– Мне остается лишь довериться тебе – сам-то я ни черта не смыслю в продаже недвижимости.
Маттиа украдкой смотрит на Бьянку, та кивает, всем видом выражая любопытство.
– Бизнес как бизнес, не хуже и не лучше других, – отвечает Дэвид. У него острый взгляд сокола и мягкие повадки картезианского кота; он кажется хитрым, но в то же время внушает доверие. – Самое главное – это правильно выбрать момент.
– Это общий принцип, – замечает она. – В жизни так же.
Их взгляды встречаются – синева в синеве.
– Разумеется, – соглашается он. Его взгляд невольно скользят по ее декольте. – Какой красивый кулон.
Сказать по правде, он давно его приметил, и не может отвезти от него глаз.
– Спасибо, – ее охватывает волна смущения. Она уже заметила, что он пялится на ее грудь, но не подала виду. Вот пройдоха… и это в его-то возрасте! Конечно, он хорошо сохранился, но все же… Она инстинктивно сжимает кулон, прикрыв декольте и плечи.
– Он принадлежал моей матери.
– Очень красивый. Необычный.
Похоже, он говорит искренне. Может, она ошиблась, вдруг он и вправду заинтересовался кулоном.
– Теперь уже не встретишь столь филигранной работы, – замечает он, и Бьянке на миг кажется, что взгляд его стал рассеянным.
– Может, вернемся к теме продажи недвижимости? – вмешивается Маттиа – скорее нетерпеливо, чем ревниво.
– Конечно, прости, я немного отвлекся. Во всем виновата эта прекрасная девушка. – Его глаза снова загораются, но в них нет похоти.
– Это ты мне говоришь? Эта барышня умеет отвлечь… – Маттиа шутливо треплет ее за щечку. Она возводит глаза к небу, но ей приятно, и сердце сладостно сжимается. Даже когда он ведет себя сдержанно, все равно ему удается сделать так, чтобы она чувствовала себя в центре внимания.
– Вернемся к нашим баранам… – Дэвид листает документы. – Я тщательно изучил ситуацию… – Он делает долгую паузу, одну за другой изучая кадастровые карты.
– И? Каков твой вердикт? – нетерпеливо спрашивает Маттиа. Эта сделка порядком затянулась, и ему нужна ясность.
– Объясню в двух словах, – отвечает Дэвид тоном человека, который досконально знает свою сферу деятельности. – У нас два варианта. Или ты проводишь реставрацию здания, не расширяя его, задействуя средства региона… – Он указывает на одну из своих пометок. – У Балеарских островов автономное губернаторство, которое выделяет средства на ремонт зданий, – торопливо поясняет он. – Но много ты на этом не заработаешь, кроме геморроя – всякие анкеты, бюрократические проволочки, физическое присутствие при проведении работ. – Он протестующе поднимает руки. – Все зависит от того, какую ценность для тебя представляет это здание, привязан ли ты к нему, насколько оно для тебя важно…
– Или? – нетерпеливо прерывает его Маттиа, в один глоток осушая бокал белого вина.
– Второй вариант, на мой взгляд, более удобный, – продать русским. – Дэвид подливает ему вина.
– Русским? – нерешительно переспрашивает Маттиа. Дэвид достает из папки последний лист.
– Владимир Новиков.
Маттиа вопросительно смотрит на него.
– Русский финансовый магнат, – поясняет Дэвид. – С прошлого года он начал вкладывать средства в остров. Уже провел сделки на другом побережье, к северу от Санта Эуларии. Чтобы тебе было понятно: за девять месяцев он поставил на ноги два курорта.
– Я, кажется, знаю, о чем ты, – произносит Маттиа, стараясь припомнить. Нужно, конечно, еще раз на них взглянуть, но, сколько ему помнится, впечатление хорошего вкуса они не производят. Хотя, если условия продажи хорошие, ему все равно, что будет дальше со зданием. – В общем, этот Новиков – важная шишка.
– Определенно. – Судя по выражению лица Дэвида, не остается никаких сомнений в состоятельности российского предпринимателя. – Как ты, вероятно, понял, ему интересен не пансионат как таковой, но участок земли, на котором он стоит. Хоть на нем и нельзя построить что-то крупное, все же можно здорово расширить здание.
– Расширить? – спрашивает Бьянка, не прекращая наблюдать за реакцией Дэвида. Он не похож на акулу бизнеса, как те, кто обычно занимается этим делом: он уверен в себе, властен, но в то же время источает человеческое тепло.
– Они, скорее всего, снесут существующее здание, чтобы застроить с нуля, – продолжает Дэвид, так, будто говорит об очевидных вещах. – Проект предусматривает строительство гостиничного комплекса класса люкс, в том же стиле, что и другие его объекты на острове. – Он делает долгий глоток белого вина.
Чем больше он пьет, тем сильнее краснеют щеки – совсем как у Бьянки, когда она смущается. От этого она проникается к нему еще большей симпатией. Она вспоминает гостиницу, те моменты, что провела там вместе с Маттиа, цвет моря в бухточке Кала Моли внизу, ее любимый пляж. И представляет, что скоро на этом холме вырастет ужасное бетонное здание, которое навсегда разрушит гармонию этого райского уголка.
– А какие гарантии дают эти русские? – вмешивается Бьянка. «Как вовремя», – думает Маттиа. В ее глазах мелькают быстрые отблески проносящихся мыслей.
– Быстрые и надежные платежи. Цифры с несколькими нулями. – Дэвид делает еще глоток вина. – Больше полутора миллионов.
– Вот черт! – вскрикивает Маттиа, открыв от изумления рот.
– Говорю тебе как своему сыну, – продолжает Дэвид с видом дальновидного отца. Учитывая, что отцом он никогда не был, справляется хорошо. – По нынешним временам это просто головокружительное предложение. Отказаться от него сложно.
– Я и не думаю отказываться, – уверяет его Маттиа – он явно взволнован. – Постараемся поскорее организовать встречу с покупателем.
– Конечно, – соглашается с ним Дэвид. – Это нелегко, поверь мне, он может уйти. В таких случаях я всегда говорю: нельзя действовать поспешно.
Она молча кивает – согласна, но не совсем: она не из тех, кому можно рассказать, что угодно, и думать, что она клюнет. Выражение лица у нее задумчивое, в нем читается налет разочарования чрезмерным интересом Маттиа. Похоже, ему совершенно плевать на место, с которым связано столько воспоминаний в прошлом и настоящем. Но и он прав по-своему: такая сумма соблазнила бы кого угодно.
– Тогда по рукам, – говорит меж тем Дэвид. – Я постараюсь поскорее организовать встречу с Новиковым, – добавляет он, искоса глядя на Бьянку. Этот ее взгляд не дает ему покоя, эта недосказанность придает ему еще большую выразительность.
Наконец приходит официант с паэльей.
– Прошу прощения за ожидание, но для вкусной паэльи требуется время… – Он ставит сковороду в центр стола.
– Gracias, Alejandro[104]. – Дэвид протягивает официанту чаевые и начинает раскладывать паэлью по тарелкам. Они берут вилки, молча пробуют и медленно жуют. Вкус простой и в то же время сложный – идеально. Даже температура и плотность воздуха, обволакивающего рисинки, – заполнены все пустоты.
Первой молчание нарушает Бьянка:
– Очень вкусно!
Ее радость, кажется, без фильтров, совершенно искренняя.
– Восхитительно. – Маттиа чуть прикрывает глаза, наслаждаясь вкусом.
Дэвид сглатывает пробу.
– Здесь ожидание всегда щедро вознаграждается, – замечает он. Он замирает, словно обкатывая вкус по всему рту.
– Отлично! Как и всегда.
Внезапно Бьянка достает телефон из сумочки: она только теперь вспомнила, что должна была позвонить Пабло, чтобы подтвердить изменение программы на завтра и смену костюма. Листает телефонную книгу – и именно в этот момент телефон выключается: аккумулятор совершенно разряжен.
– Нет! Черт, сдох! – тихонько вскрикивает она, повернувшись к Маттиа. – Можно я на минутку воспользуюсь твоим телефоном? – спрашивает она.
– Конечно, – кивает тот. – Все нормально?
– Да, – успокаивает она его взглядом. – Мне просто нужно позвонить Пабло.
– Тебе повезло… Я записал его номер. – Маттиа пролистывает номера на айфоне. – Вот. «Пабло Ибица». – Он протягивает телефон Бьянке.
– Спасибо. – Она встает из-за стола. – Извините.
Бьянка отходит на несколько метров, оставив Маттиа и Дэвида за их разговором. Но едва она доходит до самого тихого уголка в конце террасы и собирается позвонить Пабло, как на экране высвечивается сообщение по Ватсапп, от некой Джулии Б. (рядом с ее именем – изображение туфельки на высоком каблуке и ярко-красной помады).
«Милый, как ты? Я так хочу тебя увидеть, соскучилась!!!»
И так далее. Бьянке на секунду кажется, что она вот-вот упадет в обморок.