— Эйбхир, позаботишься о царапине нашего братца?
— Царапине? Ты называешь это царапиной? — Он указал на рану в лапе и поморщился. — Да она едва не выколола мне глаз!
— Гвенваель, не преувеличивай, — поддразнил Эйбхир, помогая Талит подняться на ноги, позволив ухватиться ей за один из своих когтей. — Когда я закончу, ты будешь как новенький.
— Это моё логово. Я хочу, чтобы она ушла.
Бриёг подавил смешок прежде, чем у Гвенваеля появилась возможность оторвать ему голову. Эйбхир схватил Гвенваеля за предплечье.
— Гвенваель, прекрати. — Он махнул брату хвостом. — Пойдём.
Эйбхир ушёл и утянул за собой Гвенваеля.
Бриёг смотрел им вслед, пока они не скрылись из вида. Его повеселило, что Талит посчитала, будто он достаточно отвлёкся, чтобы не заметить, что она пытается улизнуть.
Он ударил кончиком хвоста перед ней и ведьма вскрикнула, а затем пнула его.
— Чёрт побери, эту штуку!
— Миледи, ты ранила моего брата.
Она повернулась к нему лицом.
— Ты же сам сказал, что у него всего лишь царапина.
— Я сказал это в надежде уберечь тебя от того, чтобы стать его следующим полуночным перекусом. Я оставил при тебе кинжал, потому что верил, что ты не станешь им пользоваться. Тем более, не против моего брата.
Талит выглядела немного пристыженной.
— Я не хотела его ранить. Я просто хотела уйти.
Видимо, брат был многим ему обязан, раз не позволил ей уйти.
— Почему?
— Что почему?
— Почему ты хочешь уйти?
— Ты шутишь.
— Нет, не шучу. Хочу услышать твои причины. Хочу узнать, неужели ты считаешь меня и моих братьев настолько ужасными, что скорее испытаешь на себе гнев богов, чем останешься с нами?
Даже глубоко в пещере Гвенваеля они слышали гром и удары молний по земле. Это была не такая погода, в которую кто-то, будь он человек или дракон, вышел бы на улицу.
— Вы драконы. Наши самые презираемые враги.
Бриёг закатил глаза и сел на задние лапы.
— Честно говоря, маленькая ведьма, я знаю, что ты можешь быть выше этих предрассудков.
Талит вздохнула. Тяжело. Её плечи поникли. Она медленно покачала головой, уставилась карими глазами в землю у своих ног.
— Я просто не могу остаться.
Если бы только он был так же глуп, как и тот, кого она звала своим мужем. Если бы только он чуть больше заботился о чём-то, помимо себя, то никогда бы не понимал, когда она врёт.
Не то чтобы провести свою жизнь среди чешуи и хвостов было бы для неё большим удовольствием. Но впервые с того рокового дня как к ней пришли Арзела и жрица, Талит ощущала удовлетворение. Не совсем счастье, но она никогда и не была счастливым человеком.
Как шутила её мать — в те редкие моменты, когда женщина о чём-то шутила — «Нолвеннские ведьмы и счастье — слова, которые не употребляются в одном предложении».
Талит не хотела причинять боль Гвенваелю, но он не оставил ей иного выбора.
— Талит, ответь мне.
Чёртов драконий голос. То, как Бриёг произносил её имя… Оно словно обволакивало её как покрывало. Но Талит не смела посмотреть ему в глаза. В те фиолетовые глаза, которые видели её насквозь.
— Бриёг, я просто не могу остаться.
— Тебя кто-то ждёт?
Раздражённая его настойчивостью, Талит посмотрела на него и рявкнула:
— Да. Вообще-то меня ожидает целая армия. Я намереваюсь их всех обслужить. Счастлив? Теперь я могу идти?
— Ты не способна дать мне прямой ответ?
— Ты не способен меня услышать? Я хочу уйти. Сейчас.
Вокруг дракона вспыхнула пламя, а затем исчезло, оставив после себя мужчину. И какого мужчину…
Талит не знала, что хуже: дракон Бриёг, который мог съесть её в один укус или человек Бриёг, которого хотела съесть она в один укус.
— Почему ты во всём со мной споришь?
Она его злила. Отлично. Гораздо легче иметь дело с сердитым драконом, чем с внимательным и заботливым.
— А почему ты меня не слушаешь?
— Даже если бы я хотел тебя отпустить, ты бы всё равно не смогла бы уйти в такую погоду.
— Я буду делать то, что мне хочется, ты, огромный, чешуйчатый ублюдок. И это значит, что я ухожу.
Талит развернулась, чтобы уйти, но Бриёг жёстко схватил её за руку и развернул к себе.
— Не уходи от меня!
— Убери от меня руки, если не хочешь, чтобы я поранила тебя, как твоего брата.
У неё всё ещё в правой руке был кинжал. И эту руку Бриёг дёрнул к себе, к своему горлу, прижимая остриё к мягкому местечку между шеей и ключицей.
— Тогда, сделай это, маленькая ведьма. Вонзи кинжал и беги.
Талит уставилась на кончик кинжала, вдавливающийся в мягкую плоть.
«Сделай, Талит, давай же».
Она снова и снова кричала на себя, но не могла. Талит не могла убить его.
— Не можешь это сделать? — Это не прозвучало самодовольно или высокомерно… а удивлённо. — Не можешь?
Талит не ответила. Они оба понимали, что ответа и не требуется. Её нерешительность была заметна невооружённым глазом. Она сдалась.
— Я… — всё, что она смогла из себя выдавить, прежде чем Бриёг отодвинул в сторону руку с кинжалом и заключил её лицо в ладони.
Бриёг держал её так несколько секунд, а затем его рот обрушился на её губы. Не так Талит представляла их первый поцелуй, но всё вышло гораздо лучше.
Она всхлипнула, повернула голову набок, скользнула языком в рот Бриёга и сплелась с его. Талит ощутила, как напряглось его тело, он явно удивился её смелой реакции. Удивился и обрадовался. Бриёг сильнее прижал её к себе и углубил поцелуй.
Теперь это… это был поцелуй. Поцелуй высшего порядка. Тот поцелуй, о котором Талит мечтала всю жизнь, но не думала, что когда-то такое испытает. Тот поцелуй, который заставил её желать провести ночь в постели с мужчиной. За исключением того, что Бриёг не совсем был мужчиной.
Через несколько секунд поцелуй стал нежным и Бриёг принялся изучать рот ведьмы. Талит ему позволяла, наслаждаясь этим поцелуем так, как никогда не думала, что будет наслаждаться. Всё её тело молило о его внимании. Просило взять его и заклеймить. Талит хотела Бриёга. Боги, как же она его хотела!
Бриёг медленно оторвался от её рта и пробормотал:
— Я знал, что ты меня хотела.
Чёрт его побери! Талит сильно наступила ему на ногу.
— Ой! — Бриёг попятился от неё. — И за что, чёрт возьми, это было?
— За то, что наполовину ты высокомерный ублюдок.
Талит подняла с пола кинжал и направилась в пещеру, которую использовала в качестве спальни, решив остаться в этой яме отчаяния до тех пор, пока не успокоится погода или пока её не призовёт Арзела.
— Ненавижу тебя, Бриёг Высокомерный, — крикнула она через плечо. — Тебя и твой род.
— Серьёзно? А пахнет совсем не так.
Она не ответила. Зачем, если он был прав.
Когда Талит не появилась на ужине, Эйбхир отправился на её поиски, и Гвенваель отправился с ним. Бриёг не стал говорить о ней и не пошёл. Эйбхир не знал, что произошло между ними двумя, когда они с Гвенваелем ушли, но это делало Бриёга капризным драконом.
В конце концов, они нашли её у источников. Она сидела на краю одного, бултыхая маленькими ступнями в тёплой воде и крепко сжимая рукой одну из бутылок Огненного Вина отца…
Сев по обе стороны от неё, братья наблюдали за тем, как она смотрит в воду и раскачивается. Из одной стороны в другую. Из одной стороны в другую. И напевает. Это походило на какой-то гипноз.
— Леди Талит?
Большие, карие и немного затуманенные глаза медленно сосредоточились на нём.
— Эйбхир… — Он ждал, что она скажет что-то ещё, но, по-видимому, Талит была способна только на это.
— Госпожа, что ты делаешь?
Она подняла бутылку.
— Пью чай.
Он улыбнулся.
— Талит, это не чай.
— Я уже ощутила, когда врезалась в стену. — Она указала на местечко, используя руку с бутылкой, и едва не ударила Гвенваеля по повреждённой стороне головы. К счастью, он быстро двигался. — В ту стену.