- Доверьтесь мне. – мастер мило улыбнулась. – Хотите новый образ? Я обещаю, что вам понравится.
Через два с лишним часа Андреа, так представилась Чарли парикмахер, развернула кресло к зеркалу так, что теперь Чарли могла увидеть себя.
- Готова?
Чарли кивнула:
- Да.
И открыла глаза.
Из зеркала на неё смотрела девушка, такая знакомая ей самой, но, в то же время, совершенно другая. Длина волос осталась прежней. Но вот их цвет… Он стал мягче. Исчезли яркие медные пряди, которые так любил Крис. Теперь они были теплого медового оттенка.
«Я так люблю твои волосы, Оленёнок, - она закрыла глаза, вспоминая, как Крис проводил кончиком носа по макушке. – Особенно, вот эти пряди. В твоих волосах прячется солнце, точнее, закат…»
Она усмехнулась и тихо сказала вслух:
- А теперь в них будет проспаться рассвет. Только ты этого не увидишь… Никогда, обещаю.
- Ну, так что? – Андреа внимательно следила за ней. – Вам нравится?
- Да. – Чарли сейчас была честна. – Определенно. Кажется, я и в самом деле стала другой…
Может, новая прическа и вселила уверенность в Чарли, кто знал? Но она стала более решительной.
То, что случилось, было больно? Очень!
Можно ли это было как-то исправить? Возможно. Но был ли в этом смысл? Надо закрыть эту дверь и двигаться дальше.
Точнее, закрыть все двери.
И вот, сидя в своем номере за письменным столом, что стоял вдоль стены, как раз напротив кровати, Чарли, включив ноутбук, открыла файл с Контрактом. Пролистала его до конца и, вносила некоторые несущественные изменения в Соглашение, которое, как она надеялась в последнее время, им не понадобится.
Но, выходит, она ошибалась. Очень сильно.
Оставалось скинуть документ на флешку, спуститься вниз и спросить администратора, где она может распечатать несколько копий. На понедельник у неё были определенные планы.
Она вытаскивала флеш-карту как раз в тот момент, когда её телефон стал прыгать по поверхности стола от вибрации, что создавал входящий вызов. Чарли улыбнулась, увидев на экране знакомую фотографию, и сняла трубку.
- Ох, милая, ну, наконец-то!
- Мартин! – она улыбнулась. – И я безумно рада тебя слышать.
- Девочка моя, ты где есть? Все путешествуешь?
- Нет, Тин, я в ЛА. Кстати, - она вздохнула, - недалеко от нашего дома.
- Скажи, что ты едешь ко мне.
- Не скажу. Но, я собиралась тебе позвонить.
- Но я тебя опередил. – Мартин усмехнулся. – Сегодня вечером ты свободна?
- Да. Абсолютно. Что-то случилось?
- Случилось. Ты должна это увидеть! Я хочу пригласить тебя в наш клуб. Было бы конечно хорошо встретиться до этого и поболтать. Мне так много надо тебе рассказать…
- Так приезжай ко мне. – Да, увидеть старого друга, это будет здорово. – Я всего в паре кварталов. Отель Oxford Palace тебе знаком?
- Да. Но, какого черта ты делаешь в отеле?
- Я тут живу, Тин. – Сейчас ей не хотелось вдаваться в подробности.
- Милая, - она услышала в трубке вздох. – Я понимаю, что тебе не захотелось, возможно, оставаться одной в доме Криса в его отсутствие, но у тебя есть своя квартира.
- Да, - Чарли закусила губу. – Но в ней же живет Лили…
- Лили укатила на каникулы со своими друзьями. Но знаешь, даже если… Девочка, у тебя есть я и Бродяга. Так что, собирай свои вещи, и дуй домой. Мы тебя ждем.
Могла ли Чарли все еще считать эту квартиру своей? Она не знала. Ей казалось, что даже запах тут теперь совсем другой. Крис говорил, что в её доме пахнет цветами и солнцем. А сейчас тут пахло корицей и мятой.
Она зажмурилась и вздохнула: снова Крис… когда же он выселится из её головы? Может, стоит упаковать его вещи, хотя бы мысленно, и выставить их за дверь? А что? сделал же он точно так в реальной жизни? Почему она не может совершить тот же обряд хотя бы в своем воображении?
Она откинулась на спинку дивана, блаженно закрывая глаза от осознания того, что она все равно дома, и продолжила гладить рыжего кота, который сидел у неё на коленях, за ухом.
- Так почему ты была в гостинице?
Мартин, держа в руках бокал красного вина, прислонился плечом к стене и смотрел на неё, ожидая ответа.
- А, - Чарли думала отмахнуться от него, – это не важно. Важно то, Мартин, что Фонд, точнее приют, обрел крышу над головой. Правда, эту крышу еще предстоит отремонтировать, но… - она выпрямила спину. – Ты хотел мне что-то рассказать. И, кстати, где Кеш?
- Кеш в клубе. – Мартин сел на край дивана, поворачиваясь к Чарли. – И об этом я хотел поговорить. Ты же знаешь, после аварии он больше не танцует. Он занялся постановкой и режиссурой. Так вот, в субботу у нас премьера нового шоу. Это так феерично! Это бурлеск! Никак иначе. Ты должна это увидеть. Завтра генеральный прогон. Кеш добился того, что придут известные продюсеры. Но, это завтра. А сегодня… мы приглашаем тебя. Давай, милая, у тебя есть час, чтобы привести себя в порядок. – Мартин встал и протянул девушке руки. – И, кстати, мне нравится эта смена образа. Тебе идет, очень. Жаль, что до этого додумался не я.
- Мартин. – Чарли отпустила Бродягу. – Кто бы до этого не додумался, не так важно. Важно, что ты рядом.
Уже через сорок минут друзья сидели в машине Тина и спешили в центр ЛА, где располагался ночной клуб, в котором парень работал.
Чарли было тут легко и свободно. Многих парней она знала, но появились и новые лица. Она сидела рядом с Кешом на прогоне номеров и восхищалась той работой, что проделали ребята. Это было совершенно новое для них шоу. То, о чем Кеш когда-то рассказывал ей, сидя на диване за бокалом вина в её квартире, он смог воплотить в жизнь. В основной части для каждого артиста он сделал сольный номер. Под фонограмму песни известных певца или певицы на сцене разворачивалась целая маленькая история. Мини спектакль, с декорациями, с полным вживанием в образ, с проникновенным «пением». Она была впечатлена незабываемыми образами Бьёнсе и Рианы. Улыбалась Мадонне. Подпевала Тейлор Свифт. Затаив дыхание смотрела на «лунную походку» Майкла Джексона. Была готова танцевать под Пинк. Но когда на сцене появился Мартин в образе Уитни Хьюстон, она замерла.
Он, точнее, его Мартина, сидела в свете единственного прожектора посередине сцены перед зеркалом, на котором, помимо туалетных принадлежностей, стояло только одно фото в рамке. И все слова песни, каждый вдох, каждое движение, говорило о том, как сильно та женщина, что сейчас «пела» на сцене, любит того, одного, единственного.
Но с первой прозвучавшей ноты Чарли забыла, что на сцене Мартин. Музыка, слова – все захватило её.
IWillAlwaysLoveYou.
Я всегда буду любить тебя.
Чарли закрыла глаза. Нет, как и чтобы она не говорила себе, она не сможет разлюбить Криса. Никогда. Он навсегда останется в её сердце. В её душе. И каждая строчка этой песни говорила ей об этом.
Да, возможно, все правильно. Что было бы хорошего в том, если бы она осталась? Она бы мешала ему. И, рано или поздно, он бы понял это. Но вот она никогда не сможет забыть его… … что будет помнить она? Каждый день, каждый миг. И их ссоры и перепалки, в самом начале. И те страстные ночи, полные любви и горячего секса. Это все останется с ней. Но вот только, как же больно осознавать, что она совсем не та, кто нужна ему. Перед глазами до сих пор стояла картинка, как он подкатил к дому на своем Мустанге с Александрой. Не с ней… Ну, что ж. Значит, так надо. Если ему так лучше, если с ней он счастливее, то… то пусть будет так. Она искренне желает ему и радости, и счастья, и любви. И каждой роли, о которой он мечтал. А она… она будет любить его всегда.
Чарли не заметила тех слез, что катились по её щекам. Она всхлипнула. И, должно быть, слишком громко. Потому что Кеш уже повернулся и смотрел на неё. Да и Мартин спешил к ней.
- Девочка, милая, - он обнимал её за плечи, стоял за спинкой стула, и косился на ничего не понимающего Кеша. – Что случилось?
- Ни-ничего, - Чарли плакала и не могла остановиться. – Все… все в по… порядке.