«И вас с детьми прямо вот так без проблем на экскурсии берут? Люди не возмущаются?»
«Конечно, берут. Туроператорам все равно, лишь бы деньги платили. А люди только попробовали бы повозмущаться. Я ж мать! С маленькими детьми! Мы, матери в людской очереди, можно сказать, в начале стоим».
Валентина удивленно уставилась на собеседницу.
«Я имею в виду, сначала Бог, потом мать его, а за ней и мы! А уж только после нас инвалиды всякие и пенсионеры».
«Да, на счет матери его это вы сильно заметили», – сыронизировала Валя.
Малыш на руках снова закапризничал и полез под кофту. Валя покачала головой и, не удержавшись, спросила:
«А вам детей своих не жалко?»
«Не поняла. Почему мне должно быть жалко? Я, наоборот, все для них делаю. Мир показываю, о здоровье забочусь. Вон, морским воздухом везу дышать».
«А вы не думали, что в два года рановато не только на Сограда де фамилия любоваться, но и на поющие фонтаны тоже? И по поводу здоровья тоже весьма сомнительно. Если, не дай Бог, заразу какую-нибудь в аэропорту не подхватишь, то психику точно испортишь. И себе и детям».
«Знаете что! Это может вашим детям и внукам рано к мировым шедеврам в два года приобщаться, а моим в самый раз! Вырастут, спасибо скажут. Я от вас такого не ожидала. С виду, вроде, приличная женщина, современная, а рассуждаете, как деревенская бабка», – раздраженно ответила соседка, – «Дети, берите коляску, пересядем вон на то кресло поближе к выходу. А то здесь, и вправду, заразишься чем-нибудь!» И, вскочив с места, помчалась в другой конец зала.
Валя в недоумении уставилась на удаляющуюся семейку.
«Я вижу, вас тоже эти яжматери раздражают», – раздался рядом приятный мужской голос. Валя повернулась. Справа от нее сидел очень интересный мужчина лет шестидесяти пяти.
«Меня так очень», – продолжил незнакомец, – «Не замечали? Если на отдыхе маленькие дети бегают одни без присмотра, кричат и хватают все подряд, – значит русские. Родители где-нибудь у бассейна с пивом. Им и дела нет до того, чем отпрыски заняты. Лишь бы к ним не приставали. А попробуй только замечание сделать их чадушке. Сразу ЯЖМАТЬ просыпается. Вот французы, англичане так себя не ведут. У них дети под присмотром. И, как правило, отцы с ними занимаются. Не обращали внимания?», – еще раз спросил мужчина.
«Нет, я за границей не была. Первый раз», – ответила Валя.
«Да?», – Удивился мужчина, – «А я постоянно мотаюсь. У меня дочь в Италии живет. Разрешите представиться. Меня Иван Петрович зовут. А вас?»
«Валентина»
«А по отчеству?»
«Можно без отчества. Не велика важность».
«Очень приятно», – расфуфырил хвост Иван Петрович. Он явно рассчитывал на продолжение разговора. Но в этот момент вернулся Димка. В руках у него, как обычно, были сумки. Он плюхнулся в кресло и довольно сказал:
«Все, подарки купил. Скорей бы уже в самолет. Хоть поспать немножко».
Иван Петрович вынужден был ретироваться. Он, явно недовольный Димкиным появлением, пересел на соседнее кресло.
«Ма-а-ам, я, гляжу, ты тут времени даром не теряешь, знакомства с мужчинами заводишь»
«Ни с кем я ничего не завожу! Мы просто поговорили»
«Да, ладно тебе! Я еще при регистрации заметил, как он на тебя смотрит. Прямо глаз не спускал. Я говорю, теперь от ухажеров отбоя не будет!»
«Хватит глупости всякие собирать!», – недовольно отрезала Валентина.
«Хорошо, не буду. Не обижайся. Я просто пошутил неудачно».
В этот момент откуда-то сверху донеслось:
«Внимание! Начинается посадка на рейс 775 до Римини. Вылетающих просим подойти к выходу номер 3».
«Слава Богу, наш. Идем», – радостно проговорил Димка и, подхватив Валентину под руку, направился к выходу.
У выхода уже стояла целая толпа народу. Все пытались побыстрее выбраться из душного зала. Вдруг громкий голос противно закричал:
«Пропустите! Не видите, у меня дети! Отойдите в сторону! Мужчина, куда на коляску прете! Пропустите! Я мать! У меня трое детей. Мне без очереди положено».
Люди недовольно освобождали проход.
В самолете Валю неожиданно охватил страх. Она крутила головой по сторонам и думала о том, сколько же людей собралось в этом самолете. Сколько детей, подростков и молодежи! А вдруг что-нибудь с самолетом? Ладно старики, а этих-то как жалко.
«Не бойся! По статистике на машине гораздо опасней, чем на самолете», – Дмитрий пытался хоть как-то успокоить мать, – «Я тебе журнал купил. Сейчас взлетим – почитаешь. А лучше всего поспи. Нам еще до Монтепульчано кучу времени добираться. Сто двадцать километров»
«А на чем мы поедем? Ты узнал дорогу?»
«Не переживай, нас встретят. Отец такси пришлет»
Валя вздохнула.
«Это ты по поводу полета вздыхаешь или по поводу встречи?», – поинтересовался сын.
«По поводу всего. Я до сих пор еще не осознала, в какую авантюру с тобой влезла…»
«Ладно тебе. Сейчас в окно смотреть будешь. Красотища!», – а потом Димка взял ее за руку и сказал, – «Не бойся, я рядом». На душе у Вали стало чуть-чуть светлее.
Всю дорогу в середине салона ревел ребенок. Он, то тихонько всхлипывал, то переходил на истошный крик. Когда Валя пошла в туалет, она поняла, что это тот самый несчастный малыш, который летел на отдых в Римини. Внутри просто все переворачивалось от негодования. «Была б моя воля, я бы таких яжматерей материнских прав лишала, чтобы над детьми не издевались!», – с досадой думала женщина. В остальном полет прошел спокойно. Валя так и не уснула. Она с большим интересом любовалась видом из иллюминатора. Ей нравилось все: горы, облака, солнце, и , конечно же, море. Она немного успокоилась и впервые испытала чувство благодарности сыну за эту поездку.
В аэропорту при выходе в город к ним подошел мужчина и по-английски обратился к Димке. К большому Валиному изумлению сын его не только понял, но и совершенно спокойно отвечал. Валентина только глазами успевала хлопать. После оживленной беседы незнакомец обратился к Вале:
«Бонжорно. Си молто бэлла. Ласциа баци ла пэнна».
«Что это он?», – спросила Валя у сына.
«Говорит, что ты очень красивая. Просит поцеловать ручку».
«А ты откуда знаешь?»
«Ты забыла, что я моряк. Любой портовый ловелас как минимум знает английский, а уж не уровне комплиментов может понять любой язык», – усмехнулся Димка.
Валя покачала головой и протянула незнакомцу руку. Он поднес ее к губам и жадно поцеловал. Валентина чувствовала себя неловко.
«Не кипеши! Сейчас поедем. Это сосед отца. Он таксист. Его Джузеппе зовут»
«А как этот Джузеппе понял, что мы – это мы?»
«Говорит, что меня узнал. Я очень на Сергея похож. Ты вообще привыкай, итальянцы очень женщин любят. Причем, всех. Комплименты и ухаживания здесь обычное дело. Хочешь, анекдот расскажу, чтобы та расслабилась. Как-то раз заметил Кощей Бессмертный, что из России женщины пропадают, причем только те, которые в Италию уезжают. Попросил Бабу Ягу разобраться. Отправил ее в Рим. Месяц ждет, второй, третий, а Бабы Яги все нети нет. Не выдержал, сам поехал. Приехал, смотрит на центральной площади Рима Баба Яга стоит. В мини юбке, с сигаретой, волосы распущены. Он к ней подошел и говорит: «Баба Яга, Баба Яга», а она ему, поправив волосы, отвечает: «Это я в России баба, а в Италии я «Бэлла Донна». Это значит «прекрасная женщина». Вот такой анекдот»
«Да уж», – протянула Валентина.
В это время Джузеппе, услышав знакомые слова, оживился:
«Си, си бэлла донна! Бэлла Донна!» И снова потянулся к Валиной руке.
«Да что ж это такое!», – Валя спрятала руку за спину и попыталась открыть дверь машины. Джузеппе, извиваясь как уж, подскочил к ней, распахнул дверцу и жестом предложил сесть.
Дорога заняла часа полтора. Больше всего Валентину поразила перемена погоды. В России было еще полно снега. Он, то здесь, то там лежал грязными рыхлыми кучами, а между ними зияли черные проталины. До настоящей весны было еще далеко. Здесь же, в Италии солнце светило во всю. Деревья были полностью покрыты зелеными листьями. На клумбах цвели примулы, тюльпаны и маки. По обочинам дорог росли одуванчики. Температура воздуха была не менее 20 градусов! Прямо как у нас в конце мая.
Во время поездки Валентина с большим интересом смотрела по сторонам. Идеально ровная дорога широкой полосой вилась вдоль зеленых полей и холмов. Когда они проезжали мимо небольших городков и деревень, по обеим сторонам дороги тянулись бесконечные поля c клубникой, капустой, огурцами и картошкой. Эти поля незаметно переходили в цветущие сады и виноградники.