Нил Роуз - Контора

Я особенно постарался снова подружиться с Йаном, после того как Элли поручилась за мои восстановленные верительные грамоты достойного члена сообщества юристов.

Люси и Эш, затащив меня в тот вечер в паб, устроили мне допрос с пристрастием.

– Я за тобой не успеваю уследить, – сказала Люси, усевшись за уединенный столик. – Сначала была Элли, потом Ханна, а теперь снова Элли. Честно говоря, Чарли, я чувствую себя обойденной вниманием.

Я с задумчивым видом сделал глоток.

– Цитируя слова нашего достопочтенного начальника отдела тяжб, только попытайся возбудить против меня судебный процесс, ублюдок!

Скривив губы, как персонаж мультфильма, Люси схватила меня за руку.

– Чарли, ты знаешь, ты мне никогда не нравился, – заявила она. Мне всегда было не по вкусу такое начало разговора. – Но мне действительно любопытно узнать, из-за чего весь сыр-бор.

– Дело тут в витамине Чарли, Люси. Его не стоит сбрасывать со счетов.

– О, ради бога! – фыркнул Эш.

– Может быть, нам просто заняться сексом и покончить наконец с этим вопросом?

– Чтобы сразу внести ясность, скажу, что не стану делать подобного предложения, – сказал Эш.

– Это избавляет меня от необходимости отказать вам обоим. Несомненно, Люси, это явится для тебя сокрушительным ударом, но я собираюсь отклонить твое прекрасно сформулированное предложение. Мое сердце принадлежит другой. – Я бросил взгляд на часы. – И через полчаса я встречаюсь с Элли, так что лучше мне поспешить.

– Думаю, ты весьма эгоистичен, – мягко заметила Люси, ничуть не огорченная моим отказом. – Теперь мне придется обратиться к Эшу за утешением. Вот в какое я пришла отчаяние.

Эш явно заинтересовался. Пожалуй, подобная идея частенько приходила ему в голову за прошедшие годы. «Что-то в шикарных девчонках меня заводит», – говорил он не раз. Это было чуть ли не жизненным кредом Эша. Порой мне приходило в голову, что, может быть, он стал юристом в Сити ради того, чтобы находиться в их окружении.

Люси верно истолковала выражение его лица и засмеялась.

– Чтобы сразу внести ясность, – повторила она слова Эша, – это будет утешение в форме обеда (полностью одетыми), а затем нужно будет проводить меня до станции метро.

Смеясь, я их покинул и, встретившись с Элли возле офиса, взял такси и привез ее в уютный итальянский ресторан неподалеку от моей квартиры. Его владельцы, муж и жена, постоянно вываливают перед вами свои проблемы, заявляя по очереди, что он – тиран, а она – ведьма, но я в жизни не встречал более дружной пары. Потом они спрашивают оскорбленным тоном, почему вы ничего не едите. Но они потчуют таким бисквитом, пропитанным вином и залитым сбитыми сливками, что мне бы хотелось, чтобы это было последнее, что я отведал перед самой смертью. Тогда не было бы проблем с тем, чтобы попасть в рай, ибо я уже был бы там.

Мы сидели, изумляясь восстановлению наших отношений и хихикая по поводу реакции наших родителей: это было облегчение, смешанное с восторгом и тревогой, чтобы я не отколол еще чего-нибудь. Затем мы перешли на свежие новости: ходили слухи, что надвигается момент, когда объявят новых компаньонов.

– Я знаю, это будешь ты, – заявила Элли, превзойдя меня в ложной скромности, которую нужно демонстрировать в подобной ситуации. – Ты здесь гораздо дольше, а это имеет решающее значение.

– Но у вас с Йаном колоссальное число оплачиваемых часов, – заметил я, покачав головой. – Вот что действительно имеет значение в конечном счете. Не знаю, как это у вас получается.

– Что я могу сказать? Наши клиенты ценят то, что мы для них делаем.

Мне стало чуть ли не физически нехорошо. Я кое-что еще разнюхал – главным образом благодаря любезности девушки из отдела бухгалтерии, с которой у меня когда-то давно был легкий флирт наподобие отношений в «Вверх по лестнице – вниз по лестнице».[74] Этот флирт забавлял нас обоих, но дело не пошло дальше поцелуя на рождественской вечеринке в «Баббингтоне». Это она решила остановиться на этом. «Мои друзья со мной расплюются, если узнают, что я встречаюсь с юристом, – объяснила эта девушка извиняющимся тоном. – Никто из них мне руки не подаст».

Кроме сведений, полученных от нее, я и сам добыл кое-какую информацию, роясь в бумагах, которые Элли приносила с работы и иногда оставляла на столах. Таким образом, мне удалось узнать о делах, связанных с «Уортингтон Трампит». Деньги регулярно поступали на счет «Баббингтона» и снимались с него, и – гоп-ля! – они уже чистые! Купив недвижимость, еще разок прополоскать, и новая прачечная-автомат «Баббингтон Боттс» начисто отстирала ваши грязные деньги.

А потом Элли рассказала мне, что пребывает в большом волнении, потому что на следующей неделе в Соединенное Королевство приезжает ее крупный клиент.

– Ну помнишь, тот, который еще сказал, что обратился ко мне из-за моей фантастической репутации? Он приезжает сюда, поскольку, возможно, у него будет для нас еще кое-какая работа. Какая-то крупная сделка с недвижимостью. Если бы чуть раньше, это бы действительно повысило мои шансы стать компаньоном.

Я попытался справиться с волнением. Должно быть, это мистер Уортингтон Трампит.

– Как будто у тебя мало шансов, – произнес я небрежным тоном. – Хватит хвастаться!

Я перевел разговор на сплетни более общего характера: сегодня был фантастический и-мейл, объявлявший, что кроткий компаньон из отдела налогов будет в дальнейшем именоваться не Сэмюэлом Картером, а Самантой. Когда мы пили кофе, Элли начала так сосредоточенно помешивать в своей чашке, что я понял: она хочет что-то у меня спросить.

– Да, насчет Ханны, – сказала она бодро. – Я слышала о вас двоих разное. – Вопрос повис в воздухе. Снова Эш или Люси. Этого следовало ожидать.

– Она вернулась к своим родителям, – ответил я со смущенным видом. – Она была не в своей тарелке, я был не в своей тарелке, ничего особенного не произошло, да и этого не должно было случиться. Я даже не знаю, увидимся ли мы с ней снова.

При мысли о Ханне Элли расстроилась – да и было от чего.

– Ты, э-э, рассказывал ей о, ну, ты знаешь…

Я посмотрел Элли в глаза.

– Не можем ли мы сменить тему? Ханна ушла. Мне бы не хотелось об этом говорить, потому что мне становится от этого ужасно грустно. – Мне приятно было увидеть, что Элли сожалеет о случившемся с Ханной. Впрочем, не слишком уж сожалеет.

Молчание затянулось и уже становилось неловким, и я протянул Элли руку через стол в знак примирения. Она с благодарностью схватила ее.

– Ты помнишь те каникулы в Борнмуте, когда нам было одиннадцать? – спросила она.

– Когда я свалился в пруд одетый, а ты нырнула и говорила всем, что спасла мне жизнь?

– Те самые, – ответила она, еще сильнее сжав мне руку. Она так посмотрела на меня, что я понял: сейчас та редкая минута, когда я вижу маленькую беспомощную девочку Элли. – Теперь мы квиты.

Промелькнуло еще несколько дней, но все мои попытки связаться с Ханной оказались безрезультатными. Увижу ли я ее когда-нибудь снова? У меня сжималось сердце при мысли, что не увижу. Но я хотя бы был занят, и это несколько отвлекало. Нужно было строить новые планы, обыскивать ящики и портфели в квартире у Элли, вести весьма необычные разговоры. И наконец вечером в четверг я встретился с Искоркой и Куки у станции метро Тоттнем-Корт-Роуд. Мы сидели в дешевой пиццерии над кусками пиццы, которые упорно заворачивались вверх, и я объяснял, что происходит и чего я хочу от Искорки.

– Ну ты и хитрющий, как лиса, – заявила она в конце концов. – Не удивительно, что из тебя вышел такой хороший юрист.

Мы зашли в первый же понравившийся нам магазин электроники и объяснили, что нам требуется. Я сверкнул своей золотистой кредитной карточкой и, выбрав все с помощью Куки, отбыл спустя некоторое время, нагруженный коробками и сумками.

– Я чувствую себя, как Джулия Робертс в «Красотке»,[75] – сказала Искорка.

– Не советовал бы тебе привыкать, – заметил я. – Это единственный раз, когда ты так близко подобралась к моей кредитной карточке.

– Как жаль! – усмехнулась она. – Золотой цвет – мой счастливый.

Поймав такси, мы отправились к Биллам, которым не терпелось услышать, что я скажу. Час спустя мне пришлось уйти, а Куки остался инструктировать Искорку на предмет деталей наших покупок. Я был доволен достигнутыми результатами, но мне предстояло и малоприятное дело. Я помчался к Эшу, ввел его в курс дела и кое о чем попросил, после чего его брови взлетели чуть ли не к потолку.