Ирэне Као - Каждый твой вздох. Там, где заканчиваются слова, начинается танец

Внезапно ее охватывают сомнения: интересно, с кем спит такой, как он? Сколько у него было женщин? И где он их находил? Здоров ли он? Все ли с ним в порядке? В конце концов, и с ней он познакомился на дискотеке… И чем больше она об этом думает, тем сильнее становится разум над инстинктами, над ощущениями, над этим жаром, над смятением чувств; она упирается руками в его грудь и отталкивает, отстраняет. Он тут же понимает, в чем дело – догадаться не сложно. Шарит в карманах брюк и вынимает презерватив, с улыбкой показывает его в раскрытой ладони.

– Не волнуйся, Бьянка. Я не такой. Со мной тебе не о чем беспокоиться.

– Точно? – улыбается она в ответ. Означает ли этот презерватив, что ему от нее нужен только секс и он был уверен, что эту ночь они проведут вместе? Теперь ей не хочется об этом думать. Даже если и так, сейчас она счастлива и не хочет портить этот момент. Маттиа смотрит на нее, слегка поводя головой. Какое-то время они молча смотрят друг другу в глаза, сердца бьются слишком быстро, но в унисон. Они не могут произнести ни слова, не могут сформулировать ни одной мысли. Слишком близки друг другу, слишком далеки от остального мира. Наконец Бьянка протягивает руку и касается его груди. Чувствует дрожь по всему его телу, и в тот же миг и сама начинает дрожать. Мгновение ожидания прошло, и они падают в объятия друг друга. Их поцелуи теперь еще более жадные, чем прежде, дыхание еще чаще, движения неистовы. Они судорожно освобождаются от той немногой одежды, что еще осталась, обнажая тела, такие знакомые и незнакомые одновременно. Прижимаются, трутся друг о друга, как два морских создания, выброшенные волнами на берег. Они все ищут и ищут подтверждения в губах, в руках, находят и снова теряют, и снова находят на влажной коже, в дыхании и жестах, которые ни один из них не знает настолько, чтобы суметь правильно их истолковать или предугадать. Нет ни начала, ни конца; ни прошлого, ни будущего. Есть лишь мы, два тела, слившиеся в настоящем, вдали от всех.

Бьянке кажется, будто она очутилась в далеком сне и все же чувствует необъяснимую и ошеломляющую близость с ним. Это самый настоящий праздник, чистое возбуждение, она чувствует его внутри себя. Как будто до этого мгновения была пустой и ждала его. К музыке моря примешиваются звуки, идущие из горла, из живота, маленькие сгустки их потребностей и страхов, затянутые в водоворот их дыхания. «Куда их несет?» – лихорадочно думает она, пока наконец не оставляет все мысли, отдаваясь этому безудержному потоку желания завладеть им любой ценой. Маттиа сверху, проникает все глубже, двигается все быстрее, его толчки сильные, но сдержанные, пока наконец последним, самым сильным, он не прорывается вперед, с криком, полностью теряя контроль над собой, разум и здравый смысл. Она парит вместе с ним, охваченная той же волной. Волна накатывает и откатывает, и снова накатывает, не переставая, постепенно ослабевая, и наконец стихает, оставляя внутри легкую грусть. Они перекатываются на бок, словно потерянные, но не отдаляются друг от друга, прерывисто дыша, прижимаясь спиной к камням, согретым их телами, без слов и без жестов. Окрыленные небывалой легкостью. Только спустя несколько минут им удается снова повернуться и посмотреть друг на друга. Он улыбается ей, гладит ее волосы, убирая прядь за ухо. Ему хочется сказать, как она прекрасна, что он сейчас почувствовал нечто невероятное и готов провести здесь всю жизнь, сжимая ее в своих объятиях. «Нет, Маттиа, притормози, сделай над собой усилие и помолчи», – тут же упрекает он себя.

– Я знал, что ты настоящая королева, – говорит он, искренне улыбаясь.

– Но я не знала, что нашла кандидата в короли… – отшучивается она.

Глаза у нее блестят кристальным светом, в них нет страха. «И что теперь?» – думает она про себя. Теперь – это теперь, не важно, что будет. Бьянка ощущает всепоглощающую радость, которая все растет внутри, вытесняя все мысли; она простирается дальше этого пляжа, дальше скалы, далеко-далеко, над морем, за горизонт, до самой луны и неба, устремляясь во вселенную.

Толпа аплодирует, а модели под ритм «Heroes» Дэвида Боуи поднимаются на сцену для последнего дефиле.

Он – в первом ряду, улыбается и аплодирует, испытывая веселье и легкую досаду. Кто бы мог подумать, что он окажется на показе-адлиб? Столько всего нужно решить, а на острове столько развлечений, – что он тут забыл? Он и сам не знает. Только в тот вечер, когда они занимались любовью, а потом попрощались, ее глаза светились таким светом, что он потерял голову.

– Я была бы очень рада, если бы ты пришел послезавтра на показ, – сказала она голосом сказочной принцессы и вручила ему приглашение и пропуск за сцену. Боже, в этот момент он готов был сорвать с нее ее сшитое вручную платьице и взять прямо там, в BMW. Но потом решил ее отпустить.

А теперь он здесь, на этом показе, который для него совершенно ничего не значит, в этом странном выставочном павильоне. Через два часа ему уже надоело. Хорошо, что хоть было на кого посмотреть. Конечно, не все участницы были в его вкусе, но на девяносто процентов съедобные, даже для такого гурмана, как он.

Фасон платьев несколько деревенский, но в купальниках, которые придумала она, есть какая-то изюминка, некая эксцентричность, сочетающаяся с элегантностью линий. И он так считает вовсе не потому, что неравнодушен к ней. Ему хочется сказать ей об этом прямо сейчас, ведь показ закончился. Он резко встает с пластикового стула, разминает ноги и идет за кулисы. Показывает пропуск громиле, охраняющему черную железную дверь, входит и ищет ее взглядом среди множества полуголых девушек. Но она замечает его первой и приветственно машет своей изящной ручкой. Какая она маленькая в этом своем белом кружевном мини-платьице. А эта улыбка – ее одной достаточно, чтобы воспарить в небо. Жестом она подзывает его к себе, и он идет ей навстречу.

– Ты все-таки пришел! Спасибо! – Бьянка обнимает его и целует в обе щеки.

– Разве я мог не прийти? – шутит он в ответ со своей привычной иронией. Ему хочется поцеловать ее крепко прямо сейчас, и он не делает этого только потому, что вокруг слишком много людей, и он не знает, кто может скрываться среди них. Он наклоняется и шепчет ей на ушко:

– Танцовщица, модельер… Ты полна сюрпризов! Чего еще мне от тебя ожидать?

Он легонько целует ее в шею, и кожа ее вмиг воспламеняется. Она чуть отстраняется, как будто ища воздуха.

– На самом деле, я лишь добавила последний штрих, это все – их работа. – Она указывает на Амалию и Хавьера, развешивающих одежду на крючки.

Затем знакомит их. Маттиа рассыпается в комплиментах. Язык у него подвешен хорошо, ничего не скажешь; он с легкостью жонглера завязывает беседу; неудивительно, что такой, как он, работает рекламным агентом. «Если он так же раскован и в личной жизни, – думает Бьянка, – стоило бы насторожиться». Но тут совсем другое дело. Когда речь заходит о чувствах, с Маттиа мгновенно слетает вся его самоуверенность – она уже не раз имела возможность в этом убедиться.

– Теперь самое время отпраздновать, а? – предлагает Хавьер, воодушевленный тем, как прошел показ. А ведь всего-то месяц назад работы был непочатый край… Бьянка свалилась на них, как манна небесная! А какие вокруг нее вьются парни! Этот «Маттиа тоже ничего», – думает про себя Хави. Но теперь все его мысли заняты другим.

– Поехали в центр Эйвиссы, что скажете? – предлагает он, одновременно строча сообщение по телефону. – Пабло тоже к нам присоединится…

– Так вот с кем ты все переписываешься как ненормальный? Засранец, а мне вообще не отвечаешь, – улыбается Бьянка и подмигивает ему, затем поворачивается к Маттиа и поясняет: – Это промоутер в том клубе, где я танцую.

– Детка, когда есть взаимопонимание… – Выражение лица Хавьера красноречивее всяких слов. – Ну так что?

– Эйвисса так Эйвисса! – радостно соглашается Маттиа. – От вечеринок не отказываются! Едем на моей машине. – Они с Бьянкой переглядываются, понимая друг друга без слов. Бьянка подходит к Амалии, которая на мгновение скрылась за рядами одежды. – Ты ведь с нами, да?

– Милая, мне надо еще отвезти платья в центр…

– А, точно… – Бьянка закусывает губу. – Вот я глупая! Я тебе помогу.

Она уже собирается снять с крючка платье, чтобы уложить его в коробку, но Амалия ее останавливает.

– Ты чего? Иди развлекайся! Это приказ!

– Точно?

– Да, детка, я с вечеринками уже завязала… – Амалия с улыбкой обнимает ее. От нее исходит чистое, естественное тепло и гармония. – Спасибо тебе за то, что ты сделала. Этот показ не получился бы таким классным без твоей помощи.