— В моем приоритете брюнетки, — говорит он, показывая «дневник». — Хезер Баррингтон — англичанка, повелась на тачку «Ferrari» 1961 года. В постели начинает выкрикивать имена других парней, чтобы партнер зверел.

На фотографии брюнетка с карими глазами и множеством веснушек на носу. Возможно, что я ошибаюсь, но ее глаза выглядят лицемерными.

— Элла Фишер, — продолжает он, перевернув страницу. — Ее привлекло то, что я читал Фицджеральда.

— Они ведутся даже на книги? — спрашиваю я с ужасом в глазах, и парень пожимает плечами, как бы доказывая факт.

— Я никого не заставляю спать со мной, Гвенет. Все девушки сами начинают делать этот шаг.

— И… какой шаг они делают?

— Тянутся к ремню джинс, — отвечает он с безразличием.

Я опускаю глаза, смотря на очередную фотографию девушки.

— Тебя здесь нет, — говорит Бэсфорд. — Я не смог включить тебя в этот список.

Не знаю, что и сказать. Все это так странно, что реакция заснула.

Листая эту «коллекцию» искренне жалею всех этих девушек. Каждая совершеннолетняя даже те, кто был в четырнадцать. Они шли на это намеренно, но думали, что получится великая любовь, которая будет вдохновлять их.

— Адриана уехала обратно в город, мы расстались, — сообщает он.

— Почему?..

— Я не могу причинять ей боль, а говоря, что никого не люблю, я вру вдвойне.

Посмотрев в серые глаза, пытаюсь хотя бы прийти в себя. У меня нет никакой реакции на эту тетрадь, вернее я не знаю, как реагировать. Я точно знаю, что зацепило меня в этом парне — глаза. Это были именно глаза. Они меняли не только цвет, они меняли все вокруг. Они менялись, когда смотрели на меня. Бэсфорд менялся. Не было первичного момента, чтобы я цеплялась за ремень его брюк. Я цеплялась за него.

Листая тетрадь, я ушла глубоко в себя. Блондинки, брюнетки, рыжие, полные, худые, но все симпатичные. Да, они ведутся на пустяки, но они же люди. У каждого человека свои ценности. Бэсфорд забрал тетрадь, но мой взгляд до сих пор прикован там, где она была.

— Гвенет, не уходи, — просит он и берет мою руку. — Я клянусь, что во время наших отношений, я не буду вести этот бред. Я сожгу эту тетрадь.

— Бэсфорд, я… У меня есть парень.

Его взгляд поник, и я опустила голову. Из этой ситуации нет выхода. В любом случае я причиню боль одному из…

— Ты хотела, чтобы я поплыл за тобой, — говорит он. — Хочешь, чтобы я был рядом и касался тебя, и…

Притянув его за шею, забираюсь на колени и целую. Его руки интенсивно скользят по моему телу, и я ощущаю пожар. Страх, что произойдет тоже самое, что и с Роджером, нагнетает, но думать об этом не хочется. Он поднимается вместе со мной, а затем я уже оказываюсь на кровати под спортивным телом парня. Отстранившись от губ, он переходит к шее, пока я расстегиваю рубашку. Громкий стон пробуждает в Бэсфорде лидера, и он помогает избавиться от рубашки, оторвав пуговицы. Слышу, как они разлетаются по полу, но губы парня возвращаются к моим губам.

— Бэсфорд, — шепчу я, часто дыша, когда он целует мою грудь.

— Ты не хочешь?

Он смотрит на меня, пока я молча приподнимаюсь. Он обеспокоен.

— Ты получал от меня реакции во время этого?..

— Я не занимался с тобой сексом, — говорит он. — Я занимался любовью. Взаимной.

Как от таких слов скрывать улыбку? У меня нет ни единой мысли о том, что я поступаю неправильно. Это очень странно, ведь очевидность моей виновности превышает норму.

Бэсфорд улыбается и ложится рядом. Кажется, что его устраивает, что я просто нахожусь рядом. Просунув руку мне под шею, он гладит большим пальцем мою скулу. Хлопнув в ладоши, Бэсфорд выключает свет, и я смеюсь, укладывая голову ему на грудь.

Глава 31

Я была уверена, что проснулась в своей комнате, но все, что произошло, не оказалось сном. Посмотрев на мирно спящего Бэсфорда, начинаю улыбаться. Слабые блики падают на его лицо, подчеркивая черные ресницы. Почему он никогда не может быть таким милым как сейчас? Нет серьезного взгляда, ухмылки и колкостей, которые вечно следуют за ним. Только сейчас поняла, что это самое первое утро, когда я вижу его спящим. Когда мы встречались, у него были проблемы со сном, и когда я просыпалась, Бэсфорд уже завтракал или делал свои дела.

Мирную идиллию разрушил звонок, поступивший на мой телефон, Бэсфорд моментально открыл глаза, пока я пытаюсь нащупать «раздражителя».

— Роджер?

— Где тебя носит? Это же была твоя идея пойти на танго.

Господи, танго! Я совсем забыла о том, что записала нас на танцы.

— Роджер, я проспала, уже собираюсь, — вру я, и Бэсфорд тянет меня обратно в кровать. — Только вот… сейчас.

— Тебе лучше поторопиться, потому что на меня косо смотрят.

— Да, конечно!

Сбросив вызов, пытаюсь вырваться из объятий, которые притягивают меня слишком сильно. Представляя, как это смешно выглядит со стороны, я рассмеялась.

— Ты не успела появиться, как опять исчезаешь, — говорит он, усевшись на меня сверху.

— Я забыла о танцах, — жалуюсь я. — Еще нужно вызвать такси.

— У меня есть машина.

— Думаю, Роджер не очень оценит…

— Брось, мне наплевать на него, — перебивает он, закатив глаза. — Это для твоего удобства, а не его.

Как бы то ни было, я не могу появляться с Бэсфордом, пока нахожусь в отношениях с Роджером. Я вообще не знаю, что делать, пока я в отношениях.

— Ладно, — киваю я. — Только высадишь подальше от студии.

Платье помялось, но, думаю, что это заставит Роджер лишний раз поверить, что я проспала. Бэсфорд позволил мне воспользоваться новой зубной щеткой, которая предназначена для гостей, а затем и вовсе присвоил ее мне. Помню момент, когда у меня уже была своя зубная щетка в доме Фейна, но вскоре произошла Грета. Интересно, я имею право спрашивать Бэсфорда о ней?.. Он часто молчал на счет того видео, а теперь… мы вместе? Понятия не имею, что говорить ему, когда мы приедем. «Спасибо» — это само собой, но какие жесты уместны в нашей ситуации?.. Я постоянно летаю в облаках, а пора бы уже вылезти из зоны комфорта и начать думать головой, хотя теперь не знаю, есть ли она у меня вообще.

Молчание длится около двадцати минут. Я часто смотрю по сторонам, пытаясь сделать вид, что все абсолютно нормально, словно у меня нет никаких проблем. Будто бы у меня всего один парень, а не два.

— Мы как бы приехали, — говорит Бэсфорд. — Не хочу давить, но когда ты прекратишь общение с Роджером?

По-моему, слово «давить» здесь как раз таки уместно. Не просто делать выбор в пользу одного, ведь я чувствую связь с обоими.

— Разберусь.

Как только открываю дверь, Бэсфорд заявляет:

— Сердце принадлежит только мне, Гвенет.

Часто моргая, слабо киваю и покидаю автомобиль. Повезло, что на входе, я обогнала миссис Грассо, которая принимала у меня заявку на посещение студии.

Было сложно записаться в эту школу, учитывая количество желающих, но я успела на выгодное предложение, о котором говорили на каждой платформе по дополнительным занятиям. Супруги Грассо — лучшие преподаватели танго в нашей округе, более того они находятся на первом месте самых высокооплачиваемых преподавателей штата. С итальянского фамилия «Грассо» дана по отличительному признаку, а именно она переводится как толстый, что никак не может описать супружескую пару. Им около сорока, оба высокие и статные.

Переодевшись в специальное черное платье, забегаю в танцевальный зал и целую Роджера в щечку. Мистер Грассо стоит один, ожидая партнершу, и рассматривая свое отражение в зеркале. Несколько секунд мужчина не поворачивается к нам, словно не может налюбоваться собой, но когда мисс Грассо грациозно вход в зал, мужчина совмещает ладони и начинает говорить:

— Танго — это прилюдный секс, который не требует телесного слияния, только слияние сексуальной энергетики и душ танцующих.

— Вы не ошиблись, что обратились именно в студию «Grasso», — продолжает женщина. — Танго лучший вариант для свадьбы, про которую нам сообщили на днях. Примите наши поздравления.

Аплодисменты учащихся обратились к молодой паре, которая скромно поддерживала хлопки. Именно в этот момент я подумала, что на моей бы свадьбе выбор однозначно остановился на вальсе. Он кажется нежным и легким, поэтому точно вальс.