Барбара Вуд - Китайская шкатулка

В тот же день я отправилась в банк; тебе, лежащей в моем чреве, было всего шесть недель. Я взяла все эти бумаги и обменяла их на деньги, которые не горят. Смотри!

Она перевернула статую и показала мне отверстие в ее основании, залепленное воском.

— Открой, — велела мне мать.

Я послушалась — и мне на руки хлынул водопад зеленых камней.

— Это изумруды, — пояснила мать. — Самой чистой воды.

Так я узнала, что мы с мамой на самом деле богаты и могли бы отлично жить все эти годы.

— Я не трогала эти камни, потому что они — твое наследство, — сказала мне мать-. — Возьми их, поезжай в Америку и найди своего отца.

Я могла только смотреть на изумительные камни и поражаться мудрости моей матери. Хотя за все эти годы нашу комнатку неоднократно грабили, никому и в голову не пришло взять скромную фарфоровую статуэтку богини Гуань-инь.

20.00, Палм-Спрингс, Калифорния

«Надеюсь, ты принимаешь меня всерьез, Шарлотта? Ты готовишь заявление для прессы или попусту теряешь время на мои поиски? Если так, советую тебе сразу сдаться: ты никогда меня не найдешь. Назначай время для пресс-конференции, иначе мне придется снова продемонстрировать тебе мои способности».

Шарлотта нажала клавишу, и письмо с угрозами исчезло. Она взглянула на часы. Где же Джонатан?

Подойдя к системе управления видеокамерами на территории, Шарлотта нажала несколько кнопок, чтобы увидеть разные точки. Офисы и холлы, дорожки на территории, парковка, лаборатории, цеха по производству и погрузке… Вот появилось изображение нервничающего Адриана Барклея — он мерил шагами кабинет, прижав к ушам два сотовых телефона. В кабинет к Марго вошла массажистка с объемистой сумкой и складным столом для массажа. В погрузочном помещении Десмонд указывал на что-то Валериусу Найту. Эти двое провели там последние полчаса, и Шарлотта гадала, что же вызвало такой пристальный интерес агента Найта. К сожалению, Джонатан не установил там подслушивающего устройства.

Взглянув на вход в музей, Шарлотта задумалась. Что могло задержать Джонатана? Он ушел около получаса назад, чтобы установить монитор на щит линий связи, и давно уже должен был вернуться!

С каждой минутой она тревожилась все больше. У нее из головы не выходила дверь гаража. Неужели кто-то на гамом деле специально испортил механизм? Может ли агент Найт быть на сто процентов уверен в том, что это не простая случайность? Но если это было сделано намеренно, неизвестный в любой момент может повторить свою попытку, а она даже представить не может, когда и где он нанесет следующий удар.

Шарлотта нажала еще одну кнопку, и камера показала боковой вход в главное здание. Какая-то фигура вынырнула из дождя и поспешила в укрытие. Мистер Сунг! Интересно, куда это он так торопится? И выглядит расстроенным… Очень на него не похоже.

Шарлотта снова взглянула на вход в музей. Она все ждала удобного момента, когда все будут заняты и она сможет показать Джонатану лаборатории и производственные цеха. Только бы он поскорее пришел…

Шарлотта посмотрела на компьютеры, которые словно диковинные животные разлеглись на столе ее бабушки. На одном из них шел поиск в базе данных. Джонатан объяснил, что создал собственную программу, «Искусственный интеллект», которая изучает все самостоятельно. Но достаточно ли быстро она работает?

Шарлотте едва удавалось сдерживать дрожь. Почему Джонатан так уверен, что поймает этого маньяка? Может быть, им следует рассказать Найту о посланиях по электронной почте? Нет, Джонатан прав. Лучше провести свое секретное расследование. Насколько ей известно, бригада следователей из управления не слишком продвинулась вперед. И если тот, кто попытался убить ее при помощи двери гаража, повторит попытку, вряд ли федеральные агенты ему помешают. Во всяком случае, Шарлотта в этом сомневалась.

Внезапно дверь распахнулась, на пороге появился Джонатан и, стряхивая с себя капли дождя, объявил:

— Все сделано! Как только кто-то выйдет в Интернет, мы об этом узнаем. Есть ли новости от нашего безымянного приятеля?

Шарлотта заметила, что от влажного воздуха у Джонатана закудрявились волосы, и сразу вспомнила, каковы они на ощупь. Когда-то давно она ласкала пальцами его кудри… Но теперь эта привилегия принадлежит другой женщине.

— Недавно пришло сообщение, но я его выключила: не могла смотреть на этот текст на экране. Джонатан, сейчас самое время пойти в лаборатории.

— Хорошо, — согласился он, быстро собрал свои инструменты, застегнул черную сумку и повесил ее на плечо. — Только помни, что нам следует быть чрезвычайно осторожными. На твоей фабрике ведется федеральное расследование, и, если нас обнаружат, могут обвинить в чем угодно — от создания помех правосудию до подтасовки улик.

Шарлотта хотела было сказать, что это предупреждение излишне, но промолчала. Ее уже однажды арестовывали, и ей не хотелось рисковать снова. Она перенесла все — запах переполненной людьми камеры, равнодушие полиции, унижение личного досмотра. И потом еще наручники… Она никогда не забудет ощущение холодного металла на запястьях. Словно она бессловесное животное, которое ведут на убой! Офицер, арестовавший ее, даже не позволил ей смыть кровь с рук. Он казался сердитым, ему как будто хотелось, чтобы у нее на руках остались следы ее ужасного деяния. Шарлотта пыталась что-то объяснить, но он не стал слушать. Ее никто не слушал — кроме Наоми. Среди всех участников кошмара в Чок-Хилле только пухленькая Наоми Моргенштерн, у которой в доме жили кот Ромео и кошка Джульетта и которая регулярно общалась с умершими, — только она поняла, почему Шарлотта сделала то, что сделала.

Они уже подходили к выходу из музея, когда издалека донесся приглушенный раскат грома, и мгновение спустя здание содрогнулось. Джонатан чуть приоткрыл дверь. На улице стояла кромешная тьма, прорезаемая только фонарями вдоль дорожек. И снова прогремел гром — теперь ближе и слышнее. Джонатан обернулся и спросил:

— У этого компьютера есть запасной блок питания?

— Такими блоками снабжено все наше оборудование. Кажется, они рассчитаны часа на два.

— Немного, если отключат электричество… Ну, ты готова?

Они нырнули в ливень и пошли по дорожке, оглядываясь по сторонам, не гуляет ли под дождем кто-нибудь еще. Но лужайки и тропинки оставались безлюдными. Дождь пошел сильнее, и вода громко шумела в невидимых трубах; кое-где появились лужи.

— Сюда, — показала Шарлотта, ведя Джонатана к входу в основное здание. Им пришлось нагнуться, чтобы пройти под желтой полицейской лентой, загораживающей дверь.

Они прошли по пустынному коридору и, подойдя к холлу перед главной лабораторией, облачились в белые одноразовые халаты, бумажные белые бахилы и прикрыли шапочками волосы.

— Держи это наготове, на всякий случай, — велела Шарлотта и протянула своему спутнику хирургическую маску. — Если кто-то вдруг появится, ты сможешь прикрыть лицо.

Она первой вошла в стеклянные двери с надписью «Только для персонала, имеющего допуск», и на мгновение остановилась, прислушиваясь. Лаборатория казалась вымершей. Шарлотта прошла дальше, Джонатан проследовал за ней. Они шли мимо хромированных рабочих столов, холодильников, инкубаторов, стерилизаторов.

— Очень впечатляет, — заметил Джонатан, оглядывая спектрометры, осциллографы, электронные микроскопы и другую сложную аппаратуру. — Совсем не так, как в былые времена при твоей бабушке. Тогда здесь за деревянными столами сидели китаянки и вручную сортировали корни и ягоды.

Он задержался у стола со множеством пробирок, чашек Петри, каких-то колб и показал на пластиковый пакетик с темно-зелеными листьями.

— Или мне следует взять свои слова назад?

— Это наше последнее достижение, — пояснила Шарлотта, поглядывая по сторонам, чтобы их не застигли врасплох. — Зверобой. Много лет «Гармония» предлагала препараты, содержащие эту траву, но они предназначались только для наружного применения при порезах и ожогах. Однако оказалось, что это растение содержит также мощный антидепрессант. Когда я прочитала в «Британской медицинской газете», что фармацевтические компании проводят исследования по использованию этой травы при депрессиях, я поняла: для нашего немедикаментозного продукта открывается обширный рынок. Так что в последний год мы начали выпускать новый фитопрепарат — зверобой для внутреннего употребления при тревожном состоянии, напряжении и бессоннице.