Так же он мог бы описать и нас. Мы были ярким примером того, как притягиваются противоположности. В старшей школе Дилан ездил на мотоцикле и играл на гитаре, а я взахлеб читала книги, не решаясь посмотреть на парней из реальной жизни. Я узнала Дилана по его текстам. Когда он пел мне свои песни, я понимала, что надежды сохранить девственность нет.
Шона внимательно за нами наблюдала. Скоро весь город начнет обсуждать, что я запала на Дилана. В семнадцать лет, когда мое тело едва развилось достаточно, чтобы привлекать мужские взгляды, я была более стойкой.
Мидж вздохнула.
– Замечательные слова, Дилан. – Я еще раз глянула на заметки к обсуждению. – Очень рада снова увидеться. Что привело тебя домой?
Ему хватило приличия посмотреть на меня, как бы извиняясь за то, что он постоянно в центре внимания. К Дилану всегда тянулись, а превращение в звезду сцены лишь раздуло костры его тщеславия.
– Мне велели отдохнуть, подышать свежим воздухом и поесть домашней еды.
Пока вечер не превратился в шоу одного Дилана, я спросила:
– Придешь на следующую встречу клуба через две недели? Мы будем читать «Джейн Эйр».
Он поджал губы.
– Приду… Если ты пообещаешь прийти в «Джукбокс» на мое выступление через несколько недель.
Теперь вокруг сплошная самореклама?
Не успел Дилан получить желаемый ответ, как Шона и Мидж начали расспрашивать его о музыке. Я встала, потянулась и пошла к кассе, намекая, что пора покупать книги для следующей дискуссии и уходить. Моя уловка сработала, и все, кроме Дилана, выстроились в очередь.
Из сумки через плечо он достал листовку с информацией о предстоящем концерте.
– Повесишь где-нибудь здесь?
Он только за этим и приходил?
Дилан зашагал к выходу, и я нахмурилась. Думала, он немного задержится, и мы поболтаем, а он так быстро убегает… Обидно. Хотя о чем нам говорить? Дни, что мы провели вместе, теперь в прошлом. Как и ночи.
На пороге он оглянулся и произнес:
– Заскочу к тебе завтра.
Как только я пробила покупку Чарли, Шона восторженно выпалила:
– Вот кто мог бы заставить меня изменить Ребекке! – Видимо, мои глаза превратились в два блюдца, потому что она добавила: – Прости, Мэдди, ты сама его отпустила.
Мидж тоже приобрела книгу, заметив:
– Все можно исправить. – И, к моему ужасу, продолжила: – Будь я лет на пятьдесят моложе…
Когда все купили по экземпляру и ушли, в магазине воцарилась полная тишина.
Я выдохнула. Прямо экспресс-курс на тему: «Почему я никогда не стану встречаться с рок-звездой».
Тем не менее мои собственные мысли вторили словам Шоны, причем это даже не было бы изменой Питеру. Так почему я не бросилась за Диланом?
Я покачала головой, вспоминая, что написал тот критик. «Очевидно, у самого автора нет никакого романтического опыта, раз герои книги ведут себя так неестественно».
Как же он ошибался! Я дважды состояла в серьезных отношениях. И имеет ли значение тот факт, что и те и другие закончились неудачно, потому что я не хотела отказываться от собственной мечты ради желаний другого?
Если это, по мнению Серебристого Лиса, и есть любовь, пусть оставит ее себе.
Когда магазин опустел, я начала закрывать кассу. Потирая глаза и напевая песню «Битлз», переложила наличные в сейф-пакет. И едва не подпрыгнула на месте, услышав, как кто-то подпевает.
– Черт, Макс, ты меня до смерти напугал!
Он сидел на старом шатком табурете, держа на коленях потрепанную книгу «Приключения Гекльберри Финна» – словно просто убивал время. Потянулся, перевернул раскрытую книгу обложкой вверх, и я невольно съежилась, переживая за ветхий корешок.
Донесся аромат корицы и тростникового сахара – каштаново-красные волосы Макса тоже походили на выпечку. Маффиноголовый Макс.
– Неожиданно Дилан заявился, да?
Я закрыла ящик кассы, взяла сейф-пакет и сумочку.
– Почему ты еще здесь?
– Подумал, вдруг ты захочешь поесть пиццы.
– Не голодна, – соврала я.
Выключив свет, я прошла к выходу и уперлась руками в бока, ожидая, что он поймет намек и уберется отсюда. Макс соскользнул с табурета и пересек зал в три широких шага; тени от уличных фонарей полосами расчертили его лицо. Я задержала взгляд на короткой щетине – моей самой большой слабости при рассматривании мужчины как объекта. Не будь я знакома с Максом еще в те годы, когда он носил подгузники, то могла бы представить его героем какого-нибудь романа в мягкой обложке.
– А, по-прежнему гнев безумный из-за того, что было утром… – Макс тяжело вздохнул. – Знаю, я перестарался. Мне очень жаль, слышишь?
Я не злилась, просто устала. С самых старших классов между нами велось состязание. Только один мог удостоиться чести произносить речь на выпускном. Не хотелось, чтобы мой книжный магазин стал еще одной наградой в соревновании, которое нельзя выиграть.
– Это не гнев безумный, Макс.
Он засмеялся из-за того, что мои слова случайно сложились в название фильма, но я закатила глаза. Старая избитая шутка. Лейла даже обозначила нас хэштегом #КомандаМэд-Макс[4], с ранних лет зачем-то пытаясь свести брата-близнеца с лучшей подругой.
– Если я пообещаю закрыть эту тему, ты пойдешь со мной в пиццерию?
Ему не одурачить меня изменением тактики. Решил взять измором? Не выйдет, я не отдам ключи от моего королевства!
Три слова, которые Макс Бекетт не услышит от меня в ближайшее время: «Давай работать вместе».
Он проводил меня домой, что было совершенно излишне. Самые страшные преступления в Орионе – переход улицы в неположенном месте и проезд на знак «Стоп» без остановки. Так или иначе, моя квартира была прямо через дорогу от магазина, в квартале от жилья Макса. Я представляла, что к этому времени уже буду жить с Питером в доме моей мечты, однако он подарил мне нежеланную свободу, и пришлось справляться самой.
Лейла тоже нуждалась в недорогом отдельном жилье. Мы были соседкам в колледже, но после учебы я отправилась в Индианаполис, а она переехала к родителям, где ее ждала все та же комната. Другим вариантом было поселиться с Максом. Когда я оказалась бездомной, мы решили снимать квартиру вместе, чтобы сэкономить.
Я бы предпочла жить одна, над своим магазином. Помещение наверху я сумела обустроить под некое подобие кабинета, куда порой сбегала писать роман. Увы, из-за отсутствия воды и канализации оно вряд ли скоро превратится в мое место жительства. А небольшая прогулка до работы и обратно хотя бы заставляла меня немного размяться среди людей.
Макс рассказывал о свадебном приеме, для которого его мама сделала торт.
– Церемония пройдет у старого крытого моста за тридцать шестым шоссе. Знаешь, где это?
– Ага. – Мы с Питером как-то устраивали там свидание на берегу ручья Биг-Уолнат-крик. Мост никуда не вел; необычная достопримечательность превратилась в романтическое место.
О Питере я говорить не хотела. Тем более с Максом. Тем более сейчас.
Когда я открыла входную дверь, Макс замер, словно ожидая, что в последнюю секунду выскочит какой-нибудь ненормальный и попытается на меня напасть.
– Скажи Лейле, пусть мне позвонит. Вдруг захочет составить компанию в воскресенье, когда я повезу торт.
– Хорошо.
– А ты не присоединишься?
Дурацкое городское предписание закрывать по воскресеньям книжный освобождало мне время для Макса и Лейлы. В старые добрые деньки мы трое были неразлучны. Однако теперь я ни за что не проведу выходной с Максом и его деловыми предложениями. Он наверняка принес бы диаграммы и лазерную указку.
– Извини, не присоединюсь. Пойду в гости к маме. – Скорее всего так и будет.
– Ладно, тогда увидимся завтра утром. – Он шагнул назад.
Я бросила на Макса еще один взгляд, перед тем как закрыть дверь, и в это мгновение увидела с десяток его молодых версий, наложенных друг на друга. От мощного приступа ностальгии перехватило дыхание. Почему жизнь так сложна?
В комнате Лейлы горел свет; я постучала, и дверь со скрипом поддалась. Подруга, как обычно, сидела в кровати с ноутбуком на коленях.
– Привет. – Она отложила ноут в сторону и потянулась.
Никогда не думала, что Лейла станет безумной музыкальной фанаткой. В детстве мы часто ходили на выступления ее отца, чья группа обычно играла у них в подвале, а иногда и у бассейна в загородном клубе. Играл он, естественно, Клэптона – не зря же Лейлу так назвали[5]. Также он исполнял много песен «Битлз» на радость миссис Бекетт, а теперь, бывало, выступал и в моем кафе. И выступал хорошо. Конечно, не на уровне Дилана, но мне нравилось.