«Боюсь, у нас с тобой ничего не получится».

«Почему? Я тебе не нравлюсь?»

«Я просто стар для тебя. По возрасту не подхожу».

«Да, расслабься, шучу я. Ты точно не в моем вкусе».

«Почему?»

«Терпеть не могу красавчиков. Я им не доверяю», – категорично сказала Милана.

«А я, по-твоему, красавчик?»

«А тебе никто никогда не говорил, что есть такая вещь на белом свете – зеркало называется. Не пробовал в нее смотреться? А на счет возраста, так это у вас в Росси все с ног на голову поставлено. Итальянцы раньше 35 не женятся. Они, как правило, до 40 с мамой живут и только в 40-45 обзаводятся семьей. До этого возраста думать о семье считается неприличным. Если у кого-то сын в 35 жениться собрался, соседи смеются, что он ребенок еще, совсем мальчик, а туда же!»

«Значит, я в душе итальянец», – с усмешкой сказал Димка.

«Если только где-то очень глубоко в душе», – вызывающе ответила девушка.

«Вот скажи мне, почему ты такая язва? Все время иронизируешь. На каждое слово у тебя 20 своих имеется».

«Так жить проще. Ничего и никого всерьез не принимаешь. Значит, ничего ни от кого не ждешь. Надеешься только на себя».

«А как же ваша знаменитая итальянская семья, на которую всегда можно положиться?»

«Это немного другое. Семья –это семья. Я про посторонних».

«Значит, не так все просто было в Риме? Сложно одной в чужом городе оказаться?», – участливо спросил Димка.

«А твое, какое дело? Я тебе в душу не лезу», – огрызнулась Милана.

«В общем-то, никакое. Я, просто, как и ты в 20 лет один в Мурманске оказался. Знаю, что это значит».

«Вот и хорошо. Не видишь, я за рулем вообще-то, хватит меня отвлекать. На дорогу лучше смотри или в окно. Не мешай водителю во время движения!», – отрезала Милана.

Видно, Димкины слова задели девушку. Это его расстроило. Он с интересом тайком следил за Миланой. Густые черные волосы, красиво спускавшиеся ниже плеч, и такие же черные большие глаза резко контрастировали с белой кожей. Это придавало лицу девушки какую-то невероятную одухотворенность и трепетность. Остренький подбородок делал и без того безупречный овал лица еще более выразительным. Завершали образ точеный нос и достаточно чувственные губы. На виске Миланы пульсировала тоненькая синяя жилка. Она тяжело дышала и с гневом смотрела на встречные машины.

Вдруг ни с того ни сего она усмехнулась уголками губ, бросила косой взгляд на Дмитрия, утопила педаль газа в пол и рванула вперед. Девушка, виляя из стороны в сторону, лихо обходила все впередиидущие машины. Чувствовалось, что этот процесс не просто нравился ей, а и заводил ее. С возгласом: «Yes!» Милана на вираже обошла очередное авто.

«Не бойся! Все будет хорошо!», – прокричала девушка и еще сильнее нажала на газ.

«А я и не боюсь! Ты в море в семибалльный шторм не была! Вот, где страшно! А это – детские шалости!», – прокричал в ответ Димка. Он уже внутренне приготовился к тому, что после этих слов Милана начнет еще сильнее выпендриваться. Но, к его удивлению, она вдруг успокоилась и сбавила скорость.

«А ты не из трусливых», – улыбаясь, сказала она, – «Я думала, что ты начнешь визжать как мой бывший и умолять сбросить скорость».

«Я экстрима не боюсь, но, считаю, что по глупости рисковать – последнее дело. Ты просто настоящих опасностей никогда не видела, вот и ведешь себя как школьница в период пубертата. Не дай Бог тебе настоящей смерти в лицо посмотреть. Поверь мне, вся твоя дурь быстро улетучится», – жестко сказал Дмитрий и уставился в окно.

Милана чувствовала себя виноватой. Зачем она снова так глупо повела себя? Ведь все же сама знает. А после этого ужасного ДТП с бабушкой и дедушкой дала себе и родителям слово, что больше гонять не будет. И опять за старое. Ей стало стыдно. Просто этот заносчивый русский так раскованно и так свободно ведет себя, как будто это не он у нее в гостях, а она у него. «Терпеть не могу этих красавчиков! Просто бесят они меня!», – с досадой сказала она себе.

Через минуту Димка произнес, как ни в чем не бывало:

«Не расстраивайся! Это я так. Хочешь, я тебе цветов куплю в знак примирения?»

«Вот еще! Только цветов мне не хватало! В Италии цветы только покойникам покупают! Это дурной тон девушке цветы дарить!», – обиженно пробурчала Милана.

«Шутишь? А как же на свидания мужчины без цветов ходят?»

«Конечно без цветов! Зачем они нужны? Что потом с этим веником девушка делать должна?»

«Не знаю, нюхать. Девушки любят цветы нюхать», – пожал плечами Димка.

«Может, это русские девушки любят цветы нюхать, а итальянки нет!», – категорично возразила Милана.

«Тогда что в Италии парни дарят девушкам, чтобы сделать приятное?»

«Лучше всего пригласить в шикарный ресторан, конечно. А так можно и бутылочку уксуса из Модены 50-летней выдержки подарить с кусочком элитного пармезана «Премиум» класса».

Димка от души засмеялся:

«Прикалываешься? На свидание с бутылкой уксуса! Представляю себе! Если бы в России девушке парень на свидании уксус подарил, даже подумать страшно, чтобы с ним потом было. И с этим уксусом тоже!»

«Ничего смешного! Это элитный уксус! Он знаешь, сколько стоит? Сам себе такой не купишь, А в подарок – самое то. Итальянцы не просто любят поесть, у нас вся жизнь вокруг еды крутится. Поэтому, уксус – это нормально. Мне дарили, и я была рада».

«Хорошо, куплю тебе уксус!», – весело сказал Димка.

В Рим приехали часов в 7 вечера. В городе было полно народу. По улицам ходили просто толпы туристов, возглавляемые экскурсоводами. Каждый экскурсовод, чтобы не затеряться среди людей, как опознавательный знак держал вверх яркий зонтик или палку с цветастым шарфиком. Бедные туристы со свисающими проводами от наушников (чтобы в этой людской неразберихе слышать гида) пытались, одновременно и смотреть по сторонам и не терять из виду свой ориентир.

Димку сильно поразил тот факт, что почти весь центр Рима перекопан. Прямо как после бомбежки!

«Почему власти не могут сначала закончить ремонт дороги в одном месте, а потом приступить к другому?», – с удивлением обратился он к Милане.

«Это не ремонт дороги. Это раскопки. И длиться они могут бесконечно. Просто дорожные службы согласовывают ремонт дороги с властями, начинают его, снимают верхний слой, а там оказываются какие-нибудь древности, относящиеся к эпохе Римской империи, они вызывают археологов. И, пожалуйста, получите вот такие окопы лет на 10-15. Этих важных археологических точек в Риме пруд пруди, просто на каждом шагу. Где ни копни – всюду древности. Я тебе потом город покажу. Сначала в кафе. Как раз время для аперитива. Посидим, в себя придем после дороги. Потом поужинаем и гулять пойдем Часиков в 11-12».

«Это мы до 12 ужинать будем, что ли?», – недоуменно спросил Дмитрий.

«А ты как думал? Это тебе не Россия! Для итальянца ужин – самая главная часть жизни. Мы с утра уже начинаем обсуждать то, что будем есть вечером. Все, приехали. Это мое любимое кафе. Здесь такую пасту карбонара готовят, закачаешься! А цыпленок в сливочном соусе! Ум отъесть можно!»

«Как ты сказала? Ум отъесть можно?»

«Да»

«Это мое любимое выражение. Не знал, что в Италии тоже так говорят»

«В Италии, честно сказать, нет. Это Сергей так говорит. Мне сначала очень смешно было, потом привыкла, а теперь и сама этим выражением часто пользуюсь. Еще пиццу нужно обязательно заказать. Маргариту. Местный повар ее шикарно делает. А на десерт тирамису. Здесь его подают в широком бокале. Супер!».

Димке показалось, что еще немного и Милана забьется в гастрономическом оргазме.

«Кто-то помнится, меня с утра называл обжорой и смеялся над тем, что я много ем. Где же ваши принципы, девушка? Вы же кушаете как птичка».

«Это я с утра птичка, а вечером – голодный тигр! К черту церемонии! Давай быстрее!».

Димка с удовольствием наблюдал за тем, как Милана легко и беззаботно сбежала вниз по ступенькам. Было в этой девушке что-то такое, что ему очень нравилось. Чем-то она его зацепила. Обычно девушки, с которыми он знакомился, делились на две категории. Первые сразу же после знакомства вызывали в нем необузданную страсть, и он добивался их, во что бы то ни стало. Вторые сами добивались его. При этом они так обволакивали его своими ласками и желанием, что он даже не замечал, как оказывался в их постели. Милана была другой. Она была похожа на необузданную лошадь. Норовистую, знающую себе цену. Ей ничего не надо было от Димки. Ему от нее тоже. Им просто нравилось разговаривать друг с другом, как бы соревнуясь в остроумии и острословии. Это возбуждало и отрезвляло одновременно.