторонам и заревела во весь голос, навзрыд, как по покойнику. А почему нет? Сегодня ее любовь погибла. И еще было стыдно. Ужасно стыдно и страшно: вдруг из-за ее кирпича кто-нибудь пострадал? Конечно, неплохо было бы поставить Жижкову под глаз аккуратненький фингал, но… если кирпич все же долетел до Жижкова, то аккуратненьким фингал точно не получится – хорошо бы голову не снесло.

И вот как теперь про все это рассказать дочери? Разумеется, Геля обиделась. В общем, черная полоса у Натальи Марковны никак не закончится. Вот, называется, начала борьбу за личное счастье!


Весь следующий день Геля занималась Аришкой, а настроение у нее было такое подавленное, что впору было подыскивать монастырь. А тут еще рядом крутилась счастливая Маринка. Конечно, она уверяла, что с Гошей у нее ничего не было, но уж больно цепко она ухватилась за соседа и отпускать не собиралась.

А вечером явился Гоша. Объявил, что собрался гулять с ребенком, но… Едва на него взглянув, женщины замахали руками:

– Какой тебе ребенок? Ты что? Хочешь, чтобы люди подумали, будто Ариша живет в неблагополучной семье?

Все лицо соседа отсвечивало лиловыми оттенками, глаз опух, а скулу повело куда-то набок.

– Гошенька! – раненой птицей крикнула Маринка. – Какие гады тебя так расписали? Это даже не под хохлому! Сплошная гжель какая-то!

– Георгий, потрудись ответить, где ты получил все эти… украшения? – нервно топала ножкой Наталья Марковна. – Ты роняешь тень на нашу семью!

На самом деле Наталье было неспокойно – а за Жижковым ли она вчера следила? Однако одним кирпичом так разуделать все лицо… Это надо постараться!

– Рассказывай немедленно! – крутилась возле любимого Маринка. – Сейчас же пойдем в милицию! А врач? Ты вызывал врача?

Всех дам удалось успокоить только Пашке.

– Тихо! – рявкнул он на всю квартиру. – Гошка! Садись за стол и рассказывай!

– А чего рассказывать? – пожал плечами Гоша. – Я вчера проводил Маринку, шел домой, и ко мне подошли двое. Один такой… Высокий, свитер, джинсы. Из-под свитера я заметил, выглядывала белая футболка.

– Это Валька! – охнула Геля. – Он носит свитера.

– Думаешь? – внимательно посмотрел на сестру Пашка. – Хотя… Он ко мне заезжал вчера, даже не сказал ничего, был хмурый. Я его чего-то спросил, он лишь рукой махнул.

– Я тебе говорю – Валька это был! Он решил, что Гошка мой муж, вот и…

– Да чего там решил, – вздохнул Пашка. – Я сам ему и сказал.

– Ничего страшного, – успокоилась Наталья Марковна. – Испокон веков мужчины дрались из-за дам. Это их только украшает.

– Ничего себе, украшает! Да он и без этих украшений… – взвилась Маринка. И уже не стесняясь никого, кинулась на Гошину грудь и завыла: – Бе-е-едненьки-и-и-й! А я тебе говорила – из-за этой Гельки тебе скоро башку снесут! Поехали в милицию!

Против милиции возражали все, в том числе и сам потерпевший, видимо, у него были с законами некоторые несогласия.

– Маринка, успокойся! – воскликнула Геля. – Я сегодня же схожу к Вальке, все расскажу, и он принесет свои извинения.

– Лучше бы в денежной форме, – скромно потупился Гоша.

– Сами договоритесь, Валька не жадный, – поддержал сестру Пашка. – А сейчас… Марина, ты хотела гулять с Аришкой, пойдем?

Маринка горько вздохнула и согласилась. Ребенку нужен свежий воздух, и черт с ним, пусть рядом уже идет Пашка, если ее любимому Гоше надо лечиться.

Едва за Маринкой и Пашкой закрылась дверь, как Наталья Марковна заявила соседу:

– Гошенька, ступай домой, тебе нужен постельный режим. И не появляйся на людях, у тебя, горемыки, и так жизнь наперекосяк.

Гоша противиться не стал, тем более что Геля закрылась у себя в комнате. Он вышел, а через минуту из своей комнаты на одной ножке выскочила Геля, другую она пыталась торопливо затолкать в джинсы.

– Ты куда? – удивилась мать.

– Я сейчас, мам, я ненадолго, – бормотала дочь. – Я только найду этого Кучеренко и отругаю его. Он совсем с ума спятил? Ты посмотри, как он отделал Гошку-то?! Так и до милиции недалеко! И еще Маринка эта… Чего ее так тянет в милицию?

– Хорошо, – постаралась скрыть улыбку Наталья. – Сходи, предупреди.

– Мам! Почему предупреди-то? – обиделась дочь. – Я ему… Я его! Он у меня будет знать, как моих мужей избивать!

– Сходи, сходи, – кивнула мать. – Только другую кофточку надень, ту, новенькую, она тебе больше идет. Ты в ней очень хорошенькая.

Геля послушно переодела кофту и выбежала из дому.

Она помчалась к Ольге. Еще вчера Валька был у них, значит, Ольга знает, где его найти. А найти Кучеренко надо срочно. Еще, чего доброго, эта Маринка и в самом деле потащит Гошку в милицию, и у Вальки возникнут неприятности. А если разобраться, чего он такого сделал? Ну, поставил синяк, но это же от ревности! Это означает, что Валька все еще Гельку любит! Чего тут криминального? Вот и получается, что парня необходимо спасать. К тому же надо ему сказать, что Геля и не думала выходить замуж. И ребенок не ее! А то уже о ней неизвестно чего наплели, а Валька отдувайся!

Ольга была дома.

– О, привет! – воскликнула она. – Заходи, я как раз одна. Поболтаем, а то у тебя столько новостей, а я не знаю ничего.

– Оль, ты не знаешь, где Валька? – с ходу выпалила Геля. – Он мне позарез нужен.

– Валька? Это Кучеренко, что ли?

– Ну а какой еще?

– Так они с Игорем в кафешку пошли. Я же говорю, я сегодня одна! Проходи, чего ты в прихожей топчешься?

– В каком они кафе? Мне он срочно нужен!

Ольга вздохнула, убежала в комнату и уже оттуда закричала:

– Я не знаю, как называется, но показать могу.

– Так ты…

– Я с тобой!

До кафешки они добрались быстро.

– Гель, ты только сразу не влетай, давай немного со стороны посмотрим, а? – попросила подруга. – Ну очень хочется посмотреть, с кем мой Игорек будет заигрывать, если меня рядом нет.

– Да брось ты! – отмахнулась Геля. – Ни с кем он не заигрывает, вон он, один сидит за столиком. А где, интересно, Валька?

И она направилась к Игорю.

– Игорь, а Валька где? Ольга сказала, что вы вместе.

– Ну да… – растерялся тот. – Мы вроде как вместе, только… Он покурить вышел.

– А почему я его не встретила в холле?

– Потому что курилка у другого входа.

Геля понеслась к другому входу, а следом за ней торопилась Ольга.

– Геля, ну куда ты несешься? Ты скажи, тебе зачем Валька? Да подожди ты!

Но Геля намеревалась срочно спасать Кучеренко. Она понеслась к другому входу, увидела Вальку и остолбенела – тот преспокойно целовался с какой-то… с какой-то… в общем, не с Гелькой!

– Я тебе говорила, подожди, – проговорила Ольга.

– Это Валька, что ли? – не сразу сообразила Геля. – А с кем он?