Джоанна Линдсей - Когда правит страсть

– Скажите, когда меня примет король? Я провела здесь уже целый час.

Стражник ничего ей не ответил. Он даже не взглянул на нее! Она задала тот же вопрос второму стражнику, повторив его на всех известных ей языках, но и он воспринял ее как невидимку! Неужели это было вызвано тем, что она была женщиной без сопровождения, или же здесь существовал какой-то неизвестный ей обычай?

Возмущенная таким обращением – она ведь была принцессой! – Алана направилась к одному из стульев и села. Через некоторое время к ней приблизился тот самый грубый здоровяк, на которого она обратила внимание ранее. Не произнеся ни слова, он нагло пощупал мех ее накидки. Охваченная гневом, она вскочила на ноги, но здоровяк не сдвинулся с места, а просто расхохотался в ответ на ее возмущенный взгляд. Стражники, стоящие неподалеку, ничего не предприняли. К счастью, вмешалась какая-то старая дама, прогнавшая нахала прочь.

– Держись подальше от мужчин! – вот и все, что сказала она Алане.

Вспыхнув до корней волос, потому что вовсе не она приближалась к тому хаму, она снова принялась вышагивать по комнате, еще больше укрепившись во мнении, что у всех лубинийских мужчин есть что-то дикарское в крови.

По истечении еще одного часа Алана неожиданно забыла об усталости, голоде и раздражении, потому что в приемную вошел новый дворцовый стражник. К ее удивлению, остальные сразу заговорили с ним, хотя до этого не обменялись ни единым словом даже между собой, не говоря уже о ней. Этот новый гвардеец носил такой же черный узкий двубортный мундир с золотыми пуговицами, коротко обрезанный спереди на талии. Задняя часть мундира была гораздо более длинной и раздвоенной, чтобы не сковывать движения, так что фалды доходили до колен. Контрастируя с цветом одежды, резко выделялись белоснежные манжеты и высокий стоячий воротник мундира, украшенные золотым шитьем. Облегающие лосины тоже были белыми.

Отделанные золоченой бахромой эполеты делали плечи вновь прибывшего необычайно широкими. Кроме того, он был выше остальных стражников, футов примерно шести. И что-то еще выделяло его на фоне окружающих. Он был красив. Казалось бы, какое Алане дело, но это заставило ее смотреть на него гораздо дольше, чем следовало. Девушка все еще разглядывала вошедшего, заметив, что один из стражников указал на нее.

Алана слегка напряглась, когда он взглянул в ее сторону и немедленно направился к ней. Пусть только попробует сказать, что ей пора уходить, после того как она провела здесь полдня, так и не получив аудиенции у короля.

При этой мысли Алану охватило такое сильное негодование, что она поспешила отвести глаза и овладеть собой. Но совсем не смотреть на него так и не удалось. Ох, и красив же он был!

У него были темно-золотистые волосы, едва доходившие до затылка, но зато падавшие на лоб мягкими волнами и наполовину прикрывавшие уши. Когда он остановился перед ней и отвесил короткий военный полупоклон, она увидела, что глаза у него темно-синие. Ей пришлось смотреть на него снизу-вверх еще до того, как он выпрямился. Все-таки он был выше шести футов и очень молод, лет двадцати пяти, не больше. Весьма мужественное лицо с густыми бровями, квадратным подбородком и прямым ровным носом безупречной формы. Вблизи он совершенно не походил на обычного солдата. Нет, в его внешности вообще не было ничего обычного.

– Какие-то проблемы? – спросила она, поскольку он не заговорил сразу. Она едва не обратилась к нему по-английски, но вовремя спохватилась и перешла на лубинийский язык.

– Нет. – На его лице медленно расплывалась усмешка, пока его взгляд откровенно скользил по ее лицу… а потом и ниже! – Просто мои люди удивляются, что делает здесь такая красивая леди.

Неужели он… флиртует с ней? Какое-то чувство, которое нельзя было назвать неприятным, шевельнулось у нее внутри при этой мысли. Она так смутилась, что была вынуждена опустить глаза, чтобы собраться с мыслями.

– Ваши люди? – переспросила она наконец.

Его военная выправка стала более наглядной.

– Я граф Бекер, их капитан.

Алана почувствовала облегчение. Ей было гораздо проще довериться этому человеку, официальному представителю власти, губы которого были сжаты в жесткую прямую линию. Но как вышло, что столь молодой человек облечен такой властью? Только лишь потому, что принадлежит знатному роду? Или же он старше, чем она предполагала? Низкий тембр его голоса подтверждал эту догадку. И этот голос показался Алане почти знакомым, хотя сегодня она успела наслушаться множество голосов самых разных лубинийцев.

– Я тоже хотел бы знать, почему вы здесь, – добавил он все тем же официальным тоном.

– Меня привел в эту комнату один из стражников у входа во дворец. Разве эти люди не ждут королевской аудиенции, как и я?

Он кивнул:

– Совершенно верно. Но есть другая приемная, где ожидают люди благородного происхождения. Там значительно удобней. Судя по вашему богатому убранству, вас следовало проводить именно туда. Что же такого вы сказали стражнику, что он указал вам на приемную для простолюдинов?

«Вот так номер!» – подумала Алана. – Неужели она потратила столько времени из-за излишней осторожности? Но разве у нее был выбор? Паппи велел никому не говорить, зачем ей понадобилось увидеть короля, если только это не будет какой-нибудь высокопоставленный придворный.

Алана пожалела, что капитан не появился раньше, поскольку он явно был способен ускорить процесс и, по крайней мере, распознал в ней знатную даму.

– Я всего лишь сказала стражнику, что хочу поговорить с королем, – смущенно призналась она. – Я не собираюсь обсуждать свои дела с кем попало.

– Что ж, отлично. Значит, тут кроется какая-то тайна!

– Какая еще тайна? Можете ли вы сказать, сколько мне еще ждать?

– Если вы не изложите суть вашего дела, то далеко не продвинетесь, – просто сказал он.

– Но я слышала, что король Фредерик открыт для своих подданных.

– Вы не его подданная.

– О, я значу гораздо больше.

– Вот как?

Как капитан дворцовой стражи и к тому же титулованный дворянин, он идеально подходил на роль человека, способного помочь Алане. Ей хотелось ему доверять. Она лишь надеялась, что не находится под воздействием сильного влечения к нему. Но он был представителем власти, и это окончательно ее убедило.

Она слегка подалась к нему, чтобы он мог услышать ее приглушенный вопрос:

– Мы можем где-нибудь поговорить с глазу на глаз?

Его поведение снова резко изменилось. Золотистые брови поднялись, словно она его приятно удивила, а взгляд синих глаз потеплел. Когда жесткая линия его рта смягчилась до улыбки, в ее животе что-то снова шевельнулось, но на этот раз гораздо сильнее. Боже правый, как же он был хорош собой! Неужели его влечет к ней так же непреодолимо, как влечет ее? Или он просто расслабился, позабыв о своих обязанностях? Она пожалела, что была слишком замкнута в Лондоне и теперь мало разбиралась в подобных вещах.

– Идемте со мной, – сказал он.

С этими словами он схватил Алану за руку, удивив ее этим. Ей это совершенно не понравилось. Англичанин не стал бы вести себя так при первом знакомстве с леди. Но они находились не в Англии, напомнила себе она. Лубинийцы, должно быть, не видят ничего предосудительного в том, что мужчина обращается с женщиной подобным образом. Тут мог даже существовать варварский обычай таскать женщин за волосы. Она чуть не застонала при этой мысли. Ведь у нее было такое чувство, что этот капитан ее действительно тащит за собой, потому что его слишком широкие шаги вынуждали ее почти бежать за ним, чтобы не отставать.

Он вывел ее из приемной и увлекал все дальше во дворец, пока они не добрались до бокового выхода, который привел их на просторный двор. Это было вовсе не уединенное местечко, где они могли бы поговорить, а широкое пространство между дворцом и старыми крепостными стенами, окружающими его. Мимо ходили солдаты и даже пышно одетые придворные. Торговец с маленькой тележкой продавал стражникам мясные пироги.

Было все еще светло, хотя солнце клонилось к горным грядам на западе. Алана попыталась замедлить шаг, но не смогла. Куда же ведет ее капитан?

Когда он остановился у входа в здание, напоминавшее элегантный городской особняк, правда, прилепившийся к стене древней крепости, Алана воспользовалась этой возможностью, чтобы высвободить руку из ладони капитана, хотя для этого пришлось сделать довольно сильный рывок. Он посмотрел на нее и был готов рассмеяться, но тут же ошеломленно умолк, когда какая-то рассерженная женщина выскочила из двери и набросилась на него, колотя его кулаками в грудь.