Джоанна Линдсей - Когда правит страсть

Алана сообразила почему, когда стала пробираться к игрушке и увязла в сугробах, доходивших до колена. Дети стали кричать, чтобы она вернулась, что ходить туда опасно. «Но не могут же под слоем снега скрываться дикие звери, верно?» – боязливо спросила себя Алана. Она уже хотела повернуть назад, но до игрушки оставалось не более двух футов, и она была такая легкая, что даже не погрузилась в снег.

Алана не успела добраться до игрушки. Под ее ногами треснул лед, и внезапно она оказалась в ледяной воде.

Кристофу уже надоело насмехаться над Карстеном, однако удалось обменяться с ним несколькими репликами, пока они катались по помосту, стараясь прижать к нему друг друга.

– Я слышал, ты устраиваешь сегодня гонки на санях? И сам тоже поедешь?

– Нет, я лишь выставляю свои сани, и я предупредил кучера, чтобы не выигрывал, – ответил Карстен.

– Пытаешься таким образом завоевать симпатии простолюдинов?

– Почему тебя это удивляет? Я самый вероятный преемник Фредерика на троне. Когда он провозгласит меня таковым, мы оба будем заинтересованы, чтобы люди этому радовались. Я добиваюсь, как могу, чтобы меня полюбили так, как любят его. И я вовсе не стремлюсь ускорить события. Фредерик хороший король. Я люблю его. И даже хотел бы иметь такого отца.

Кристоф хрюкнул от неожиданности, припечатанный к доскам. Разговаривая с ним, Карстен застал его врасплох. Кристоф знал, что Карстен всеми силами старается завоевать симпатии Фредерика и народа, но удивился, услышав это откровенное признание.

Он сбросил с себя Карстена и вскочил на ноги.

– Но если у нашего короля родится сын, все твои усилия будут напрасны.

– Почему напрасны? Мальчику потребуются советники, молодые, а не те старые болваны, которые боятся перемен. Я намерен помогать этой стране в какой бы то ни было роли, как это делаешь ты. Знаешь, наши чувства совершенно одинаковы, когда речь идет о Лубинии.

Это правда или хитрая попытка подольститься к начальнику королевской гвардии? Трудно сказать, имея дело с Карстеном Брасланом. Кристоф уже был готов закончить поединок. Он поискал глазами Алану, но не увидел ее в толпе.

Он уже намеревался попросту столкнуть Карстена с помоста, когда заметил, как люди из задних рядов бегут к озеру. Все знали, что там находится небольшое озерцо, и старались держаться от него подальше. Застывший водоем собирались использовать для катания на коньках во время следующего зимнего праздника, но сейчас лед был еще слишком тонок. Кристоф увидел полынью, куда кто-то провалился по глупости или же не догадываясь о воде…

Он спрыгнул с помоста и побежал к озеру изо всех сил, охваченный внезапным страхом. Кто-то бросил в полынью веревку, но за нее никто не ухватился.

– Ломайте лед! – крикнул он толпе, прежде чем врезаться в нее с разбегу.

Он прыгнул на лед и частично провалился в воду. Он заработал локтями, чтобы расширить прорубь, а потом нырнул в ледяную воду, пытаясь найти Алану. Он увидел ее недалеко от места, где она провалилась. Девушка пыталась оттолкнуться от дна озера, чтобы проломить лед над собой и всплыть на поверхность, но тяжелая одежда тянула ее вниз. Ее движения были замедленны, конечности едва шевелились. Полынья была недостаточно большой для них обоих, поэтому Кристоф ухватился за острые края льда и отломил очередной пласт. Он подхватил ее, когда она уже стала опускаться ко дну, но ему удалось поднять ее на поверхность, чтобы их головы возвышались над водой. Алана дышала, но ее руки безвольно повисли. Он испугался, что она пробыла в воде слишком долго.

Мужчины дружными усилиями расширяли полынью, и Кристоф увидел Карстена, расчищавшего проход во льду вместе с остальными.

– Задержи дыхание, – сказал Кристоф Алане. – Придется проплыть под водой, потому что лед слишком тонок, чтобы выдержать нас обоих.

– Я… не смогу.

Он крепко прижал ее к себе.

– Просто держись, а плыть буду я. Тут совсем близко.

Кристоф поддерживал Алану перед собой, плывя сквозь ледяную кашу. Через шесть футов лед закончился, потом они проплыли еще немного по расчищенной дорожке, после чего удалось подхватить Алану на руки и вынести ее на берег. Там уже ждали женщины с одеялами, в которые тут же укутали его и Алану. Все побежали к ближайшему дому, где Кристоф положил Алану на груду одеял у теплой печи. Женщины попыталась прогнать его, пока снимали с нее мокрую заледеневшую одежду, но он так и не покинул комнату. Он видел, что окоченение Аланы постепенно проходит, потому что она начала дрожать, несмотря на теплые одеяла, которыми была укрыта. Одна старуха, покачав головой, сказала:

– Вы знаете, что ей нужно, граф Бекер. Она ваша женщина, так что позаботьтесь о ней.

Посчитав, что этим все сказано, она вывела женщин из комнаты и закрыла за собой дверь. Кристоф не колебался ни минуты. Он быстро сбросил остатки одежды и лег рядом с Аланой, обвив ее руками, ногами и натянув сверху одеяла. Она не замечала ничего вокруг. Ее дрожь сотрясала их обоих и все не проходила. Нужно было принимать другие меры.

Он стал нежно целовать ее, сначала щеки, потом шею, согревая ее горячим дыханием и одновременно растирая обеими руками. По мере того как он водил ладонями по ее телу, ее щеки розовели, а дыхание выравнивалось. При этом желание Кристофа достигло болезненного пика. Он весь взмок. Через несколько минут вспотела и Алана.

– Думаю, вам лучше вылезти из-под одеяла, – произнесла она чопорным голоском.

Ему вдруг захотелось смеяться.

– Пожалуйста, но предупреждаю, я голый.

– Знаю, – сдавленно пискнула она.

Он приложил руку к ее щеке.

– Так было надо, Алана. Нет ничего стыдного в том, чтобы поделиться теплом с тем, кто в этом отчаянно нуждается. Ты могла погибнуть сегодня. Когда я тебя нашел, ты уже почти перестала бороться.

– Ничего я не перестала, я просто не могла понять, куда мне двигаться, и к тому же я не умею плавать, что усложняло ситуацию. Но спасибо, что вы нашли меня. Я уже задыхалась.

– Это я виноват. Нельзя было оставлять тебя одну.

– Нет, вы должны были сделать то, ради чего приехали. Я все понимаю. Кстати, вы победили?

– Нет. Спрыгнул с помоста, чтобы найти тебя.

– Вот как? В таком случае придется снова вызывать Карстена Браслана на поединок. Вы должны победить.

Кристоф не сомневался, что его пленница крепко спит после сегодняшней схватки со смертью. Во время ужина у нее закрывались глаза. Он тоже пытался заснуть, но не мог.

Ему никак не удавалось забыть, как выглядит ее обнаженное тело. Гибкое, подтянутое, с гордо торчащей грудью. Никаких мягких изгибов, только твердые линии. Над этим телом старательно работали, чтобы сделать его таким крепким. А как вчера в камере сверкали ее серые глаза, как струились ее длинные черные волосы по нижнему белью! Но чаще всего ему представлялась Алана, пытающаяся приподняться на своей узкой тюремной койке: раскрасневшееся лицо блестит от пота, волосы намокли, как после бурного секса. Эта картина заставила Кристофа проснуться среди ночи. Черт бы ее побрал…

Он трижды дурак, что не ухватился за предлог, когда она давала ему понять, что предпочитает находиться с ним рядом. То же самое девушка повторила и ночью, напомнив, что ей угрожает опасность:

– Что, если тот вор в действительности является шпионом Брасланов? Если браслет попадет им в руки, они сразу поймут, что я жива.

Это было дикое предположение, хотя подозреваемый вор действительно пропал сегодня, до того как они вернулись во дворец. Кристоф посчитал это явным доказательством его вины, во всяком случае в том, что касалось похищения украшений. И, услышав об этом, Алана, похоже, немного успокоилась.

Что помешало ему привести ее в свою спальню, когда он так сильно хотел ее? Чувство вины за то, что плохо приглядывал за ней на празднике? Возможно. Ее усталость? И это тоже. Ему следовало решительно этим воспользоваться, но он не смог, несмотря на свое безумное желание. Почему? Потому что начинал верить в ее невиновность?

Алана была достаточно умна, чтобы настаивать на своем, видя, что Кристоф не верит ее рассказам. Это превращало ее в одураченную наивную английскую леди и перекладывало всю вину на плечи ее опекуна. Но что, если ее опекун тоже невиновен и сам обманывался, когда рассказывал ей о похищении? Это куда правдоподобнее, чем история о профессиональном убийце, сердце которого растаяло от детской улыбки. Но только ее опекун мог поведать Кристофу правду, и Алана служила приманкой для его поимки. Если только этот человек действительно привязан к ней настолько, что непременно постарается разузнать, что случилось с ней после появления во дворце. Поэтому Кристоф не собирался освобождать девушку вне зависимости от того, виновна она или нет.