Энн Петцольд - Когда мы мечтаем

– Мне это нравится, – честно сказала я, обезоруживая его.

Мы поболтали еще несколько минут. Рассказали о том, что сегодня делали: у меня выдался спокойный день, а у Чжэ Ёна – выматывающий, четыре часа сна – и он опять на ногах. Снова за работу.

Закончив разговор, я вышла из комнаты. Обычно Мэл жаждала деятельности, но сейчас она сидела на диване – смотрела незнакомый мне фильм. Я примостилась рядом.

– Я планирую уехать на выходные, – через некоторое время сказала я, глядя на экран телевизора. Внимание Мэл переключилось с фильма на меня.

– Одна?

Я покачала головой, искренне надеясь, что сестра не услышит громкий стук моего сердца. Как же я ненавижу ее обманывать!

– С Ланой. Это моя коллега.

– Куда поедете? – В голосе Мэл не было ни грамма недоверия, и все же мой желудок сделал сальто.

– Может, на пляж на Северной Авеню, – ответила я. – Мы еще точно не решили. Хотим на какой-нибудь пляж неподалеку отсюда.

– Тебе хватит денег или добавить?

В груди разливалось чувство вины. Я сглотнула появившуюся во рту горечь и выдавила из себя улыбку.

– Нет, не нужно, мне хватает. Как раз дали зарплату.

– Хорошо, – отозвалась Мэл и снова сосредоточилась на фильме.

Я как можно незаметнее перевела дыхание и решила еще немного посидеть с Мэл. Ведь с самого начала знала: меня будет тошнить от секретов! Я поймала себя на мысли, что почти хочу, чтобы Мэл засомневалась в моей истории, а не принимала ее за чистую монету.

Но мы просто сидели рядом и молчали. Досматривали фильм, а внутри у меня все сжималось. Я попыталась сосредоточиться на радостных мыслях о предстоящих выходных, но не могла. Поэтому еще на титрах ушла к себе и, стоило двери комнаты захлопнуться у меня за спиной, испытала огромное облегчение.

Если бы на следующей неделе у меня появилась возможность выбрать суперспособность, я остановилась бы на перемотке времени. Я сидела как на иголках, а чем ближе к выходным, тем медленнее тянулись минуты.

Лив только и говорила о воскресном концерте NXT и их новом альбоме. А я задавалась вопросом, как ухитрялась так долго ничего не замечать. Вся ее комната заклеена постерами. Бывали дни, когда я узнавала о K-POP, корейских сериалах и самой Корее больше, чем за все предыдущие девятнадцать лет. А уж как часто разговоры сводились к NXT…

Им приписывается колоссальный успех. В среду вечером я искала свой свитер и заглянула к Лив. Она как раз слушала интервью, в котором Ву Сока, как старшего члена группы, спросили, как они справляются со свалившейся на них в одночасье известностью. Сегодня, спустя несколько дней, я все еще помню, как он пожал плечами и ответил: «Мы делаем то же, что и раньше: музыку».

Его слова пришли мне на ум, когда я сквозь иллюминатор увидела, как мир внизу становится все меньше. Чжэ Ён говорил об этом, когда мы ужинали в кафе. Что он вкладывает в музыку всю душу… И хотя правила диктует лейбл, то, что ребята делают, вдохновляет невероятное количество людей. Может, NXT даже спасают их своей музыкой. Я прошлась взглядом по салону самолета. Скольким людям они помогли, даже не зная их имен?

Я играла в телефоне. Торчать здесь еще примерно час. Возможно, самое время наконец послушать и другие песни группы, помимо тех, на которые я наткнулась пару недель назад.

Я решительно закрыла игру. В наушниках все еще звучала «Saturn» – песня Sleeping At Last, которая одновременно окрыляла меня и заставляла сердце сжиматься. А главное, это песня, которую я никогда не выключаю на середине. Так что пока я выбирала плейлист с NXT, она продолжала играть. Альбомы шли в хронологическом порядке, я ткнула в первый. Он оказался на удивление коротким – всего девять песен. Стоило закончиться «Saturn», я нажала на кнопку воспроизведения.

Все началось с негромких переливов фортепияно. Я не музыкант, ни на чем не играю. Но всего несколько нот и… будто запоздалое объятие. Я закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. По очереди вступали инструменты. И, наконец, раздались голоса. Нежные, словно мягкое касание, они вплетались в мелодию клавиш.

Постепенно перед моими глазами возникла картина. Дождь. Приглушенные цвета. Возможно, монохром. Спина одинокой девушки. Чем дольше звучала песня, тем сильнее работало воображение. Голоса набирали силу. Они больше не сливались с мелодией, а парили над ней. Картинка у меня в голове постепенно засияла красками.

Песня кончилась, и я открыла глаза. Глубокий вдох, осторожно вытерла мокрые щеки. Песни шли одна за другой, а я все смотрела в иллюминатор на мир, который внезапно стал казаться таким далеким. И отчаянно цеплялась за навеянный музыкой образ.

Пассажиры покидали самолет, словно боясь, что, если не поспешат, застрянут в нем навечно. Они толкались мимо меня по проходу в сторону выхода, и, только выждав, пока пройдет бо́льшая часть, я взяла рюкзак и последовала за ними.

Аэропорт Ла-Гуардия огромен. До этого я была здесь всего один раз. Много лет назад, Лив тогда еще только училась ходить и заснула в парке, так что к концу дня папе пришлось нести ее на руках. Это воспоминание отозвалось в моем сердце, но меня слишком занимали мысли о сегодняшнем дне.

Был уже полдень, а Чжэ Ён писал, что освободится к двум. Еще он скинул адрес. Конечно, я не удержалась и проверила – книжный магазин! От радости я чуть не пританцовывала. Чжэ Ён успел изучить мои вкусы.

Книжный недалеко от аэропорта, так что я позволила себе немного погулять по магазинам в здании аэропорта. Купила кофе – ночь выдалась чересчур короткой – и бублик, который съела на ходу.

Потом двинулась к выходу, но, на секунду засомневавшись, сумею ли в одиночку найти книжный, решила взять такси. Это Нью-Йорк. Пожадничать можно в другие дни.

Я назвала водителю адрес. Шоссе, по которому мы ехали, спустя несколько минут перетекло в один из знаменитых подвесных мостов. Сквозь стальные тросы я пыталась разглядеть воду. Но машины шли таким плотным потоком, что кроме них ничего не было видно. Еще немного – и мы оказались на Манхэттене.

Водитель сказал, что мы проезжаем Верхний Ист-Сайд. Место, которое для большинства людей олицетворяет Нью-Йорк. Небоскреб за небоскребом. Улицы забиты машинами, но, кажется, несмотря на это, с движением все справляются.

К моему облегчению, мы свернули на сравнительно тихую улицу. Не знаю, что бы я делала, окажись книжный посреди оживленной торговой улицы. Предел моих возможностей – Чикаго.

Такси остановилось у неприметного дома, спрятанного за строительными лесами.

– Мы точно туда приехали? – поинтересовалась я у водителя. Тот раздраженно кивнул и сообщил, во сколько мне обошлась моя небольшая поездка.

Стоило мне выйти и захлопнуть пассажирскую дверь, он тут же сорвался с места, бросив меня одну посреди Нью-Йорка. Среди настолько чуждых мне людей, что, хотя мы и говорим на одном языке, я ощущаю себя здесь инопланетянином.

Точно не знаю, почему мое сердце внезапно забилось быстрее. Словно хотело заставить меня отступить еще до того, как я хоть на шаг приближусь к магазину. Но на этот раз я прислушалась к голосу разума. Несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. Все хорошо. До Чикаго всего два часа на самолете. Уже завтра вечером я снова буду лежать в своей кровати.

Я миновала строительные леса и оказалась у фасада книжного магазина: за огромными витринами от стены к стене простирались книжные стеллажи до потолка. На двери изысканным шрифтом значилось «Симона. Книжный магазин». Стоило войти, меня обдало прохладным воздухом из кондиционеров. И это после уличной жары – кожа тут же покрылась мурашками.

– Добро пожаловать! – дружелюбный голос принадлежал пожилой даме, которая сидела у кассы и читала книгу.

– Здравствуйте, – я мельком пробежалась взглядом по магазину. – У вас есть отдел юношеской литературы?

Дама расплылась в улыбке. У нее были седые волосы, собранные, как и у меня, в небрежный пучок на макушке.

– Конечно, дорогая, – она показала на лестницу, припрятанную в задней части магазина. – Поднимись на второй этаж, и ты на месте.