На этом фоне лорд Кроули выглядел еще более властным, еще более несокрушимым. Глядя на него, Татика испытала непередаваемый ужас, страх, овладевший ею, не шел ни в какое сравнение с теми эмоциями, которые вызывал в ней лорд Кроули во время их предыдущих встреч.
Лорд Кроули поприветствовал леди Линч, затем повернулся к Татике. Девушка сделала реверанс.
— Добро пожаловать в мой дом, Татика, — произнес он.
Татике был противен даже звук его голоса, в котором слышались победные нотки. Ведь он отлично знал, что она оказалась здесь против воли.
Лорд Кроули обменялся рукопожатием с сэром Домиником и предложил гостям хереса. На предложение откликнулись все, кроме Татики, которая рассеянно оглядывалась по сторонам.
«Все это может стать моим», — думала она, лишний раз убеждаясь в том, что никакого желания обладать всем этим богатством у нее нет, так как непременным приложением к нему служит его владелец.
Обеденный стол был украшен такими же орхидеями, как те, что лорд Кроули прислал Татике. Девушка сразу догадалась, зачем это сделано: ведь он сказал, что цветы должны напоминать ей о нем.
Во время ужина Татика изо всех сил изображала на лице тупость и строила из себя дурочку. Она односложно отвечала на любые вопросы и делала вид, будто все ее внимание сосредоточено только на деликатесах, которые подавали за ужином Она от всей души надеялась, что лорд Кроули решит, что сделка ему невыгодна, так как; он получит в жены недалекое и невежественное создание. Однако, случайно встретившись с ним взглядом, она поняла, что он разгадал ее хитрость и от души наслаждается ситуацией.
Ужин казался Татике бесконечным, хотя на самом деле он занял не больше часа, то есть не больше того времени, которое принц Уэльский считал достаточным для приема пищи, сколько бы перемен ни было.
Леди Линч и Татика оставили джентльменов и по полукруглой лестнице поднялись на второй этаж, где находились спальни. В этих комнатах тоже царили роскошь и великолепие. Широкие кровати были застланы покрывалами из старинного кружева, с позолоченных резных карнизов ниспадали шторы из тафты и шелка, и их дополняли гардины из газа. Над туалетными столиками висели зеркала в деревянных рамах, которые украшала не только позолота, но и резные короны. Картины на стенах по ценности не уступали тем, что Татика видела внизу.
Гостьям прислуживали две горничные. Их обязанности состояли в том, чтобы исполнять любое желание дам, а также проверить, все ли в порядке с их туалетами, не оторвался ли какой-нибудь волан или оборка. Так что леди Линч получила возможность остаться наедине с Татикой, только когда они спустились в гостиную и обнаружили, что джентльмены еще не вышли из столовой.
— Ты хоть раз в жизни видела такой потрясающий дом? — воскликнула леди Линч, алчно оглядываясь по сторонам. — Уж если это не убедит тебя выйти замуж за Кроули, значит, ничего не убедит.
Татика опять промолчала. Она не хотела вступать в спор с мачехой, так как знала: добра это не принесет, будет только хуже.
— Тебе повезло, очень повезло, хоть ты этого и не заслуживаешь, — с завистью проговорила леди Линч. — Надеюсь, когда ты станешь здесь хозяйкой, ты не забудешь о том, что сделал для тебя отец за восемнадцать лет твоей жизни. Надеюсь, богатство не вскружит тебе голову.
Татика подошла к изящному столику, чтобы взглянуть на коллекцию табакерок. Большая часть была из эмали, оправленной в золото и украшенной бриллиантами. Некоторые представляли собой огромную историческую ценность. Взяв одну, Татика принялась внимательно ее рассматривать, а леди Линч тем временем, заломив руки, с горечью проговорила:
— Господи! Если бы мне выпал такой шанс, я бы знала, как распорядиться своей жизнью!
Прочитав на внутренней стороне крышки, что табакерка была подарена Чарльзу Джеймсу Фоксу любящим его другом Георгом, принцем Уэльским, Татика поставила шкатулку на место и, чтобы не думать о свалившихся на нее несчастьях, стала представлять, как в эпоху короля Георга щеголи вынимали из кармана вот такие табакерки и доставали из них понюшку табака.
Неожиданно дверь открылась, и девушка услышала голос лорда Кроули. Ее охватил страх, граничащий с паникой. Она почувствовала себя пойманной в ловушку, захваченной в плен. Скоро ее навсегда заточат в темницу, из которой ей уже не сбежать!
Однако за долгие годы, проведенные в посольствах, Татика научилась справляться с любыми эмоциями. Вот и сейчас она взяла себя в руки и ровным шагом направилась к отцу. Сэр Доминик словно догадался о ее чувствах и накрыл ее руку своею.
— Мы беседовали о лошадях, — обычным тоном произнес он.
Татика поняла, что отец хочет развеять ее страхи и убедить ее в том, что ничего необычного в сегодняшнем вечере нет, так что беспокоиться не о чем.
— Леди Линч, — сказал лорд Кроули, — я хочу показать вам кое-что интересное. Это здесь, в соседней комнате.
— Какое-нибудь сокровище? — игриво осведомилась леди Линч. — Здесь им и так числа нет.
— И все же позволю себе настаивать, чтобы вы взглянули на одну вещицу, — повторил лорд Кроули. — В Кроули-парке у меня много замечательных картин. По дороге в Гудвуд принц и принцесса Уэльские остановятся у меня, и я очень надеюсь, что вы все тоже примете мое приглашение побывать у меня вместе с ними.
Если бы Татика не была так напугана, ее развеселило бы восторженное выражение, появившееся на лице мачехи.
— Что мне делать? — еле слышным шепотом спросила девушка у отца, когда леди Линч и лорд Кроули удалились в соседнюю комнату.
Сэр Доминик не стал притворяться, будто не понимает, о чем речь.
— Мне кажется, твоя мачеха права, — смущенно ответил он.
— Папа, я не могу выйти за него.
— Придется, — сказал сэр Доминик. — Выбора нет.
Ну вот, как всегда, когда в дело вмешивалась его жена, он предпочел тактику наименьшего сопротивления, и Татика поняла, что помощи от него ждать нечего. Сэр Доминик терпеть не мог скандалов и считал, что женщина должна быть мягкой, почтительной, ласковой и покладистой. У него не хватит воли противостоять жене, подумала девушка, а леди Линч с пути уже не свернуть, она пойдет к своей цели напролом.
Татика тихо вздохнула. Остается полагаться только на себя.
Лорд Кроули вернулся в гостиную и обратился к сэру Доминику:
— Ваша супруга просит вас зайти к ней.
У Татики не возникло ни малейшего сомнения в том, что лорд Кроули все это подстроил, чтобы остаться с ней наедине. Она поняла, что помешать этому невозможно, так как ей просто нечего возразить.
Сэр Доминик покорно пошел в соседнюю комнату, а Татика, гордо вскинув голову, отважно посмотрела на лорда Кроули.
— Вот какой я ловкий, моя маленькая Татика, — с наглой улыбкой заявил он.
— Да, весьма, — согласилась девушка.
— А что у вас со щекой?
Татика непроизвольно поднесла руку к тому месту, куда ее ударила мачеха. Щека еще горела. Вероятно, красное пятно от пощечины слишком ярко выделялось на фоне белоснежной кожи.
— А вы сами не догадываетесь?
— То есть мачеха вас ударила?
— Не только ударила, — с горечью ответила Татика, надеясь пристыдить лорда Кроули, — еще и пригрозила, что если я откажусь сегодня ехать на ужин и не дам согласия на брак с вами, она призовет на помощь слуг и изобьет меня до полусмерти.
Однако ее надежды не оправдались, более того, увидев, как загорелись его глаза, она поняла, что совершила ошибку, рассказав ему об этом.
— Я предполагал, что найду поддержку в лице леди Линч, — с торжествующей улыбкой заявил он.
— А я думала, что вы будете бороться со мной один на один, без посторонней помощи, — возмущенно проговорила Татика.
— Я же предупреждал вас, что всегда получаю то, чего добиваюсь, — сказал лорд Кроули, — к тому же в любви и на войне все средства хороши! Для меня, Татика, правила поединков не писаны.
— Это я уже заметила, — язвительно произнесла девушка.
— Теперь, чтобы избежать истязаний, вы наверняка согласитесь выйти за меня с большей охотой? — спросил лорд Кроули.
— Неужели вы действительно хотите, чтобы я стала вашей женой из-под палки? — удивилась Татика. — Разве вам будет приятно видеть, как вашу невесту, запуганную, избитую до полусмерти, практически силой волокут к алтарю?