От звуков собственного голоса ему становится не по себе. Вот и приходит та стадия одиночества, когда начинаешь разговаривать сам с собой. Может, завести котенка и назвать его Уилсоном? В честь мяча из фильма «Изгой». А что? Зато будет с кем поговорить, а по вечерам его радостно будет встречать мохнатая морда. Да, именно мохнатая, потому что всяческих бритых сфинксов он терпеть не может. Страшные они какие-то.
Может, намекнуть кому-нибудь, чтобы на субботнем пикнике, который он организует в честь дня рождения, ему подарили котенка?
День рождения был вчера, коллеги и друзья поздравили, а телефон раскалился от звонков. Но это был рабочий день, поэтому все празднование он перенес на субботу. Это уже вошло в традицию, что поздравляют в будний день, а празднуют в выходной. Так удобнее и надежнее. У перебравших будет шанс отоспаться, а у тех, кому не хватило, будет шанс «догнаться» без мысли о том, что завтра нужно выходить на работу.
Сергей всё также приезжает к Татьяне, и доктор постоянно твердит, что дело идет к поправке. Говорит, что Татьяна борется за жизнь и борется успешно. Говорит, что ожоги и рубцы легко устраняются с помощью пластической хирургии, а успехи в трансплантологии сейчас потрясают воображение. Он говорит, а Сергею хочется верить. Он задерживается у Татьяны до тех пор, пока медсестра Марина не начинает его выгонять чуть ли не с кулаками. Сергей пытается передать жене хотя бы часть своих жизненных сил.
Работа движется отлично, секретарь Светлана полностью вошла в курс дела. Порой Сергей ловит себя на мысли, что она уже работала с таким объемом информации и знает гораздо больше, чем обычный пользователь компьютера. И всегда веселая, понимающая юмор. Если бы у него была сестренка, то он хотел бы, чтобы она была похожа на Светлану.
Однако, нужно ехать. Деньги вертятся и приносят другие деньги, но нужно задать им правильное направление. Тогда они принесут ещё больше.
Водитель Максим вышел из отпуска загоревшим и прибавившим в весе. Он неиссякаемый источник анекдотов и забавных историй. Возможно, за это Сергей его и взял. Теперь Максим терпеливо ждет внизу, пока начальник изволит спуститься.
— Сергей Павлович, сегодня прекрасное утро чтобы добавить мне зарплату, — Максим улыбается во все тридцать два зуба.
— Или наоборот, чуть снизить в пользу голодающего директора концера, — привычно отвечает Сергей.
Традиция приветствия соблюдена, и машина трогается в путь. Максим трещит без умолку, рассказывает о вчерашних похождениях в спортбаре, где их команда выиграла и по этому случаю пиво лилось рекой. Правда, сегодня ни следа вчерашнего на лице, так что можно предположить, что пиво лилось тоненькой струйкой.
Сергей слушает вполуха, лишь иногда прерывается на ответы по телефону. В руках планшет, на котором графики, графики, графики. Он едет на работу и не знает, что вчера к Светлане подошла Наталья.
После увольнения Людмилы, Наталья редко обращалась к Светлане. В основном делала вид, что они знакомы лишь по работе. Но вчера она подошла с очаровательной улыбкой, хотя глаза, зеркало души, были ледяными, змеиными.
— Светочка, что-то мы давно не собирались на чаепитие? Может, заскочишь в перерыв?
— Ой, у меня столько дел, Наталья Кирилловна, столько дел, — мило улыбнулась Соколова.
— Иди, не кочевряжься. Ты явно им нужна, так что не противься, — тут же встрял Андрюша.
— Жаль, а то у меня французские круассаны пропадают. Ещё утром лежали на прилавке булочной Парижа, — Наталья собралась уходить, когда Татьяна решила её окликнуть.
— Ого, прямым рейсом из Франции?
— Да, сегодня Жан Булисьо прилетел, чтобы поздравить нашего шефа. Он такой милый картавящий толстячок, я просто таю от его общества. У нас дружеские отношения и он постоянно привозит именно круассаны из Далойо. Таких ты не встретишь нигде. Отказавшись, ты многое теряешь, — Татьяна вновь улыбнулась холодной улыбкой.
— Ну-у, только если на одну чашечку, — кивнула Татьяна.
— Вот и чудесно. Именинник у себя?
— Да, с телефона не слезает.
— Понятно. Когда у человека много денег, то у него много и друзей. Настоящие же друзья познаются только в горе. И обычно это один-два человека. Ну ладно, не будем о грустном. Приходи в два, я как раз чайник поставлю.
Сергей едет на работу и не знает, как вчера прошло чаепитие у Светланы-Татьяны и Натальи. Он знает, что в компании идут подкопы под него. Знает, что многие копья нацелены в спину и люди лишь ждут того момента, когда он оступится. Мир бизнеса жесток, но чтобы так…
— Вот, чуточку откуси, а теперь запей чаем. Чувствуешь кусочек неба на языке? — Наталья угощает Татьяну хрустящими круассанами.
Действительно, вкус восхитителен. Не кусочек неба, конечно, но мягкость волокон под корочкой заставляет Татьяну прищуриться от удовольствия. Чай тоже выше всяких похвал. Отдающий луговыми травами и немного ванилью. Или этот оттенок идет от круассана?
В кабинете главного бухгалтера стоят два шкафа с папками, они мрачными охранниками взирают на пришедшего секретаря. На письменном столе несколько фотографий в рамках. Татьяна замечает снимок, на котором Наталья целилась из лука в далекую мишень. На другом снимке главный бухгалтер обнималась с Людмилой. Наталья ловит её взгляд и грустно усмехается.
— Людмила скучает по работе. Она устроилась в другом месте, но скучает по коллективу. Тебе привет передавала.
— Вы с ней…
— Пусть это будет нашей маленькой тайной, — загадочно улыбается Наталья.
— Но как же она с Сергеем Павловичем?
— А что она с Сергеем Павловичем? А с Сергеем Павловичем она ничего. Да, хотела немного пошантажировать, но просчиталась и поплатилась за это. А ведь я её предупреждала. Ой, ты угощайся, угощайся. У тебя вот тут крошка прилипла, — Наталья тянется пальцем к губам девушки.
— Не надо. Я не такая, — Татьяна опасливо отодвигается, как сделала бы на её месте Светлана.
— Я знаю. Я многое о тебе знаю, Светочка. И ни в коем случае не зову в наше небольшое сообщество. Просто приятно поболтать иногда с красивой девушкой. Не подумай ничего такого, но после ухода Людмилы мне совершенно не с кем перекинуться словечком. Да, девчонки из бухгалтерии всегда готовы поговорить, но в их разговоре чувствуется фальшь и страх, а ты не такая.
— Вы о всех собираете информацию?
— Приходится — работа такая, всегда и всё учитывать. Ну что, будем дружить? — Наталья щурится, отчего становится похожей на Лису Патрикеевну из детских мультфильмов.
— Я только «за», — улыбается Татьяна.
— Вот и хорошо. Возьми ещё парочку круассанов с собой и сделай маленькое одолжение…
— Какое?
— Передай, пожалуйста, вот эти печенюшки Сергею Павловичу. Он любит их. Как раз для него и просила Жана привезти. Всё-таки у нашего руководителя день рождения, пусть побалует себя немного, — Наталья вытаскивает из шкафа цветастую коробку, на которой изображены серо-коричневые диски с вкраплениями шоколада.
Татьяна знала, как Сергей был без ума от овсяных печений, она сама умела печь их не плохо, но вряд ли смогла бы сравниться с французскими поварами. На коробке лежит записка, где очень знакомым почерком, где её почерком, выведена надпись: «С ПРАЗДНИКОМ!» И над буквой «З» завитушка в форме откушенного пряничного сердечка. Кто-то очень постарался подделать почерк Татьяны.
— Основной подарок я отдам ему в субботу, а сегодня пусть полакомится. Можешь и сама уцепить парочку, — подмигивает Наталья. — Только ему не говори.
Так может улыбаться анаконда, перед тем, как сдавить в последнем объятии жертву. Татьяна чувствует, как табун мурашек бросается вниз по спине, словно подул холодный сквозной ветер. Она старается взять коробку твердой рукой. Старается улыбнуться в ответ.
— Спасибо за круассаны, Наталья. Действительно, таких никогда не пробовала. А вот от печенья придется отказаться, пожалуй. Всё-таки фигуру надо поддерживать.
— Тебе? Ой, не смеши мои отчеты. У тебя всё там, где нужно и в ровных пропорциях. Мне нравится, — Наталья впивается змеиным взглядом.
Татьяна чувствует, как к щекам приливает кровь. Она не знает, куда деть руки. Не знает, куда спрятаться от этого раздевающего взгляда.
— А ещё мне нравится, как ты смущаешься. Извини, не могла отказать себе в такой маленькой шалости. До завтра, Светлана. Сегодня вряд ли уже увидимся. Скажу по секрету — меня Жан на ужин пригласил. Бедняга, он всё ещё не теряет надежды увидеть меня в своей постели.