— Подождите, Вера Алексеевна! Есть выход. Разве принципиально, чтобы мы только пели? То есть, да, там ещё речитативы и танцы… но почему бы нам не сделать из оперы мюзикл? Давайте сократим наши… арии, извлечём музыку, обработаем её в современном стиле, Стас нам поможет. Костюмы у нас и так смешанного стиля. Все сценки в промежутках доведём до настоящей буффонады, гротеска, чтобы смешно было. Многое можно придумать!
— Ренатик, это… хорошо… это прекрасно! Но мы не успеем, дорогой ты мой.
— До февраля успеем. Новогоднее выступление упростим. Потом будем репетировать каждый день. Правда, ребят, потянем?
Вокруг загомонили студенты. Лишь у некоторых на лицах было написано сомнение, остальные кивали и улыбались. Они все «попали», догадалась Марина, подсели на театр, атмосферу, общность, наслаждение любоваться собственным талантом и талантом других.
— Видите, все согласны. Марина, ты согласна? — Ренат обратил к ней сияющее лицо.
— Да.
— Даже девушка моя любимая согласна, — смеясь глазами и привлекая Марину к себе, сказал Ренат, словно не замечая всеобщего «О-о-о!»
Мутко обещала подумать, организовать совместную встречу и уговорить павшего духом хоровика начать всё сначала. Ренат с Мариной вышли из зала. Муратов обессиленно сел на подоконник в стеклянном переходе:
— Ну всё, теперь закрутится.
— Что?
— Всё. Завтра весь ЮМУ будет знать, а значит, и дядя мой. Хотя он и так знает. Но теперь всё официально. Слышишь? Ты официально представлена как моя девушка. Это большая ответственность, Марина Михеева!
— Опять ты шутишь?!
— Шучу, — Ренат устало прикрыл глаза.
Мергелевск, посёлок Удзыфка, август 2017 года
— Здесь?
Варя посмотрела в окно:
— Кажется. Идём?
— Уверена?
— Не возвращаться же теперь! К тому же, нас ждут.
По двору гадалки ходили мелкие взъерошенные куры. Огромный ротвейлер в вольере глухо рыкнул и зевнул. Девушки защёлкали каблучками по выложенной камнем дорожке, вошли в тёмную прихожую. Альбину затошнило от густого запаха благовоний. В «приёмной», маленькой комнатке с лавками вдоль стен, уже кто-то сидел. Женщина. Альбина села, кивнув, дама кивнула в ответ. Симпатичная, светловолосая, лет сорока, видно, что обеспеченная и… несчастная. Не дай бог, подумала Альбина, и ей лет через десять ещё бродить по подозрительным «магическим» притонам.
Из комнаты, зашторенной плотной тканью с золотыми звёздами, вышла молодая женщина с планшетом, деловито бросила ожидающим:
— На двенадцать, Валентина.
Светловолосая суетливо подскочила, схватила сумочку, шмыгнув носом, пошла за «секретаршей».
— Нам на час, — сказала Варя виновато. — Рано приехали. Думала, вдруг долго искать придётся.
Альбина пожала плечами: ничего. Время пролетело быстро, наверное, потому что Альбина привычно погрузилась в свою «дрёму» — сны наяву. Из комнаты доносились бубнение и всхлипывания. Вышла вся заплаканная Валентина, быстро прошла мимо, сморкаясь. Альбину и Варю пригласили внутрь.
— Вы вдвоём? — спросила гадалка, женщина лет пятидесяти, с породистым лицом и замысловатым тюрбаном на голове.
— Она, — Варя ткнула в Альбину пальцем. — А я посмотрю. Может, тоже… потом…
Гадалка кивнула. На её визитке было только имя: Нора, потомственная, ученица такого-то и т. д.
— Фотографию принесла?
Альбина вытянула из сумочки фото Рената, медленно выложила на стол.
— В курсе, что возврата денег нет даже при отрицательном результате? Хорошо. Я делаю своё дело честно и без обмана. Но помимо меня, в этом мире борцов хватает. Иногда я побеждаю, иногда они, всё зависит от перевеса сил, в чью сторону маятник качнётся, того и победа, — Нора посмотрела на фото, забарабанила по столу длинными узкими чёрными ногтями. — Ты, подруга, можешь снаружи подождать?
Варя неохотно кивнула, бросила на Альбину ободряющий взгляд и вышла. Гадалка пожевала губами:
— А если я скажу тебе, чтобы ты от этой идеи отказалась?
— Что, никак? — с ироничным смешком отозвалась Альбина.
— Как, ягодка моя, как. Всё возможно. Купить можно, что угодно: и счастье, и любовь, и здоровье. Вопрос в том, сколько ты готова заплатить. Я не про деньги. Хотя и про них тоже.
— Ну, положим, я готова заплатить… много. А что я получу? — дерзко спросила Альбина.
— Борьбу вечную. Любовь такую — противостояние. Он сопротивляться станет, весело будет, интересно, больно, такой человек. Не твой человек.
— А кто та, другая? Чей он? — хрипло выдавила Альбина — у неё жгло горло.
— Не могу тебе сказать, сильный у неё ангел-хранитель, закрыта она.
— Вы можете с ней что-нибудь сделать?
Гадалка задумчиво провела ладонью над лицом Рената на фото:
— Не знаю, нужно думать. Не хотелось бы, потяну ли? Есть шанс без этого обойтись. Готов он. Жизнь изменить, сдаться. Если момент поймаешь, возьмёшь его голыми руками. Тогда никто тебе не помеха. Упустишь — потеряешь навсегда.
— Я согласна!
Нора вздохнула:
— Тогда слушай. Ослабнет он, болеть будет, не пугайся. Я знаю, ты зла очень, но это ТВОЯ проблема, помеха, найди этому выход, иначе не сможешь трезво видеть. Как только ты станешь сильнее, а он слабее, я знак дам.
— А она?
— Вот тут я ничего сказать не могу. Только одно: тебе с ней и так, и эдак — всю жизнь бороться. Готова к этому? Я помогу, конечно, но оно дорого тебе обойдётся…
— Неважно. Делайте.
— Мне бы вещь её какую…
— Есть. Есть одна вещь! Я принесу.
— Тогда проще.
— Ещё одна… девушка, посмотрите, пожалуйста. Он сам её невестой не считает, но… Возможен там брак?
— Нет, — с уверенностью заявила гадалка, коснувшись пальцем фото. — Готова? Тогда… с богом.
Нора, к удивлению Альбины, перекрестилась, выдвинула из-под алой скатерти стола ящик, достала оттуда круглую деревянную досточку и маленький костяной ножик, ажурный, тонкий, почти прозрачный. Она положила фотографию Рената на досточку, что-то забормотала, ловко вертя ножик между пальцев, и вдруг одним сильным, точным движением бросила его в фото. Альбина вздрогнула: тонкое острие вонзилось Ренату прямо в левую часть груди.
Посёлок Кольбино, август 2017 года
Следующие несколько дней Игнасик шкодил не очень изобретательно, но разнообразно. Подложил Марине пукающую подушку на диван, потом пытался подкрасться к ней, сонной, с зелёным маркером, пока она смотрела телевизор в большой гостиной, схлопотал пукающей подушкой в нос и обиделся. В отместку Марина сварила гороховый суп с копчёностями, получилось не хуже подушки. В пятницу, видимо пока она ходила в комнату за полотенцем, подросток умудрился бросить в полную ванную какую-то странную субстанцию. Марина заметила это, когда со дна ванной начали подниматься крупные пузыри, пахнущие, впрочем, лесной хвоей. Она выскочила на коврик, ругаясь, спустила позеленевшую воду и долго мылась под душем, с трудом оттерев зелёные разводы с лодыжек. Утром, однако, не облезла и даже не чесалась. И скверное настроение её было связано совсем не с проделками Игнасика. Это был день концерта в «Кроссроуде».
Марина не пошла к морю, ей было не до купания. Ближе к полудню она надела лёгкое платье (опять наступила жара), взяла сумку и отправилась на рынок, пешком, чтобы успокоиться и подумать. Она подходила к калитке, когда в неё зашёл Игнат в сопровождении двух парней, светленького (высокого и худенького) и темноволосого, пониже ростом и полненького. Марина кивнула Игнату и прошла мимо. Подростки проводили её взглядами.
Марине не пришлось далеко идти. Пожилая женщина, у которой она брала мясо и зелень, как раз подъехала на велосипеде к дому соседки-телевизионщицы с заказом. Марина купила у неё домашнюю курицу и морковь. Вернувшись в дом, она принюхалась. Пахло странно, персиком или манго, но к аромату фруктов примешивался ещё другой, дымный дух. Благовония?
Марина положила курицу в холодильник — вернётся и запечёт её в духовке, потому что не собирается оставаться на пьянку с музыкантами после концерта. Она поднялась по лестнице. Запах стал резче.
Гости тусовались у Игната в комнате. Дверь они закрыть не потрудились или специально оставили открытой, чтобы кальян побыстрее выветрился. Марина заглянула в щель. В комнате царила расслабленная, томная атмосфера. Подростки сидели на диване у окна напротив двери, задрав ноги на стол, и передавали друг другу шланг. Полненький парень лениво выдувал дымные пузыри через палочку от детского флакона с мыльным раствором. Обсуждались девчонки, а конкретно она, Марина.