— Подходила к знакомой, — кто эта знакомая, Майя уточнять не стала.
— Ях, сейчас только три с небольшим, а я думала уже почти вечер! — леди Винсент покачала головой, выражая всеобщее мнение по этому поводу. Они уже устали. Слишком длинный день, слишком суетной. Будь воля Майи, она, наверное, давно сбросила бы надоевшие туфли, забралась с ногами на диван и засела за книгу. Но нет, впереди ждало еще множество событий.
— Леди Майя, как вы относитесь к прогулке? — не уследила. Она отвлеклась, от своих наблюдательных функций, а теперь за это поплатилась. Облокотившись о спинку ее стула, стоял генерал, протягивая руку.
Майя посмотрела сначала на сестру, потом на маму, с одной стороны надеясь, что они найдут предлог отказаться, а с другой понимая, что говорить все равно придется, рано или поздно, но придется.
— Положительно, — скрепя сердцем, она положила свою ладонь сверху, снова отправляясь в вояж. Он не стал выводить ее на крыльцо, остановившись в стороне от чужих ушей, но не глаз. Правда, их тандем сейчас не занимал почти никого. Во всяком случае, Майе так показалось.
— Майя, мы же когда-то уже говорили, что со мной не стоит играть в ребяческие игры. А ты снова весь день пытаешься куда-то убежать. Зачем?
Будто нашкодивший ребенок, Майя смотрела в пол, не находя в себе силы ответить. Она действительно избегала разговора, возражать нет смысла.
— Простите. Я просто… — что просто? Не хочу принимать решений, не хочу обрекать себя на жизнь с вами, но и честно признаться в этом не могу? Майя, ты ничем не лучше вертихвосток.
— Просто ответь на мой вопрос, мне не нужны объяснения. Ты согласна стать моей женой? — и так будет всегда, если она согласится. От нее не требуется проявления чувств. Только конкретные ответы на заданные вопросы. Он предлагает ей не жизнь полную романтики, с возможностью взлетов и падений. А стабильность, ту чертову стабильность, о которой она вроде как мечтала.
Согласна ли она на нее? Нужна ли ей такая стабильность?
— Майя! — из-за широкой спины генерала она увидела летящую к ним Соню, а вслед за ней маму и леди Винсент.
Когда удивленный генерал отступил, пропуская женщин к своей почти уже невесте, Соня воспользовалась этим, отгородив загнанную в угол Майю от мучителя.
— Голуби! Мы не забрали голубей. А перед тортом мы должны выпускать голубей! Все пропало! — в глазах сестры читалось такое отчаянье, будто забыли не голубей, а жениха.
— Соня, успокойся. Это ведь просто птицы! — Майе показалось, что сейчас сестренка волнуется больше, чем в комнате для невесты перед свадьбой.
— Нет! Мне они нужны, Майя, ты не понимаешь! — она схватила сестру за руки, больно сжимая пальцы.
Ожидая получить поддержку от мамы и леди Винсент, Майя повернулась к ним, но в их глазах горела не меньшая паника.
— Хорошо, хорошо, скажите, где они, я съезжу, — неважно, что в ожидании господ на улице стоит куча карет с совершенно свободными лакеями, если от этого Соне станет легче, Майя сама готова была отправиться за голубями.
Будто именно это Соня хотела услышать, она ослабила хват.
— Я сейчас попытаюсь объяснить, это не так далеко. Сейчас, подожди… — она закрутилась вокруг своей оси, разыскивая что-то. — Я лучше нарисую, мне нужен грифель, — еще один круг. — Генерал, у вас нет грифеля? — мужчина полез во внутренний карман в поисках нужного предмета.
— Не волнуйтесь, леди Соня, я знаю, где голубятня. Я сопровожу леди Майю, — теперь над головами уже не так взволнованных, сколько притихших женщин возвышался герцог. Он смотрел на Соню, но Майя чувствовала, что в опасности снова она.
— Не стоит, ваша светлость, я могу проводить Майю, — генерал извлек из внутреннего кармана блокнот и грифель, протянул их Соне.
И все, все окружающие ее люди уставились на Майю. Все чего-то ждали. Соня — разрешения взять в руки блокнот. Мама с леди Винсент, видимо, уверенности, что голубей таки доставят. Дэррек — скорей всего возможности спокойно продолжить заниматься своими делами с чистой совестью, ведь он предложил, а отказаться — это уже ее право… А генерал — возможности все таки добиться ее ответа во время поездки.
«Тебе предстоит выбор. Сложный. Я просто хочу, чтобы ты сделала его правильно…» Что он имел в виду тогда? Может это? Что она выберет? Скажет «да» генералу, ведь уйди она сейчас, он сочтет это отказом. Или может, снова… снова увильнет от ответа, снова пойдет за Дэрреком по первому мановению? Ях, снова выбор? Ну что ж, может она будет жалеть, но ведь для того и дана жизнь, чтобы ошибаться.
— Не волнуйся, Соня, его светлость знает дорогу, а значит, мы вернемся очень скоро.
— Спасибо! — Соня заключила сестру в объятья, резко разворачивая. Это было плохой идеей — ведь раньше прямо за спиной Майи стоял генерал, а теперь пришлось смотреть на него глаза в глаза. Она не прогадала, он понял ее ответ. И свои слова повторять не станет. Жена, неспособная решиться, ему не нужна. А судя по тому, что сама Майя почувствовала облегчение, то и в муже она не нуждается. Рука с блокнотом опустилась, а брошенный на нее взгляд не оставлял сомнений в ее правоте.
— Я буду ждать у кареты, — Дэррек развернулся вокруг своей оси. На входе его остановил граф Дивьер.
— Вы помните, что если она не захочет… — он мог соревноваться с ним и в стали, которой отливали глаза и в уверенности голоса, когда это касалось его сокровища — его детей.
— Да. Я не стану настаивать, — Нортон кивнул.
Видимо, голуби и правда значили для них очень много, потому что стоило отступить Соне, как обнимать Майю стала мама. Братик или сестричка был этому не очень рад, так как Майя получила несколько ударов ножкой, но маму это не остановило.
— Будь благоразумна!
— Обещаю, я привезу именно тех голубей, которые нужны! — Майя погладила снова разволновавшуюся маму по спине. Ях, они действительно устали, раз раздувают из такой мелочи целую эпопею. — И мы вернемся уже через час.
Когда Майя вышла на крыльцо, ей предстояла непростая задача, из десятка карет найти именно ту, которая принадлежит его светлости. Солнце все еще слепило, не давая посмотреть не прищуриваясь. Но, о удача, она увидела сначала мужчину, а потом уже и экипаж. Он объяснял что-то сосредоточенному кучеру, видимо, дорогу.
— Я готова, — Майя сцепила взмокшие от нахлынувшего волнения ладони.
— Рад слышать, миледи, — Дэррек отпустил кучера, получившего все нужные инструкции, открыл перед дамой дверь. От предложенной руки она отказалась. Не потому, что пыталась еще раз сделать вид гордой, просто не хотела, чтобы он понял, насколько она сама волнуется.
Уже пропустив девушку вперед, Дэррек усмехнулся. Упрямая, но ничего не поделаешь, именно такая она ему и нужна. Майя устроилась в дальнем от входа углу, прекрасно помня, что ощущает, оказавшись с ним в замкнутом пространстве и желая, чтобы его давление было как можно меньше. Как только дверь за мужчиной закрылась, экипаж тронулся.
— Вам не холодно? — Дэррек неправильно оценил ее прижатые к туловищу руки.
— Нет, — от волнения ей было жарко. Очень жарко. Может, стоило все же согласиться на сопровождение генерала? А уже потом, в дороге, объясниться? Или заверить, что отлично найдет голубятню и сама? А может попросить папу? Ох, есть ли смысл гадать о подобном, если она уже едет. И, похоже, ее страхи, которые были и надеждами, не оправдались. Он все так же, как и на протяжении дня, делал вид, будто они даже не знакомы. Обратив все внимание на вид в окне, Дэррек постукивал пальцем по ноге, повторяя какой-то странный темп. А вместо того, чтобы радоваться такой перемене, она ведь хотела его равнодушия, Майе стало обидно.
«Дура». Будь она сейчас одна, непременно стукнула бы себя по лбу за такие мысли. А так, пришлось поставить заметку, что это ей еще предстоит.
За окном проносились дома, одинаковые, разные, всякие. Иногда высокие, богатые, а иногда низкие, слегка перекошенные. И очень часто они даже соседствовали. Когда она переберется в столичный дом, следует устроить себе такую же экскурсию, ведь незнание города — это ее упущение. А город этот красив. Иногда, конечно, пугает, но все же красив. Как и человек, не обращающий на нее ни малейшего внимания. Будто его совершенно не заботит затянувшаяся вот уже на десяток минут тишина.
Они промчали мимо храма, в котором утром венчалась Соня, дорога была совершенно свободна, видимо, все службы на сегодня справили. Мимо дома, в котором их принимал барон Рэйнолдс на открытии сезона. Еще с тех пор Майя запомнила, что имение находится на отшибе, ближе к границам столицы, весь центр был уже застроен, когда мужчина решил соорудить эпохальное здание, способное вместить весь бомонд. Ему это удалось, и в такие вечера центр города перемещался в его радушный дом. Они повернули еще дважды, каждый раз на такой скорости, будто кучер куда-то опаздывал, а Майе приходилось упираться руками о мягкую обивку, чтобы не полететь кубарем. И после второго поворота в окне Майя увидела городские ворота. Карета покидала город.