Юлия Леонова - Клятва Гиппократа

Я отвела глаза.

— Нет.

— Маш, ты, конечно, старше и наверняка умнее, но то, что между вами сейчас происходит, ни к чему хорошему не приведет. Пора брать инициативу в свои руки.

— А стоит ли?

— Если ты его любишь, то да.

Возвращение Ника и Артура прервало наш разговор. Дашка послала мне пристальный взгляд и подмигнула.

Да подруга, дожилась ты, думала я, девчонка на десять лет младше тебя учит тебя азам семейной жизни. Но что поделать, если она права. Вся беда в том, что я не знаю, как взять инициативу в свои руки. На ум приходили только черные чулки и туфли на шпильке, но от этого образа веяло такой пошлостью, что я даже скривилась.

— Маш, вино не понравилось? — спросил меня Никита, заметив мою гримасу.

— Что ты, вино отличное, так вспомнилось кое-что, — успокоила я его.

Без пяти двенадцать, захватив с собой бутылку шампанского и бокалы, мы вышли на улицу. Было морозно, и я зябко куталась в шиншилловую шубу — подарок Никиты на Новый год. Сзади подошел Ник, и прижал к себе, укрывая своей дубленкой. Пробили куранты. Артур поджег фитиль фейерверка и открыл бутылку шампанского. Мы дружно чокнулись шипучим напитком, и Дашка произнесла тост:

— За счастье в Новом году, которое обязательно ждет всех нас!

Обнимая Машу, Никита вдохнул аромат, исходящий от ее волос. Положил подбородок ей на макушку и крепче прижал к себе. Он истосковался по женской ласке. Как у любого другого молодого и здорового мужчины, у него тоже были определенные потребности. Его руки гладили ее плечи, закутанные в мягкий мех. Спустились ниже и обняли за талию.

— Маш, я соскучился, — прошептал он ей на ухо.

Услышав его слова, я напряглась. Моя спина словно одеревенела. Почему-то я подумала про отвисшую кожу на животе, про растяжки на нем и на груди. К тому же этот шрам после операции.

— Никита, давай не сегодня. Я устала, — решила я потянуть время.

Он вздохнул и опустил руки. Без них мне стало сразу холодно и неуютно.

Сначала я должна привести себя в порядок, решила я. Пару часов в день Настя может справиться и без меня.

После Новогодних праздников я записалась в бассейн и на массаж. И теперь исправно посещала и тот и другой. Приобрела в аптеке жутко дорогой крем, чтобы бороться с растяжками. Первую неделю видимых улучшений не наступило.

Кузнецов заметил, что жена стала регулярно исчезать из дому на пару часов. Отметил изменения, произошедшие во внешности Маши. Она похудела, подстриглась и стала значительно лучше выглядеть. Размышляя над причиной этих перемен, Ника посетила мысль, что этой причиной может быть появление в ее жизни другого мужчины. Эмоции, которые он испытал при этом, дали четкое представление о том, что ревность не самое приятное чувство. Он не хотел опускаться до пошлой слежки за супругой, к тому же никаких других признаков, кроме изменений во внешности больше не было, и он будет выглядеть настоящим ослом в ее глазах, если его подозрения окажутся беспочвенными.

Возвращаясь в очередной раз с массажа, я решила, что час икс наступил. Вечером, выкупав вместе с Настей мальчишек, покормив и уложив спать, я приняла ванну с ароматной пеной, расчесала до блеска волосы, достала купленный накануне шелковый пеньюар цвета топленых сливок, и отправилась к кабинету супруга, в который он удалился после ужина.

Приоткрыв дверь, заглянула. Никита был поглощен созерцанием разложенных на столе бумаг и не услышал, как я вторглась в его святая святых.

Мягкий ковер заглушил мои шаги. Оказавшись за его спиной, я положила руки ему на плечи. Муж вздрогнул и обернулся.

— Как же ты меня напугала! Что-то случилось?

— Ничего.

Я скользнула к нему на колени и коснулась губами его рта. Повела кончиком языка по нижней полной губе. Его руки сомкнулись у меня на талии, и он со стоном впился в мои губы страстным поцелуем. Сидя у него на коленях, я почувствовала реакцию его тела.

— Пошли в постель, — прошептал он, прервав поцелуй.

Никита с трудом сдерживался, чтобы не опрокинуть жену прямо на ковер в кабинете. Маша поднялась с его колен и, взяв его за руку пошла с ним в его спальню. Развязав тонкий поясок невесомого одеяния Ник, провел руками по ее плечам, сбрасывая его на пол. Он любовался ею. Плавными изгибами, нежными округлостями. Наклонился, вдохнул ее аромат, слегка прикусил нежную кожу около ключицы. Ее дыхание участилось. Руки проникли под его футболку, лаская упругие мускулы на груди.

Он так долго ждал этого, что, наконец, оказавшись внутри ее тела, не сумел сдержаться.

— Машенька, солнышко, прости. Поторопился, — покаянно прошептал Никита, падая на кровать рядом с ней.

— Я никуда не спешу, до утра еще далеко, — улыбнулась жена, вычерчивая кончиком указательного пальца круги у него на животе.

— Не так далеко, как бы мне хотелось, — ответил Ник.

— Никита, скажи. Почему ты приехал за мной в Штаты?

— Сама не догадываешься, — приподнялся на локте Кузнецов, запуская руку в ее золотистые локоны.

— Я хочу от тебя услышать ответ.

Кузнецов вздохнул, как перед прыжком в неизвестность.

— Потому что люблю тебя, потому что хочу видеть тебя рядом каждый день, потому что скучаю, когда тебя нет, потому что полгода вглядывался в каждое женское лицо на улице в надежде увидеть тебя.

Их взгляды встретились.

— Я тебя тоже люблю, — медленно произнесла Маша, — но боюсь, что однажды ты сделаешь мне очень больно.

— Откуда такие мысли, — удивился Никита.

Маша смутилась, но потом, подняв глаза, на супруга, честно ответила.

— Ник, ты очень красивый, вокруг тебя всегда столько привлекательных молодых и богатых девушек, а я не иду не в какое сравнение с ними.

Она заметила, как на высоких скулах супруга проступил легкий румянец.

— Машенька, ты для меня самая красивая, самая умная и самая привлекательная. Когда ты рядом, других просто не существует.

Маша спрятала лицо у него на груди. Сильные руки сомкнулись за ее спиной, прижимая к крепкому мужскому телу.

Слова Маши, о том, что он может сделать ей больно, были неприятны Никите. Как она может так думать, когда он приложил столько усилий, чтобы ее разыскать. Обнимая ее стройное тело, Ник слышал удары ее сердца, чувствовал под своими руками нежную кожу, ее аромат кружил голову, сводил с ума. Он чувствовал, как в нем снова просыпается желание. Откинув золотистые пряди с ее шеи, он легко скользнул по ней едва ощутимым поцелуем. Провел широкой ладонью вдоль позвоночника, заставляя ее выгибаться и прижиматься к нему еще сильнее. В этот раз он не спешил. Его движения были медленными, рассчитанными на то, чтобы довести партнершу до исступления. Ник ощущал, как острые ноготки царапают его спину, оставляя следы, ловил губами каждый ее стон. Маша выдохнула его имя, когда волна наслаждения накрыла ее с головой, судорога оргазма пробежала по ее влажному покрытому испариной телу. Теперь можно было не сдерживаться. Сильно толкнувшись несколько раз в податливое тело, он последовал за ней за грань реальности. Уставшие и обессиленные, впервые с начала семейной жизни супруги уснули в объятьях друг друга.

Никогда еще утреннее пробуждение не было для меня настолько приятным и радостным. Ночной разговор с Никитой, наконец, расставил все точки над i в наших с ним отношениях. Сомнения, мучившие меня все это время, теперь казались глупыми и надуманными. Сколько времени мы потеряли из-за недомолвок и недопонимания.

С этого дня мы проводили ночи в его спальне. Это было как в сказке. Любовь мужа для меня была теперь как наркотик. Мне казалось, что я не смогу жить без его поцелуев, объятий сильных рук, ласковых слов, жаркого шепота в самые интимные моменты нашей близости. Никогда не думала, что смогу полюбить еще сильнее. Сердце пело, душа ликовала, каждый день был наполнен им.

Оленька, моя закадычная подружка, глядя на меня, качала головой.

— Маш, нельзя так. Ты вся растворилась в нем. Не надо забывать о себе.

— Брось, Оль. У нас все хорошо. Он меня любит, а больше мне ничего не нужно.

Сегодня близнецам исполнялось по пять лет. Накануне мы с Ником купили два велосипеда и рано утром вкатили их в детскую, поставив по центру. Мальчишки росли настоящими сорванцами и являлись источником постоянных хлопот для Настеньки. Настя так и осталась в нашем доме, чему я была очень рада. Не думаю, что смогла бы самостоятельно укротить эти два маленьких урагана. Никита сыновей баловал, но когда было нужно, всегда проявлял твердость характера. Андрей и Антон платили ему преданной любовью. Для них отец был всем — центром их маленькой вселенной. С ним они делились своими маленькими секретами, ему доверяли свои горести и радости. Иногда рядом с этой троицей я чувствовала себя лишней. Нет, я не испытывала ревности. Я была рада, что Ник настолько близок с сыновьями. Но, мне хотелось родить еще одного ребенка. Никита был категорически против.